Битва за Родину - Алекс Шу
Я отвечаю за всех вас, а вы — за здоровье и жизни каждого парня из своих десяток и пятерок. Очень важно, чтобы у вас в командах была железная дисциплина. В «Знамени» мы попытались её прививать с самого начала, но проблемы всегда могут возникнуть в самом неожиданном месте. В таком случае, жестко давите неповиновение, но без рукоприкладства. В крайнем случае, можете отстранить бунтовщика от патрулирования. Естественно, может возникнуть ситуация, если нарветесь на толпу неожиданно и столкновения не избежать. Тогда берете ноги в руки и силовой прорыв с дикими криками, киданием мелочи, размахиванием палками с плакатов. Ни секунды не медлите. Пьяные, обычно, слегка тормозят. Поэтому время решает все. Если, расстояние и возможности позволяют, можно убежать от них, в сторону ближайшего поста ППС. И ещё один важный момент, чтобы не было путаницы и лишней суеты, на всех наших красные повязки с надписью «дружинник» или «ОКОД».
Вопросы есть?
— Не волнуйтесь, Игорь Семенович, всё будет хорошо, — заверила его Вероника и повернулась к нам, — Правда, ребята?
— Конечно, — поддержал её Мальцев, — Мы будем очень аккуратны. Обещаем.
— Сто процентов, — кивнул немногословный и рассудительный Петя Крашенников. Парень занимался толканием ядра, и сразу завоевал у нас авторитет. Невероятно сильный, но при этом добродушный и умеющий ладить со всеми, когда нужно он мог быть жестким и требовательным. Крашенников ответственно подходил к любому поручению, и если за что-то брался, работал качественно. Поэтому сэнсей без колебаний сделал его руководителем боевой десятки.
На этом совещании, перед патрулированием, мы распланировали свои действия в разных ситуациях. И когда услышали шум за «Горизонтом» никаких сомнений и колебаний не было.
— Ребята, мы с Серегой, аккуратно глянем, что там, — говорю своей пятерке, — Будьте рядом, но никакой самодеятельности. Георгий остается за старшего. Слушать его беспрекословно.
Ребята кивают. Игнат, Максим, Александр и Владимир. Нормальные, крепкие ребята. Первый и второй рабочие, трудятся у нас на деревообрабатывающем заводе, Саша — студент, а Володя — молодой инженер-технолог только после ВУЗа, работает на фабрике им. Клары Цеткин у Колесова, «шапочного магната».
Серега, придерживает меня, и ныряет в чернильную мглу. У поворота здания он притормаживает. Я выглядываю за ним. Возле скамеечек идет рубилово. Машутся человек двадцать. Летают палки, цепи, камни. Выясняющие отношения шпанюки истошно орут матюги. Двое сявок увлеченно месят кулаками, согнувшегося и закрывшего лицо руками худощавого парня. Невысокий, но шустрый уркаган машет велосипедной цепью, стараясь отоварить крепкого соперника, обивающегося палкой. Ещё парочка колоритных типов в кепочках азартно пинает пытающегося встать противника, летающего по асфальту. После очередного удара, он отлетает прямо к ногам Мальцева.
И эти двое в горячке драки уже летят на Серегу. Первого здоровяк встречает мощным ударом правой в солнечное сплетение и добавляет согнувшемуся оппоненту короткий левый боковой по челюсти. Голова резко дергается от удара и гопник улетает влево, «целуя» лицом асфальт. Второй, злобно оскалившись, пробует достать Мальцева сбоку, вынутой из кармана заточкой, сделанной из гвоздя-сотки.
Резким ударом ладони в грудь, под сердце, отбрасываю уголовника. И сразу же добавляю ребром стопы в колено. Заточка вылетает из руки, описывая дугу в воздухе. Немного размотавшаяся синяя изолента на рукояти прощально машет гопнику змеиным «хвостом». Парень, глухо застонав, падает на землю, баюкая больную коленку.
— Ах вы суки! — орет отморозок с велосипедной цепью. Он и ещё трое бойцов, оставив свои жертвы, несутся на нас. Один машет железным прутом, другой — резиновым шлангом с залитым изнутри свинцом. Третий просто невероятная рама, с широченными плечищами и кулаками, похожими на дыни.
— Бежим, — предлагаю я, оценив обстановку. Серега пропускает меня вперед и уходит след за мною. Четверка преследователей сопит сзади. Парни, поджидающие нас, замерли при виде шпаны.
Я подлетаю к ребятам, выхватываю у Володи плакат с надписью «Дружинники ОКОД» и разворачиваюсь к бойцам. Толстый черенок лопаты, являющийся рукоятью, — отличное оружие в умелых руках.
— Гия, ствол, — орет Мальцев. Циклаури судорожно хватается за кобуру.
За четырьмя бойцами, вылетают ещё несколько.
— Бей ментов! — орет крепкий гопник, разглядев милицейские погоны Георгия. Шобла несется на нас.
Делаю штыковой тычок деревяшкой в грудь бойцу, замахнувшемуся шлангом. Он плюхается задницей на землю. Шкафообразный хватается за палку и рывком выдирает её у меня. Но в него уже летит горсть мелочи запущенная Максимом. Амбал инстинктивно прикрывается руками, и пропускает мощный удар в пах от Сереги, со стоном оседая на асфальт.
Мелькает палка, и Игнат, принявший удар на предплечье, взвывает, держась за поврежденную конечность. Гопник снова поднимает свое оружие, но в него на скорости врезается Максим, отбрасывая в сторону.
А на нас уже несется новая волна бойцов. И тут сбоку появляется ещё несколько темных фигур с красными повязками. Узнаю крепкий торс сэнсея. Зорин врывается в ряды гопников, как машина смерти. Полный здоровяк напарывается на мощный боковой удар стопой в челюсть и, закатив глаза, падает навзничь. Но Игорь Семенович не дает ему прилечь, и отфутболивает под ноги следующему нападающему. Споткнувшийся о тело, и полетевший головой вперед блатарь получает ребром ладони по шее, и укладывается рядом с другом.
А сэнсей уже успокаивает третьего, впечатывая его в стену ударом стопы в солнечное сплетение.
— Стоять суки, — орет коренастый сорокалетний опер, прикрепленный к пятерке Зорина. Поднятый вверх «макаров» грохочет, изрыгая пламя.
— Стоять, — повторяет Георгий, наконец, доставший свой ПМ.
— Атас, менты со стволами! — кричит низкий вертлявый парень с небольшой отполированной деревянной дубинкой. Гопники в отдалении резко разворачиваются, и делают ноги. Они несутся как стадо перепуганных оленей, поднимая кучи пыли. Но троих ближних нам удается задержать. Ещё одного отдираем от вцепившегося в него Максима. Четверо начинают вяло шевелиться, и приходить в себя, поднимаясь с охами и стонами. Пухлый, которого Зорин приласкал ногой в челюсть, лежит в глубоком ауте.
Пятерка сэнсея и наши пакуют сявоту, связывая веревками, заведенные за спину руки.
— Шелестов, — рычит разозленный наставник, — Какого хрена ты с
