Ставка - жизнь и весь мир в придачу - Алексей Шумилов
— Кстати, я уже слышал о ночном пожаре в архивах, — лицемерно вздохнул Вольф. — Какая ужасная беда. Из-за головотяпства сотрудников сгорела важнейшая агентурная база по всему миру. Утрачены данные о тысячах опытных профи, проворачивавших уникальные операции в Европе, Азии и Америке.
— Слава богу, не вся база, а значительная часть. И жаль, в неё вошла именно та сеть, которую мы с вами скрупулезно собирали и выстраивали за долгие годы работы, — печально добавил Гельмут. — Казалось бы, следите за проводкой, вовремя меняйте аварийные участки и проблем не будет. Стоило вам уйти геноссе Вольф, в министерстве начался форменный бардак.
— Это все конечно ужасно, но давай вернемся к твоей поездке. Что ещё можешь сказать по Елизарову?
— Хладнокровен, в критических ситуациях сохраняет спокойствие. Быстро принимает правильное решение. Спокойно воспринял, что уходить придется другим путем. Никаких истерик и претензий. Несколько часов ждал меня в кабинете склада. Как мне доложили, соблюдал все инструкции, сидел тихо. Когда нас проверяли полицейские, держался отлично. С пограничниками тоже, сидел с каменным лицом. Во второй раз, когда гауптман что-то заподозрил, при отключении света, вырубил его одним ударом. Не тупил, не дергался, действовал быстро и грамотно, как профи.
Полковник чуть помолчал и нехотя добавил:
— Похоже, вы геноссе Вольф, в очередной раз оказались правы. Пока все говорит о том, что с Елизаровым стоит сотрудничать.
— Я это чувствовал, интуитивно, — улыбнулся Вольф. — Да и то, как держался этот парень, как разговаривал и поступал, показывало — он искренен.
— Сегодня днем, он снова хочет встретиться с вами. Отдать нам оставшиеся деньги и дать новые задания.
— Хорошо, раз хочет — встретимся, — кивнул бывший глава «штази». — Тем более, мне есть чем его порадовать. Мне удалось встретиться с Рунге даже раньше, чем надеялся. Вчера вечером мы обо всем договорились. Он поможет компании Елизарова заключить контракты.
Глава 22
Подмосковье. Окрестности деревни Андрейкино. Девять часов вечера.
Белая «шестерка» притормозила у покосившегося забора. Захлопали дверцы. Из машины вылезли трое. Худощавый мужчина чуть выше среднего роста и холеным лицом, здоровяк с бочкообразной грудью и высокий плечистый парень.
— Не нравится, мне всё это Барин, стрелки все эти непонятные на отшибе, — прогудел здоровяк, обозревая заброшенный дом, возле полуразрушенной изгороди. — Как бы твой Шалва нам подлянку не приготовил.
— Не должен, — угрюмо буркнул худощавый. — Мы с ним одной ниточкой повязаны. Понимать обязан, что потом произойдет. Мы даже ничего делать не будем. Если воры узнают за долю, которую он с нас имел, сами ему предъявят, и перо в пузо загонят.
— Бизон, вечно ты кипеж из ничего поднимаешь. Есть шанс Верку и Пику вытащить, я даже к черту на рога попрусь, — злобно ощерился плечистый парень. — Сам знаешь, за неё я любому кадык вырву.
— Не вибрируй, Дикий, -здоровяк криво усмехнулся. — Порвешь этих фраеров как Тузик грелку, я не против. Просто ощущения у меня поганые. Подставой пахнет.
— Пацаны, вы побазарить с Шалвой приехали? — от черного подгнившего сарая, отделилась тень. Взгляды троих устремились на шагнувшего навстречу невысокого паренька. Внешне и по повадкам он напоминал обычного гопника. Но холодные глаза с наглой блатной хитринкой, развеивали это заблуждение.
— Допустим, — буркнул худощавый. — Ты, кто такой будешь? Обзовись. Что-то я тебя раньше среди пацанов Шалвы не видел.
— Устин, я, — усмехнулся паренек. — А ты Барин?
— Это подстава пацаны, отвечаю, — внезапно завопил Дикий. — Я вспомнил этого хрена! Он — елизаровский! Той ночью, перед движухой, вместе с остальной компанией в «Нику» подъезжал.
Моментально сориентировавшийся Барин рыбкой прыгнул через покосившийся забор и исчез, укрытый зеленой стеной деревьев и кустарников. Паренек шустро нырнул за толстый ствол дерева рядом. Дикий и Бизон схватились за оружие, дернулись к машине, но не успели.
Из заросли крапивы и лопухов, напротив дома выглянули два ствола АКС-74-У. Угол сарая ощетинился двуствольным обрезом. Засверкали желтые вспышки выстрелов, затрещали автоматные очереди, гулко бахнул обрез.
Дикий всхлипнул и тяжело плюхнулся на землю. Бизон попытался спрятаться за машину, но получил заряд картечи, откинувший его назад. Автоматная очередь ещё больше взлохматила легкую курточку бывшего прапорщика. Мускулистое тело мелко затряслось в предсмертной агонии.
Дикий хрипел рядом с ним, судорожно подергивая рукой. Под телами на глазах расплывались кровавые лужи. Из кустов к лежащим шагнули две фигуры с автоматами наперевес: высокий блондин, похожий на Дольфа Лунгрена и жилистый парень. Оба двигались пружинистым кошачьим шагом, дула «калашниковых» источали легкий сиреневый дымок и настороженно поворачивались в стороны, в любой момент готовые разразиться очередной порцией свинца.
От сарая шагнули крепкий мужчина, и паренек, ещё минуту назад встречавший «гостей». Первый держал в руках обрез, у ладони второго поблескивал черным воронением «макаров».
— Вроде, готовы, — блондин внимательно глянул на дергающихся в агонии Дикого и Бизона.
— Не совсем, — возразил жилистый. Направил автомат, дал короткую очередь в упор. Сперва по одному, потом по второму. Брызнула кровь, одежда окончательно превратилась в решето. Дернувшиеся под градом пуль тела замерли. В искаженных лицах и остекленевших глазах Бизона и Дикого застыли страх и отчаяние.
— Вот теперь гарантированно готовы, — заметил напарник блондина.
— Тебе бы Денис только патроны переводить, — буркнул Герман.
— В таких случаях, лучше всегда добивать, — спокойно ответил жилистый. — Чтобы потом не возникло проблем.
— Барин может уйти, — озабоченно глянул в сторону кустарников Саня.
— Куда он уйдет? — усмехнулся Герман. — Там Воха и Тоха с двумя парнями. Они умеют делать засады. Ещё с Афгана.
Вдалеке протарахтела автоматная очередь. Бахнул пистолетный выстрел. Опять застрекотал автомат. И наступила тишина.
Блондин снял с пояса рацию, выждал пару секунд и нажал на клавишу
— Рубин, Алмаз на связи, прием. Всё нормально у вас?
Из рации раздавались ругательства и крики. Затем всё затихло.
— Странно, — нахмурился Герман.
Денис дернулся к
