Михаил Дулепа - Господин барон
Впрочем, отдуваться, как всегда, мне.
– А я-то все думал – зачем такой щит нужен? Надо же, он, оказывается, вполне функционален…
– Точно, осадный вариант! Потому и тяжелый…
Не слушая шепота за спиной, я нахлобучил шлем, в первый раз пожалев, что не взял полный латный доспех из оружейной.
– Эдгар, давай свой топор. Буду им двери рубить. Готовы?
– Готовы. – Помолчав, стражник с чувством добавил: – И да поможет вам Господь!
– Что, думаешь, сам не справлюсь? – Я оглянулся, поправил шлем и пригрозил: – Не выбьете дверь с первого выстрела – уволю к чертям!
Правильная мотивация персонала – это наше все. Ну, с Богом!
Никаких выпрыгиваний, вместе со щитом металла на мне было почти девяносто килограммов, я медленно и с достоинством вышел на мост. Очень хотелось, чтобы мне кричали, требовали остановиться, угрожали – в общем всячески теряли время, нужное ребятам за моей спиной, но дав мне пройти несколько метров, невидимые стрелки ударили одновременно.
Мазилы! Оба мимо!
Черт, страшно-то как…
Я мерно печатал шаг, стараясь не раскачиваться, иногда бухал топором по щиту, который громыхал ну просто очень выразительно. Наверное, там, за дверью, сидели простые люди, которым тоже было не по себе от надвигающейся фигуры и которым тоже раньше не доводилось стрелять в людей? Но куда ж нам всем деваться? Первая стрела ударила в щит, когда я прошел почти треть.
Вообще-то я это попадание едва почувствовал, так, толчок, но сделал вид, что отшатнулся. Остановился, «собрался с духом» и двинулся дальше.
Нужный мне эффект был достигнут. Пушку стрелки тоже видели, у пажей что-то не заладилось, она с грохотом скользнула назад, и сейчас они, с бранью на пяти языках, медленно поднимали орудие, но идущая по мосту неуязвимая железная фигура, видимо, казалась стрелкам гораздо опаснее. Стрелы стучали все чаще… или время сжалось… какой-то слишком тяжелый щит, и какие-то слишком легкие поножи… а еще шлем, пальцем же проткнуть можно… только бы не в ноги, хрен я встану тогда… что же они так долго возятся?!
Щит опустился слишком низко, стрела стукнула в наплеч, по касательной, и ушла в сторону. Я уже стоял у дверей, с ужасом понимая, что дальше надо что-то делать. И что именно, рубить?
– …тово! …подин бар… отово! – В голове гудело, очередная стрела ударила по шлему, перекосив его. Медленно, плавно и с грохотом опустившись под радостные вопли из бойницы, я прилег и накрылся щитом. Вот дурак… сейчас же сюда выстрелят! Ведь промахнуться могут запро…
Грохот в голове, грохот за спиной, грохот и треск рядом – встать, сволочь! Еще ничего не кончено!
Я оттолкнул железяку, решив, что дальше она уже не понадобится, но подняться никак не удавалось. Впрочем, мимо уже промчались с воплями пажи, стремясь ворваться в замок первыми. Это правильно, на глазах у начальства геройствовать – то, что надо. Я вот дурак, а они – молодцы. Покачиваясь, обошел лежащую на полу дверь. Вторую, разнесенную в щепки, равномерно разбросало по залу.
Это ядро? Нифига это не ядро, это чертова картечь!
Из-за соседней колонны вдруг послышалось обиженное:
– Да вы совсем охренели? Из пушек по честным эскам стрелять?!
– Сиди там, скотина, или я тобой из пушки выстрелю!
– Сижу, сижу… чего сразу орать…
– Эр… тьфу ты! – В ушах продолжало греметь. – Старший стражник Фиск!
– Я, господин барон!
– Доклад!
– Все путем, братан!
– Чего?
Эдгар перестал двоиться и раскачиваться, слившись в устойчивый силуэт.
– Все в порядке, говорю.
Ага, послышалось, значит.
– Стрелки?
– Связаны!
– Идем дальше. Эгги, показывай дорогу… да не лезь вперед!
Коридоры были пусты, солнце светило сквозь окна, заставляя пылинки искриться в воздухе. Ребята попритихли, собравшись у меня за спиной.
– Поворот… направо… здесь в левую дверь… осторожно, ступенька… берегись!
– Кустхив! Кустхив! Бей!
– Гравштайн! Бей!
Я не успел опомниться, как молодежь уже неслась навстречу таким же азартным пацанам в приметных сапожках. Но стоило собравшись с духом двинуться за ними, как неожиданно сбоку выпрыгнул кто-то очень большой и махом вытолкнул меня к особенно внушительной двери.
Шлем – необходимая вещь при посещении музея: вместо того, чтобы проломить башку о косяк, я только звучно о него приложился, пролетел еще немного, перебирая снова ставшими непослушными ногами, и рухнул на четвереньки. За спиной раздался выстрел, еще один, вопль «Прочь, смерды!»; пока я вставал с пола, со стуком захлопнулись двери и скрежетнул засов.
– Добро пожаловать! Пожалуй, вы очень вовремя.
Так.
Ребят выманили атакой, а меня просто втолкнули сюда. Понятно.
Левая нога… правая… черт, в голове гудит.
Выпрямившись, я огляделся.
Это, наверное, и есть рыцарский зал? Ничего особенного, у меня не хуже. Доспехи вдоль стен, макеты оружия, стойки с разным металлоломом, портьеры а-ля гобелен, флаг Эскенланда над большим камином модели «Зажарь барана целиком». Вдоль правой стены выстроились восемь человек – четыре старика, две женщины. Элепара и еще одного иначе как мальчишками не назвать. Бароны Эскенланда. Случайные правители своей земли.
Фон Веллешварм лежал посреди зала на полу, головой на коленях у Аска, и держался руками за бок, прижимая окровавленную тряпку. Мой управляющий потерянно стоял рядом. Впрочем, Эвальд был только ранен; как все остальные бароны он уставился на вошедших, но в отличие от стоявших у двери, увидев меня, старик тихо и с отчаянием застонал.
У дверей здоровяк, настоящий гигант в щегольских кустхивских сапожках и с пистолетом в руке, весело улыбаясь держал меня на прицеле. Хреново. Броня и мечи против пистолета не тянут.
– Барон Элиг фон Кустхив?
Здоровяк хохотнул, издевательски кланяясь, потом намекающе повел оружием. Пришлось бросить топор на пол. Слева, у камина, стоял с пистолетом в руке двенадцатый барон. Ну да, конечно. Раз дело происходит в Эскенланде, то кто же здесь может быть главным злодеем?
– Гот даг, мсье дю Шорей.
– Бонжур, мой дорогой друг. Решили наконец навестить нас?
– Слышал, что тут собрали всех баронов, а меня почему-то не пригласили. Заехал посмотреть, кто же это такой невежливый?
– Да, это устроил я. Не ожидали?
– Дайте подумать: сначала один «очень умный человек, настоящий ученый», объясняет фон Виндифрошу, что его долг пойти на меня войной, о чем он потом пробалтывается, слегка перепив – прости, Элепар, ты совершенно не умеешь пить и по пьянке охотно болтаешь на любые темы. Затем какой-то доброжелатель присылает фон Веллешварму бумаги с объяснением его прав, провоцируя нападение на Гравштайн – он сам мне их показывал. Одновременно кто-то упоминает на форуме реконструкторов древнюю сказку о дани, которую брали норвежцы с эсков – Эгги по моей просьбе покопался и нашел подтверждение, что сообщение отправлено из наших мест. Кто-то с того же адреса инициировал проверку фондом «Равные права» – копию доноса я нашел в документах, оставленных комиссией. Потом опять какой-то очень сведущий в истории региона человек выкапывает право «Суда по слову» и посылает дуболома фон Кустхива развлекаться, а ведь помнят об этом обычае едва ли десяток знатоков. Это, не считая того случая, когда мне, под надуманным предлогом передали схемы систем безопасности некоего французского музея, внештатным экспертом которого является один мой знакомый историк. Ожидал ли я, что все это – чей-то план? Нет, конечно, как можно!?
– Что же, виновен, ваша честь! Вы ловко обошли все ловушки. Но все равно опоздали! Поскольку вы не явились в должное время, то Советом баронов земли Эсков был избран из достойных претендентов тот, кто заменит прилюдно отрекшегося от наследных прав на престол господина ван Эске.
– Отрекшегося? – Я посмотрел на Аска, тот опустил глаза.
– Этот подонок выстрелил в Эвальда и пригрозил, что если мы не выполним условий, то добьет его, по праву поединка за место старшего, – пробормотал он.
– Понятно. Значит, решили все-таки присоединить Эскенланд к Франции? Можно подумать, кто-то рискнет заявлять права на эти земли.
– Да, не рискнут. Пятая Республика – это не Первая Империя, сейчас правят трусы и соглашатели, но я создам прецедент, и однажды придет время, когда он пригодится!
– Тебя порвут к чертям.
– И это будет хорошо – законного правителя свергла кучка авантюристов, чем не повод вмешаться для великой державы? Что бы ни произошло, все это будет мне на руку! Осталась последняя формальность – сейчас я спрошу присутствующих, кто из них готов оспорить мое право, и когда общий отказ будет внесен в протокол, я стану официальным вождем Эскенланда!
– Вообще-то, у меня прав больше. И мне это звание больше подойдет.
