Бандито - Андрей Горин
Такая вот сложилась непростая ситуация. С какой стороны ни погляди, сплошная жопа. А без титана, сотрудничество с задрипанным Желтогорским авиазаводом, Airbus group было на хрен не нужно. Хоть бросай столь перспективно начинавшийся проект.
И бросили бы. Если бы не конкуренты — авиационная корпорация Boeing. Аэрокосмический, сука, гигант. Конкуренция между двумя корпорациями была жесточайшей. И во многом успех в этой борьбе зависел от стабильных поставок титана.
Натан Ротшильд как-то сказал фразу, которая стала легендарным афоризмом: «Кто владеет информацией — тот владеет миром» ©.
Так вот, применительно к аэрокосмической отрасли этот афоризм мог бы звучать так: «Кто владеет титаном — тот владеет аэрокосмической отраслью».
Так что отступать французам было некуда, и семья Бонье понимала это, пожалуй, лучше других работников Airbus group.
* * *Самолёт приземлился в Париже точно по расписанию. Время было уже позднее, и Кристофер из аэропорта поехал домой. Проживал он давно отдельно от отца, и его дом находился в ближних пригородах французской столицы. Встречу с отцом он отложил на завтра.
Уже рано утром он был в кабинете отца в Парижском офисе фирмы. Разговор предстоял серьёзный.
Следовало сказать, что была ещё одна причина, по которой отец и сын Бонье принимали проблему поставок титана так близко к сердцу.
Семья Бонье владела значительным пакетом акций Airbus group, а старший Бонье входил в совет директоров и возглавлял направление по сотрудничеству со странами Восточной Европы. Но это не вся правда. Акции аэрокосмического консорциума были не единственным активом семьи Бонье.
Семья Бонье владела крупными пакетами акций компаний, производящих различные элементы конструкции фюзеляжа, крыльев, хвостового оперения, воздушных лайнеров. А также акциями компаний, производящих лопатки компрессоров, диски, валы, корпусные элементы авиационных двигателей.
И в производстве всего этого применялись титановые сплавы.
Так что семейство Бонье получало двойную выгоду от поставок дешёвого титана из СССР. Точнее, могло получить, если наладит поставки с Желтогорского авиазавода.
Филипп Бонье был задумчив и непривычно рассеян. Кристоферу показалось, что отец слушает его доклад о поездке в Россию не особо внимательно. Но это, видимо, только казалось, потому что суть проблемы Филипп уловил чётко.
— Значит, говоришь: бандиты, продажные чиновники, милиция и КГБ. И все они против нас. Давай начнём с бандитов. Ты их сам видел или знаешь о них только по рассказам руководителей авиазавода? И есть ли они на самом деле эти бандиты или это хитрый ход дирекции завода. Помнится, когда я сам бывал в Желтогорске, бандиты там не имели никакого влияния, кроме как в уголовной среде. В СССР с этим строго, и их местные полицейские держали преступников в узде.
— Ты давно не был в этой стране, папа, — возразил Кристофер. Не знаю, что было раньше, но теперь всё резко изменилось. С началом этой их перестройки преступники поняли, что уличными грабежами много не заработаешь. Они теперь активно вмешиваются в экономику и занимаются вымогательством у тех, кто решил заняться коммерцией. Теперь это уже не обычные уличные урки, а что-то вроде нашей мафии.
Конечно, это ещё не Марсельский картель или неаполитанская Каморра, но уже не отдельные бандиты, а весьма хорошо организованные преступные группы. Так что, скорее всего, руководители завода не обманывают и бандиты, которые хотят получать часть наших денег, которые мы вкладываем в этот совместный проект, действительно существуют.
Сам я с ними дел пока не имел, но уверен, что они есть.
— А руководство завода? Просто боится угроз этих бандитов или они с ними в сговоре?
— Думаю и то и другое. Но в любом случае эта новая рыночная экономика оказывает просто разлагающее воздействие на людей в этой стране. Причём чем более высокое положение они занимают, тем быстрее они поддаются жажде наживы. Так что с бандитами или без, у дирекции завода аппетиты растут не по дням, а по часам. Причём сами они свои обязательства выполнять не торопятся.
— Так. Ну а что с местной полицией? Есть надежда на их помощь?
— С милицией, — автоматически поправил отца Кристофер.
— Да какая разница, — раздражённо проворчал Филипп. — Как говорят сами эти русские: «Хрен редьки не слаще». Помочь они могут?
— Сомневаюсь. Мне кончено, трудно судить, но, похоже, что они теперь тоже не чураются коммерции. И я бы поставил на то, что они тоже в доле с бандитами и руководством завода.
— А какого чёрта понадобилось от нас КГБ? Каким боком они вообще оказались в этом замешаны? Подозревают нас в шпионаже или у них тоже в этом деле денежный интерес?
— Мне кажется, ни то и ни другое. Просто эта инерция отживающей своё системы, когда на каждом режимном предприятии есть эти так называемые, Первые Отделы. Думаю, начальник Отдела просто выполняет свою работу. Титан, стратегический металл, вот он и перестраховывается. Проявляет бдительность. Думаю, что купить его не получится. Единственный выход, если ему прикажут сверху.
— Да. Расстроил ты меня, — посетовал Филипп. — Но отступать нам некуда. Давай рассуждать последовательно:
Бандиты. Просто платить им, это дело бесполезное. Чем больше им платишь, тем больше у них растут аппетиты. Почувствовав слабину, они просто вцепятся нам в горло. Я не говорю, что нужно вообще им не платить. Но делать это можно только с позиции силы. Поэтому чтобы бороться с бандитами, нам нужны другие бандиты. Порядочные, если можно так вообще говорить про бандитов. Так сказать — свои бандиты.
Затем, руководство завода. Имея связи наверху, дирекцию можно поприжать или в крайнем случае частично заменить руководство завода. С этой их перестройкой Российские чиновники становятся всё более сговорчивыми и падкими для денег.
Теперь полицейские. С ними та же ситуация, что и с бандитами. Нужно налаживать связи с более влиятельными полицейскими, чем те, которые связаны с руководством завода.
Это всё решаемо, хотя стоить будет немало.
Самое слабое наше место, это их чёртово КГБ. Здесь пока непонятно, как решать вопрос. Надо думать.
Филипп походил по кабинету,
