Прапорщик. Назад в СССР. Книга 6 - Максим Гаусс
Сработает это или нет, Виктор Викторович не знал. Он надеялся, что они успеют дотемна добраться до горной гряды, что была на северо-востоке. Петровский говорил, что сразу за ней находится дорога, по которой советские войска перемещаются каждый день. Очень может быть, что это был их шанс.
Группа двинулась дальше, а молодой пастух, взяв с собой только бурдюк с водой, быстрым шагом направился туда, откуда пришли шурави. Вдалеке, как раз поднимался столб дыма — это горел разбившийся АН-24.
* * *
Прошло уже больше часа, как мы с прапорщиком Корнеевым отделились от основной группы, и отвлекая противника на себя, двинулись в противоположную сторону.
В целом, приманка-то сработала — враг, практически в полном составе, бросился за нами. Блестящий чемодан было видно хорошо — особенно на закате. Лишь несколько человек последовали за остальными, но Игнатьев разберётся, как их стряхнуть.
Кем-то затеянная сумасшедшая игра, которая сейчас выкручивала нам руки, постепенно усложнялась ещё больше. Само собой, мы это понимали, но выбор уже был сделан.
Этот чёртов кейс, который мне посчастливилось найти в скрытой полости разбитого пикапа, вероятно, действительно был для них очень важен. Кто-то из полевых командиров афганских формирований, очень не хотел, чтобы содержимое попало не в те руки. Вернее, в руки советской разведки. Правительственные силы действующей власти в республике были слишком слабы и плохо организованы — им не до того, чтобы пытаться громить хорошо вооруженные караваны. Да не абы кого, а самого Али Хадида.
В целом, какое-то время нам удавалось не только сохранять расстояние между нами и противником, но и даже немного оторваться. Однако потом Фортуна повернулась к нам боком — грамотно отступать и держать противника на контроле, становилось всё сложнее и сложнее.
И само собой, неизбежен был тот момент, когда бежать будет уже некуда. В какой-то момент я заметил, что мы сильно отклоняемся от маршрута, двигаясь по дуге. Преследование ощутимо замедлилось, местность стала очень сложной. Но долго так продолжаться не могло, ведь уже практически стемнело. Это понимали и мы и духи. А уж ночью они точно передвигаются быстрее, чем мы. Есть ли смысл говорить, что быстро двигаться в таких условиях было крайне сложно и совсем небезопасно. К тому же, видимость тоже была ограничена рельефом местности, а имевшийся у меня компас то и дело показывал какую-то ерунду. Вероятно, это произошло потому, что где-то глубоко под нами находились залежи магнитной руды.
Карты у нас не было, она осталась у командира.
— Да зараза! Ну, что догоняют? — устало спросил я, когда мы с Корнеевым, остановились на небольшой перекур среди камней. Паша был раскрасневшийся и мокрый от пота, тяжко дышал, но даже и не думал жаловаться. Из-за того что солнце быстро уходило за горизонт, заметно потемнело. Постепенно, мы начали терять контроль видимости над противником. А это плохо. Плохо еще и потому, что их много, а нас всего двое.
— Да всё то же самое! — мрачно отозвался Паша, внимательно наблюдая за перемещением духов в прицел своей верной СВД. Ночной прицел в этой ситуации был просто незаменим. Сюда бы еще глушитель и пламя гаситель… Но, чего нет, того, как говорится…
За прошедшее время, пока нас преследовали, Шут меткой стрельбой умудрился снять уже пятерых не осторожных противников.
— Дышат нам в хвост! — ухмыльнулся он, когда заметил очередную бородатую морду. — Но теперь они вроде как стали аккуратнее. Всё время держаться в укрытиях, выглядывают и прячутся.
— Угу… — согласился я, устанавливая малозаметную растяжку между двух больших камней. Подобные сюрпризы на пути доставляли противнику немало проблем. Уже дважды таким образом мы проредили их численность. — Они же не полные дураки, после очередной попытки сообразили, что так у них людей совсем не останется. Но, пожалуй ты прав, там необычные духи. Явно прошедшие подготовку у западных инструкторов. Я вижу, что они даже какую-то тактику применяют. Не иначе, как чья-то личная гвардия. Хорошо, что у них снайперов нет. Либо они чего-то ждут, либо у них задача, брать нас живыми. Кто там полевой командир в этом районе? Рахмат Шах?
— Не, не он. Про него ничего не слышно с тех пор, как была та разведывательная операция, на севере. Ну, когда тебя Кэп отдельно вербовал. Духи, что находятся у власти, постоянно передают полномочия друг другу. Там сам черт ногу у них ногу сломает. Вроде бы Али Хадид старший, но могу и ошибаться. Я когда сухие пайки у ребят менял, краем уха слышал, что все командиры душманов тесно с американцами связаны. Если те добро дают, духи бегут исполнять.
— Слушай, а что если у них там какие-нибудь секретные рабочие карты? — спросил я, приподняв и осмотрев поцарапанный чемодан, весь покрытый густой рыжей пылью.
— Ага… Ты когда-нибудь душмана-картографа видел? — усмехнулся Паша, опуская винтовку. — Откуда бы здесь свежим картам взяться? В Афганистане их лет двадцать никто не делал. Разве что, от американцев…
— Вот именно! — кивнул я, выудив из разгрузки вторую гранату. — Вдруг там маршруты караванов или что-то покруче?
ЦРУ или разведка Пакистана вполне могли предоставить афганской оппозиции особые карты, на которых со спутника было видно, где у Советского Союза есть войска, а где нет… Если это так и есть, тогда понятно, почему нас преследуют такие крупные силы. Впрочем, может быть, я ошибаюсь, и они просто намерены отомстить за сожженную наркоту.
В виду этого у меня были опасения, что нас могут попытаться взять в кольцо. Учитывая, что это была подконтрольная им территория, а также количество людей и ограниченная видимость, мы вполне могли нарваться на засаду. И, к сожалению, этот момент было сложно держать под контролем.
— Ничего, сейчас стемнеет окончательно, уйдем! — уверенно заявил я, заканчивая маскировать растяжку с помощью колючего кустарника. Получилось очень хорошо и незаметно. — Готово!
— У нас осталось только две гранаты! — заметил Шут, проверив свою разгрузку. — Хорошо, что ты на том караване с собой еще несколько дополнительных штук прихватил. Я вот не додумался.
— У тебя и возможности такой не было! — ответил я. — Ну что, пошли?
Здесь были сплошные холмы — ни мы толком не видели противника, ни он нас. Да только у нас всего
