Кирилл Тимченко - Без солнца
Здесь уже было гораздо проще найти дорогу. Достаточно было найти указатель с изображением человечка, выбегающего из двери. Правда, для этого со стен приходилось стаскивать слои жидкости и грязи, натекающей неизвестно откуда, вонючей и липкой.
Убежище пытались захватить и обжить после катастрофы, Андрей видел остатки хаотично сложенных укреплений, запертые двери, выломанные сейчас вместе с петлями и замками, пустые гильзы в слоях грязи и похожие на человеческие скелеты в бронежилетах и противогазах. И все равно людей отсюда вытеснила агрессивная фауна и совершенно неподходящие для жизни условия. Здесь даже в противогазе было трудно дышать, а без него нечего было и надеяться.
Сейчас здесь царствовали падальщики. Несколько тысяч особей, объединенных коллективным мышлением и единым инстинктом выживания, смогли выжить в здешних условиях. Жизнь была редкостью в этих местах, а вот смерть всегда приносила им еду. Все живое рано или поздно должно было стать их едой, чего они всегда и дожидались. Ежедневно десятки особей выходили через прорытые канавы и трубы на поиски пищи и тащили к себе все, что гнило и разлагалось. От мелких грызунов до гигантских хищников, живущих на поверхности – все мертвые тела, до которых могли дотянуться, стаскивали вниз. Пиршество происходило постоянно, горы обгрызенных костей и гниющего мяса заваливали не меньше половины убежища, где эти существа упражнялись в чревоугодии. Маленькие детеныши с визгливыми писками рвали друг у друга самые мягкие куски еще неокрепшими лапками, брызгая свернувшейся кровью в разные стороны. Андрея от этой картины тошнило, когда проходил мимо. А еще этот бесконечный запах гнили, к которому примешивалась вонь от жижи на стенах.
Второй выход, на который показывали указатели, находился на противоположном конце убежища, представляя собой заброшенную лифтовую шахту, с оборванными и осыпающимися стенами. Остатки лифта лежали на полу, среди обломков выбитых дверей и каких-то костей. Не без боли Андрей разглядел среди этого кости руки, сжимающие пистолетную рукоятку. Сверху свисал ржавый железный трос, между которым и стеной один крупный паук сплел паутину. Детеныш падальщика, случайно туда попавший, еще пищал и дергался, но хищник, размером с голову Андрея, уже заматывал его в куколку.
Человек прицелился и выстрелил. Пистолетная пуля разнесла паука на куски и порвала две или три нити в паутине. Выше, метра через три, над паутиной была большая дыра с рваными краями. Предстояло лезть через паутину, и Андрею не хотелось, чтобы ее хозяин начал возмущаться и кусаться.
Схватившись руками за трос, Андрей полез наверх. Это было не сравнить тем подъемом, который он совершил на станции, все было гораздо легче, только мешались хлопья ржавчины, падающие с троса на противогаз и мешающие обзору.
Поднявшись до нужной высоты, Андрей повернулся, зацепился ботинками за край дыры и перескочил наружу, упав руками и ногами прямо в эту же жижу, стекавшую тонким ручейком прямо в убежище.
На самом деле там оказался не узкий лаз, вымытый водой в толще камня, а большой тоннель, заканчивающийся обвалом, куда и исчезал ручеек. Андрею пришлось выгребать небольшие камни, чтобы можно было вылезти. Походило на то, что несколько тысяч тонн камня и земли просто проломили толщу породы и рухнули сюда уже вместе с тоннелем. Дыра, в которую Андрей пролез, вела в соседнюю комнату, тоже явно из убежища, но теперь там все остальные помещения и переходы составляли сплошную мешанину обломком и земли, обвал наполовину накрыл и это помещение, так что ручеек протекал через еле заметные щели между камнями. И Андрей копал, надеясь, что выберется. Ручеек мог течь так, смешиваясь с землей и песком, просачиваясь между валунами, целые километры, но он чувствовал, что это не так, что с другой стороны есть место, куда можно сбежать из этих бесконечных переходов и однообразных развалин. Сбивая пальцы в кровь, ломая ногти, он копал, по-звериному не желая оставаться здесь. Если есть на свете такая вещь, как шанс, то он наступил именно сейчас. И им нужно воспользоваться, иначе так и суждено будет сдохнуть в этой дыре. А он не хочет! Не хочет, черт возьми, сдаваться, подыхать, как загнанная в угол крыса. Он будет бороться. Будет, даже если весь этот гребанный мир ополчится на него. Землю жрать будет, но выберется отсюда!
Камни поддавались с трудом, неохотно, будто не желали слезать с насиженных мест. Но Андрей упорно пробивался дальше, оттаскивая камни, выгребая землю и песок, не замечая боли в руках, только изредка отрываясь, чтобы хлебнуть воды. На вонь уже не обращал внимания, не до этого, надо копать. И усилия его увенчались успехом. Последний валун поддался и вывалился наружу, открыв лаз, в который ползком пролезть все же можно. Привязав за лямку рюкзак к поясу, Андрей вылез из убежища, тяжело дыша. Камни нависали над ним, всем своим видом показывая возможность обрушения, но искать другой путь Андрей уже не желал. Еще чуть-чуть, еще совсем немного.
В свете фонаря Андрей увидел низко свисающий потолок тоннеля, сталагмиты, нависавшие над самой головой, иногда такие большие, что срастались с полом, и совершенно дикие, необработанные стены подземных коридоров.
– Выбрался, черт возьми, выбрался, – прохрипел Андрей, вытолкнув наружу рюкзак. Вместе с рюкзаком вылетело несколько камней, и непрочно державшаяся стена обвала все же не выдержала, снова начав оползать. Камни с шумом покатились вниз, поднимая тучи пули.
Испугавшись нового обрушения и побоявшись, как бы его самого не засыпало, Андрей схватил рюкзак и побежал к выходу. За спиной с шумом стена оползла на несколько метров, а по стенам пошли трещины. На бегу забросив рюкзак за спину, человек вытащил автомат и снял его с предохранителя.
В темноте что-то блеснуло и Андрей остановился, а потом спрятался за один из сталактитов. За спиной еще что-то рушилось и ползли слои пыли, но основной обвал закончился, и можно было не бояться, что его тут засыплет, можно и присмотреться. Выключив фонарь и нацепив ПНВ, Андрей выглянул из-за своего укрытия. Нет, тут не враг, и блестел не оптический прицел. В ночном канале обзора видно большую пещеру с неровными стенами, на дальнем конце которой видно какие-то искусственные сооружения, вроде подземной автостоянки, частично обвалившейся. Но большую часть занимала огромное озеро с ужасным запахом, оттуда и тек тот небольшой ручеек, указавший Андрею выход. Представив, что придется плыть по этой грязи, он с ужасом передернулся. Ни за что, особенно если учесть, что поверхность не везде спокойная, местами расходятся волны, как будто кто-то под водой плавает.
Андрей отошел. Лучше уж посмотреть, нет ли где ответвления тоннелей, что он мог пропустить на бегу. Сюда он вернется только в случае крайней нужды.
* * *– Ты слышал? – Гай повернулся в сторону тоннеля, откуда они только что вышли. Из неприглядного вида зева слышно было шум и грохот осыпавшихся камней.
– Похоже на обвал, – сказал Саша, на всякий случай сняв с предохранителя свое оружие, – Откуда он тут случился?
– Не откуда, а почему, – поучительным тоном поправил Гай, – чурка нерусская…
– Сам ты чурка, – огрызнулся Саша, – Лучше о деле думай, расист недоделанный. С какой радости тут обвалы? Тем более у меня за спиной! Не хочу, чтобы у меня за спиной было что-то, что я не понимаю! Я начинаю нервничать в таких случаях!
– Возьми успокоительного из аптечки, – посоветовал Гай, – меня больше волнует то, что впереди, а не за спиной. У нас воды меньше чем на десять часов осталось, а идти еще хрен знает сколько. А обвалы тут случаются, почва непрочно держится. А может, сверху очередной катаклизм начался.
– Сплюнь, – посоветовал Саша, – нас тогда здесь вообще замуровать может, если он над нашими головами. Месяц такого уже не было и пусть еще столько же не будет.
– Будет, – уверенно сказал Гай, – Ладно, пошли, на одном месте стоять – только проблем наживать.
– Ладно, только иди чуть быстрее, – посоветовал Саша, – а я за спиной посмотрю.
Тоннель, по которому они поднимались, все сильнее забирал вверх, что товарищей сильно радовало. Такой подъем значил, что они все ближе к поверхности, там легче будет сориентироваться, где они оказались.
Неровный пол тоннеля неожиданно прервался большим круглым залом с идеально гладкими стенами. Пол был будто стеклянный или оплавленный Наслоения спекшейся почвы расходились от центра кругами, как замершие волны на воде. Саша первым почувствовал опасность и ухватил Гая за рукав, уже занесшего ногу над поло. Поняв все без слов, Гай аккуратно поставил ногу обратно и присел на корточки сантиметрах в десяти от входа.
– Думаешь, аномалия? – спросил он почему-то шепотом, словно боялся, что аномалия услышит. Было такое поверье, что некоторые аномальные зоны ощущают присутствие человека и приходят в активное состояние, но Саша не думал, что его напарник окажется настолько суеверным.
