Нэпман 2. Изящная комбинация - Алим Онербекович Тыналин
За внешним лоском угадывалась основательность опытного управленца, прошедшего путь от инженера-путейца до заместителя наркома тяжелой промышленности. В свои сорок пять он уже возглавлял Госплан, входил в президиум ВСНХ и считался одним из ведущих специалистов по планированию промышленности.
Следом появились остальные члены комиссии. Военпред Архипов, грузный мужчина лет пятидесяти с двумя ромбами в петлицах, по-военному четко козырнул собравшимся. За ним щуплый инженер-металлург Студеникин, весь какой-то встрепанный, с вечно сползающим пенсне и потертым портфелем подмышкой.
Эксперт по качеству Полозов, сухой и педантичный старик с аккуратно подстриженной седой бородкой, сразу начал что-то записывать в блокнот. Замыкал группу молодой секретарь комиссии Трескунов, в типичной для выдвиженцев кожаной тужурке, деловито раскладывающий папки с бланками актов.
— Доброе утро, товарищи, — я шагнул вперед. — Рад приветствовать вас на заводе.
— Здравствуйте, Леонид Иванович, — Межлаук сдержанно кивнул. — Начнем с документации. Где у вас техническая контора?
В технической конторе уже все готово к проверке — стопки чертежей, журналы испытаний, акты военной приемки. Величковский, в свежем накрахмаленном халате, с достоинством раскладывал материалы.
— Вот, пожалуйста, — он открыл первую папку. — Полный комплект технической документации по новой технологии производства брони.
Студеникин с видимым интересом склонился над чертежами:
— Любопытно, очень любопытно… Оригинальное решение по термообработке.
— Да, — оживился Величковский. — Мы внесли несколько существенных улучшений в стандартный процесс.
Межлаук внимательно изучал графики испытаний:
— Впечатляющие результаты. Но нам нужно все проверить на практике. Покажите цеха.
В мартеновском цехе как раз заканчивали очередную плавку. Раскаленная сталь потоком лилась в ковш, рассыпая вокруг сноп ярких искр.
— Великолепно! — не удержался Студеникин. — Какая чистота металла! Потрясающий цвет излома!
Даже сдержанный Полозов одобрительно качал головой, делая пометки в блокноте. Архипов с видимым интересом расспрашивал мастеров о тонкостях процесса.
К полудню мы закончили обход цехов. Настроение у всех было приподнятое. Комиссия явно осталась довольна увиденным. Даже обычно строгий Межлаук позволил себе пару одобрительных замечаний.
— Что ж, — сказал он, когда мы вернулись в заводоуправление, — предварительные выводы обнадеживающие. Но нам еще предстоят испытания на полигоне. Начнем после обеда.
Я посмотрел на часы. Близилось время решающей проверки. На душе спокойно. Мы уверены в качестве нашей брони.
Обедать комиссию я повез в хорошее место.
В небольшом ресторане «Метрополь» у Чистых прудов тепло и уютно. Белоснежные накрахмаленные скатерти, начищенные до блеска приборы, вышколенные официанты в черных фраках. Из глубины зала доносились негромкие звуки пианино.
Межлаук, сняв пенсне, с видимым удовольствием отведал фирменный борщ:
— Превосходно! Давно не ел такого вкусного борща. В наркоматовской столовой такого не подают.
— Это заслуга повара Михаила Петровича, — улыбнулся я. — Он еще до революции работал в «Славянском базаре».
Студеникин с аппетитом налегал на котлеты по-киевски, то и дело промокая усы крахмальной салфеткой:
— А знаете, Леонид Иванович, меня особенно впечатлила ваша система контроля температуры в мартенах. Очень оригинальное решение!
Архипов, расстегнув верхнюю пуговицу кителя, благодушно кивал:
— Да, техническая часть у вас на высоте. Давно не видел такого грамотного подхода к производству.
Полозов, обычно такой сухой и педантичный, даже позволил себе пошутить по поводу немецких специалистов:
— Они, верно, локти кусают, что уехали. Такое производство развернули без них!
Когда подали кофе с коньяком, Межлаук неожиданно встал, держа рюмку:
— Товарищи, я хочу поднять тост. За новую советскую промышленность! За таких руководителей, как Леонид Иванович, которые не боятся внедрять передовые методы! За успех нашего общего дела!
— За успех! — дружно поддержали остальные члены комиссии.
Трескунов, молчавший весь обед, тоже поднял рюмку:
— И за отличные результаты сегодняшних испытаний!
— Спасибо, товарищи, — я был искренне тронут. — Для меня очень важна ваша оценка.
После обеда все в приподнятом настроении. Даже хмурая весенняя погода не могла испортить общего благодушного настроя.
— На полигон? — Межлаук взглянул на часы. — Самое время. Машины уже должны ждать.
Мы вышли на улицу. У входа в ресторан действительно стояли два черных «Линкольн Л», поблескивая влажными от мороси боками. Моторы уже урчали, водители знали, что комиссия не любит ждать.
— Поедете с нами, Леонид Иванович? — любезно предложил Межлаук.
— Благодарю, но я на своей машине. Степан! — я махнул рукой шоферу, стоявшему у «Бьюика». — Поехали на полигон.
По дороге я мысленно перебирал нынешние впечатления. Комиссия явно настроена благожелательно, Межлаук, похоже, проникся уважением к нашей работе. Теперь осталось только провести испытания, и все будет в порядке.
А в качестве нашей брони я абсолютно уверен.
Полигон под Кунцево встретил нас низкими свинцовыми облаками и пронизывающим ветром. На бетонной площадке уже установлены щиты с броневыми плитами. Артиллеристы в брезентовых плащ-палатках хлопотали у приземистой противотанковой пушки.
Студеникин с интересом разглядывал наши образцы:
— Отличная структура металла. И толщина строго по техническим условиям.
Архипов придирчиво проверял углы установки щитов:
— Все по инструкции. Можно начинать.
Полозов достал из кожаного футляра хронометр:
— Будем фиксировать время между выстрелами и характер разрушений.
Межлаук поправил слегка запотевшее пенсне:
— Приступайте.
Первый выстрел прогремел особенно громко в морозном воздухе. Броня выдержала отлично — на поверхности едва заметное углубление.
— Превосходно! — не удержался Студеникин. — Смотрите, даже отколов нет!
Второй выстрел — тот же результат. Третий — снова успех.
Величковский, стоявший рядом со мной, довольно улыбался:
— Как видите, господа, все характеристики полностью соответствуют техническому заданию.
Архипов внимательно осматривал следы попаданий:
— Да, впечатляет. Даже лучше немецких образцов.
Полозов что-то быстро записывал в протокол, время от времени сверяясь с хронометром.
— Теперь проверим другую партию, — Межлаук указал на следующий щит. — Продолжайте.
Артиллеристы перенесли огонь на новую мишень. Я был совершенно спокоен. Эта партия прошла те же проверки, что и первая.
Грянул выстрел.
В первую секунду я даже не понял, что произошло. Вместо аккуратной вмятины на броне появилась уродливая трещина.
— Однако… — протянул Архипов.
— Следующий выстрел, — скомандовал Межлаук.
Второе попадание — и броневая плита разлетелась, словно стекло.
В воздухе повисла тяжелая тишина. Только ветер свистел в ушах, да где-то вдалеке лаяли собаки.
— Проверим еще один образец из той же партии, — голос Межлаука теперь звучал сухо и официально.
Результат оказался таким же.
—
