Выпускник - Мэт Купцов
— Я знаю?
Глава 2
Солнце печет во всю. И сознание растекается. Похоже на сотряс. Темнеет в глазах.
Понимаю, что надо добраться до дома и хорошенько отоспаться.
Мать твою.
Сцепив крепко челюсти, шагаю вперед. Подхожу к подъезду пятиэтажки. Откуда–то знаю, что я у цели.
Откуда?
Запрокинув голову, смотрю наверх на балконы пятого этажа. Где — то там мой?
С чего такая уверенность? Да, кто его знает.
Захожу в подъезд. Стены окрашены зеленой масляной краской до середины, сверху побелены.
Жутко пахнет краской. Запах въедливый, тошнотворный.
Стараясь не дышать, поднимаюсь по лестнице наверх.
Шатает чуток, и я, не бахвалясь стойкостью молодого организма, хватаюсь рукой за перила.
— Шарахаюсь целый день по жаре, вот и разморило. Ко сну тянет, — бубню себе под нос.
Сцепляю челюсти так сильно, что слышу скрежет зубов. Ускоряюсь. Чем скорее поднимусь, тем быстрее найду четвероногого друга, и плюхнусь на него. Пока не рухнул где–то на грязной площадке подъезда.
В этот самый момент невольно сравниваю подъезд в своей пятнадцатиэтажке, и здешний. Всё–таки есть смак в том, чтобы жить в двадцать первом веке — везде лифты. Ну бывают отключения, но всё же, чаще работают, чем отдыхают без запчастей.
На площадке пятого этажа застываю перед дверью, обитой коричневым дерматином. Звоню.
Дверь почти сразу открывает старушка.
— Макар, что с тобой? — восклицает она, увидев меня.
— Я в порядке.
Захожу в прихожую, скидываю обувь, машинально направляюсь в большую комнату.
Здесь вижу одно спальное место. Не спрашиваю, чье оно, не пугаю бабулю, а без раздумий падаю на него.
Просыпаюсь с ощущением, что лучше бы продолжил спать.
Голова гудит, словно в ней играют на барабанах, а глаза не хотят открываться.
Может я в коме? Всё остальное мне померещилось?
Если в коме, то шанс очнуться у меня еще есть. Так бывает. Вот и я завтра очнусь и мир станет прежним. Будет мне рыбалка в воскресенье, в субботу футбол с ребятами с работы. Потом банька. В теплой дружеской компании расскажу, как тут в коме весело. Жизнь кипит и бьет ключом, прям как в молодости.
Шевелю руками, ногами, ощупываю то, на чем лежу. Другом этот диван назвать сложно. Не такой уж он дружелюбный. Мать его! Еще и звуки издает странные.
Лежу на твёрдом диване, обитым старым, потёртым материалом.
Открыв глаза, разглядываю комнату — вижу низкий потолок чужой квартире.
На стенах выцветшие обои с цветочным узором, в углу на тумбе стоит радиоприёмник «Спидола», а рядом с ним раскинулся шкаф с хрустальной посудой и старинными фарфоровыми статуэтками.
Перевожу взгляд.
На столе стоит перекидной календарь. И вижу дату, на которой он открыт — шестнадцатое мая тысяча девятьсот семьдесят шестого года.
Похоже, всё, приехали. Это реально — семьдесят шестой!
И мне досталось новое тело. Как бонус за хорошо проделанную работу? Ребенка–то я спас.
Все вокруг становится более реальным, детали начинают оживать. Чувствую себя частью происходящего. И мое тело реагирует на всё, что вокруг происходит.
Подтягиваюсь, сажусь на диване.
В этот самый момент в комнату заходит красивая женщина.
— Как ты, Макар? — спрашивает незнакомка, садясь рядом, заботливо прикладывает руку к моему лбу.
Удивленно смотрю на молодую женщину.
Почему она волнуется за меня? Я ведь ей чужой человек.
— Кто вы? — интересуюсь я.
— Что значит — кто? — хмурится расстроенно. — Я твоя мама. Макар, не пугай меня. Или ты разыгрываешь?
Разыгрываю?
— Ты что–нибудь помнишь о папе, обо мне, о бабуле? — женщина смотрит на меня настороженно.
Мотаю усиленно головой. Как я могу помнить ту часть жизни, где не жил? Я же не экстрасенс. К тому же тут ни интернета, ни соцсетей, ни искусственного интеллекта, чтобы получить любую информацию о жителе этого мира.
— Дядю помнишь? Вы с ним неделю назад на охоту ездили?
Снова мотаю головой.
В комнату входит старушка, которую я видел накануне. Выглядит знакомо, но ее я тоже не знаю.
Похоже, она моя бабушка, — интуитивно вычисляю я.
— Ты как? — спрашивает старушка.
— Извини, — бормочу. — Немного запутался. Голова, — виновато улыбаясь, стучу себя по черепушке.
— Макар, ты вчера просто перенервничал. Наверное, из–за того, что ударился головой о мостовую. Хорошо хоть под машину не угодил. Водитель грузовика просто оставил его в неположенном месте, а ты видимо, спешил, вот и влетел под него.
— Наверно, — соглашаюсь я, хотя в глубине души понимаю, что не все так просто. Я попал под колеса внедорожника, а очнулся под колесом грузовика в этом мире. Если там меня расплющило, то здесь только одежду зацепило.
Уже осознаю, что нахожусь в прошлом — в 1976 году.
В жизни, которая мне незнакома, но которая теперь моя. Я Макар Сомов и мне сейчас семнадцать лет.
В этом году заканчиваю школу.
Выпускник.
— Давайте завтракать, — говорит мать, поднимаясь и направляясь на кухню.
Встаю с дивана, всё ещё чувствуя лёгкое головокружение, но все четче осознаю реальность, в которой отныне живу.
Захожу на кухню, выхватываю взглядом небольшое пространство. Кухня пять квадратов, тесно, вся мебель стоит впритык. Один только громоздкий старинный буфет чего стоит. Рядом тарахтит пузатый холодильник «Юрюзань». Перед окном — обеденный стол, накрытый клеенкой в синюю клетку.
— Ты чего застыл в дверях? Залезай на свое место, кивает мама на стул в углу, между холодильником и стеной.
Взираю на узкую щель — неужели я в нее влезу? За последние десять лет я чуть раздался в плечах, и не только.
