Кирпичики 2 - Сергей Тамбовский
— Садись, родной, — указал он мне на стул, — поговорим.
— Что там с деньгами за мерсик? — сразу же, чтобы не забыть, взял деловой тон я, а то потом вопрос может и замылиться.
— Всё прекрасно с деньгами, — в тон мне ответил Гена, — деньги на депозите в Пинкомвбанке.
— Хм, — озадачился я, — а мне какая радость с этого? Что они в каком-то там банке лежат.
— Так на тебя же депозит оформлен, вот держи, — и он протянул мне книжечку радикального красного цвета, где на обложке был выдавлен логотип этого самого банка, на второй странице мои ФИО, а далее на матричном принтере была вбита сумма в размере двенадцати с половиной тысяч рублей и двадцати трёх копеек.
— Спасибо, конечно, — отвечал я, — но у меня сразу два вопроса…
— Задавай, — милостиво разрешил Гена.
— Почему в банке, наличные были бы предпочтительнее, — и я сделал паузу, чтобы Гена дал ответ.
— Так надёжнее, — туманно ответил он, — ну как ты этот налик через весь город повезёшь? В автобусе кто-нибудь вытащит, потом ко мне же придёшь с претензиями.
— Ну допустим, — нехотя согласился я, — и как я смогу обналичить этот чёртов депозит?
— Очень просто — приходишь в отделение Пинкомвбанка…
— В Холодном переулке?
— Да, а Холодном, показываешь паспорт операционистке и забираешь нужную сумму в кассе.
— Ладно, убедил. А второй вопрос — почему любашина сумма тут же? Это ж ведь за две машины, я не ошибаюсь?
— Не ошибаешься, за две, — подтвердил он, — я подумал, что раз вы вместе ездили, вместе и поделите как-то эту сумму, очень не хотелось два раза одно и то же делать… вот и объединил.
— Тут проблемка маленькая нарисовалась, — сообщил ему я, — Люба вчера от меня ушла, так что передача ей этих денег будет несколько затруднена…
— Ух ты, — восхитился Гена, — к Куриленкову что ли?
— К нему… со скоростью ветра убежала, когда он на белом кадиллаке подкатил.
— Ну не расстраивайся, будут и на твоей улице новые Любаши… хотя девка она красивая, чего уж тут скрывать… а может, ей теперь эти деньги и не нужны больше? Ты вот что, ты не напоминай ей про них, у Куриленкова сто раз по столько имеется и даже немного больше.
— Хорошо, напоминать не буду, — с некоторым усилием согласился я, — давай о делах…
— Про концерт что ли? Так все вопросы решены — стадион нам сдают на сутки, билеты уже печатают, скоро в кассах появятся, что ещё… номера в Центральной гостинице для звёзд забронированы.
— Ещё рекламу неплохо бы дать — в газеты, на афишах, а главное по телевидению. Какая у нас там самая популярная программа в городе?
— Вечер трудного дня, как будто сам не знаешь.
— Вот-вот — я на телевидение. Текст я на коленке набросал — посмотри.
Гена вдумчиво прочитал мои каракули, а потом заметил:
— В конце приписать надо про спонсора…
— И кто у нас спонсор? — спросил я.
— Догадайся с двух раз… Куриленков, конечно, со своей конторой.
Глава 4
— Здорово, — уныло отвечал я, хотя ничего здорового тут, конечно, не было — Куриленков, похоже, во все закоулки моей жизни внедрился. — Надо, так надо — добавим… и ещё вот что…
— Ну не тяни, говори, что там у тебя накопилось, — подтолкнул меня Гена.
— Девиз же концерта «Рок за ВВС» — значит надо хоть как-то соответствовать…
— Ты придумал, ты и выкручивайся, — предложил мне он, — а у меня и других забот достаточно.
На этом мы и распрощались, и я вместо того, чтобы на телевидение бежать, вдруг взял и завернул в Кремль, где с незапамятных времён располагался у нас штаб Волжского военного округа. Куда ты лезешь, Лётчик, можете сказать вы, где ты и где генералы из штаба округа? А я вам отвечу очень просто и убедительно — у меня… точнее у того, кем я раньше был, есть в этом штабе один очень хороший знакомый, с ним и поговорим по душам.
И что же это за знакомый, саркастически ухмыльнётесь вы, летёха-писарь какой-нибудь? Нет, твёрдо возражу я, совсем не летёха, целый подпол. Чем он там занимался и в какой должности был, я не знал, но жил он в том же самом подъезде, что и мы со Славиком и Алевтиной. Иногда по вечерам он с нами в футбол играл, если это лето было, а зимой выходил на каток на коньках и с клюшкой, была у него такая страсть. Так что общались мы часто и подолгу. Опять придётся сочинять про Сергуню, с досадой подумал я, открывая дверь штаба.
— К кому? — строго спросил дежурный капитан.
— К подполковнику Зимянину, — ответил я. — По срочному делу.
Капитан без лишних слов стал накручивать диск телефона, через полминуты он кивнул головой направо:
— Второй этаж, кабинет 22. Долго не задерживайся.
Виталик (так мы все звали его во дворе) был всё таким же маленьким и круглым, как воздушный шар. Он с недоумением воззрился на меня и спросил без всяких обиняков:
— Ты кто такой? Чего надо?
— Я Саня Лётчик…
— А по виду и не скажешь, что лётчик, — перебил он меня.
— Это прозвище такое, от фамилии Летов. Мы вместе жили в 8-м доме по Свердлова… я ещё всё время с Сергуней и Славиком ходил… а с вами в футбол и хоккей играли не один раз… как-то вы меня до дому дотащили, когда мне ногу сломали…
— Ну помню я что-то такое, — поморщился подпол, — давай на этом вечер воспоминаний закроем и начнём о деле. Не о хоккее же ты сюда пришёл поговорить?
— Окей, — ответил я, поудобнее устроившись на стуле, — дело в том, что через неделю на нашем городском стадионе состоится концерт известных исполнителей, первым номером там Цой идёт…
— Да ты что? — удивился тот, — а почему я об этом не знаю?
— Афиши сегодня начинают печатать, объявления в газетах и на ТВ завтра пойдут, — пояснил я.
— А кроме Цоя кто там ещё значится?
— Гребенщиков, Кинчев и Науменко… может быть ещё Наутилус и Чайф, но это неточно.
— Здорово, я бы сходил, — уже с интересом включился в диалог подпол.
— Не вопрос, товарищ подполковник (можно просто Виталий, попросил он) — билеты я вам и вашей семье обеспечу. Но тут вот в чём загвоздка — девиз концерта «Рок за ВВС», так что хотелось бы как-то соответствовать названию.
— Тут надо подумать… — взял паузу он, — истребители над стадионом хочешь обеспечить что ли?
— В самую точку попали, — признался я, — достаточно и
