Решающий бой - Алекс Шу
— Понятно, — Зорин обменялся понимающимися взглядами с милиционером, — А вы что-то сказать об этих двух смуглых гражданах, можете?
— А чего о них рассказывать? Басурмане, они и есть басурмане. Небольшие такие, среднего роста, вроде крепкие, двигались шустро.
— А одеты в чем были? — спросил Артём.
— А откуда я знаю? — всплеснула руками старушка, — вроде в куртки какие-то серые или черные. Больше ничего сказать не могу. Вечером всё-таки дело было, а у нас освещение на улице слабоватое.
— А о машине что-то поведать сможете? — уточнил Зорин. — Например, цвет, марка или ещё что-то?
— Ну тоже темная такая, — неуверенно сказала Клавдия Михайловна, — Большая, без этой, как его задницы. А в этих марках, или как вы их назвали, я не разбираюсь. Как у Макара Степановича точь-в-точь.
Зорин и Артём вопросительно посмотрели на Славу.
— «Нива», — пояснил парень, — У дядьки Макара точно она.
— О, вспомнила, — оживилась старушка, — У них сзади на дверке, вмятина имеется. Я ещё подумала, столкнулись, наверно, с другим транспортом.
— Вот это интересно, — в глазах Игоря Семеновича блеснули довольные огоньки — Что-нибудь ещё добавить можете?
— Так нечего больше, — развела сухонькими ручонками бабушка, — Что могла и вспомнила, рассказала.
— Двое смуглых крепких, невысокого роста, машина «Нива» с вмятиной сзади, хоть что-то, — задумчиво повторил Зорин.
— Клавдия Михайловна, спасибо вам огромное, сильно помогли, — тренер галантно поклонился зардевшейся от удовольствия старушке, и повернулся к милиционеру, — Артём, официально оформляй показания, берем Лешкиных родителей и летим на всех парах в райотдел. Пусть людей поднимают, ориентировки по области дают. Нам все равно возможностями с милицией не тягаться.
— Клавдия Михайловна, сейчас Артем ваши показания запишет, вопросы задаст, оформит всё как надо. А я вас покидаю. Мне нужно кое-что ещё сделать, возле райотдела встретимся. А пока вы можете ещё чайку попить, если ваше предложение в силе.
— Конечно, в силе, — возмутилась старушка, — я завсегда гостям рада.
— Тогда я пошёл. А Слава сейчас в ближайший магазин сбегает, плюшек и сушек к чаю возьмет. Деньги я ему дам. Сбегаешь, Слава?
Вячеслав горестно вздохнул и обреченно кивнул.
14–15 ноября 1978 года
(Продолжение)
14 ноября 1978 года. Раздоры. Вечер. Дача Л. И. Брежнева— Ну здравствуй, Коля, гхм, — Леонид Ильич встал, протягивая руку, — Что, хм, там у тебя произошло? Я даже, гм, переодеться не успел.
На расстегнутом синем пиджаке генсека сияли золотом две звезды «Героя Советского Союза».
— Здравствуйте, Леонид Ильич, — седовласый мужчина в мундире милицейского генерал-полковника с тремя большими звездами на погонах, аккуратно пожал руку престарелому генсеку. — Хочу, чтобы вы посмотрели кое-какие документы.
— Давай свои, гхм, документы, — Леонид Ильич показал рукой на стулья, предлагая Николаю Анисимовичу присаживаться.
— Материалов много. Вот здесь самое основное, — на полированную столешницу легла толстая папка.
Щелоков примостился на стул, пододвинув документы генсеку.
Брежнев хмыкнул, взял папку в руки, раскрыл и начал листать, иногда останавливаясь, медленно вчитываясь в текст и рассматривая фотографии. Кустистые брови генсека изумленно поползли вверх, глаза расширились. Леонид Ильич просмотрел еще несколько листов, положил папку на стол и повернулся к министру МВД.
— Это, гхм, хм, неожиданно, — после небольшой паузы признал он, — Кто, гм, собирал материалы?
— Мои сотрудники и группа неравнодушных людей в Ставропольской области, — мгновенно отреагировал Щелоков.
— А мы, гм, с товарищами уже приняли решение Горбачева в Москву, хм, переводить, — задумчиво протянул Брежнев, — и на ноябрьском пленуме, гхм, утвердить его секретарем ЦК КПСС. Теперь понимаю, хм, поторопились, сильно поторопились.
— Да, после того, что Горбачев наворотил, его гнать со ставропольского крайкома надо и в тюрьму сажать, а не в секретари ЦК продвигать, — не выдержал Николай Анисимович, — Леонид Ильич, там правонарушений и серьезных преступлений вагон и маленькая тележка. Он уже давно морально разложился. Дом себе отгрохал, прислугу завел, взятки берет налево и направо, государственные деньги разбазаривает, криминал в крае развел. Позорит звание коммуниста. Ведет себя как барин, руководитель некомпетентный, вдобавок взяточник и хапуга.
— Гм, а мне его Андропов рекомендовал, — задумчиво проговорил Брежнев, — И Суслов хорошо о Горбачеве отзывался. И поди ж ты. Что-то Юрий Владимирович часто стал ошибаться.
— А что с этими материалами делать? — поинтересовался министр МВД. — Спустить всё на тормозах?
— Ну зачем же спустить, гм, на тормозах, — Брежнев насупился и исподлобья глянул на Николая Анисимовича. — Не надо, хм, спускать. С переводом Горбачева в Москву, хм, мы, пожалуй, повременим. Я эти материалы ещё, гм, почитаю, обсужу с товарищами. А тебе, Николай Анисимович, гхм, и карты в руки. Все материалы, хм, должны быть подготовлены для возбуждения уголовного дела и передачи в суд. Но пока я не скажу, ничего не предпринимай. Пусть твои сыщики ещё раз всё тщательно проверят и до ума доведут. Но, хм, аккуратно. Лишняя огласка нам пока не нужна. Подключай только тех, кому доверяешь.
— Всё сделаю, Леонид Ильич, можете быть уверены, — в глазах министра МВД свернули радостные огоньки.
* * *Света хотела мне что-то сказать. Но я прижал палец к губам, взлетел по лестнице и аккуратно подергал люк. И даже пошевелить его не смог. Он стоял как влитой. Скорее всего, его не просто закрыли на щеколду, но и подперли чем-то тяжелым.
Шатенка встретила меня у подножья лестницы.
— Открыть не получится. Он как каменный, — печально улыбаюсь.
— Плохо, — девчонка расстроилась и прикусила губку, думая о чем-то своем.
— Не вешай нос, Светик. Я же сказал, всё нормально будет.
— Леш, я спросить хотела, — шатенка замолкла.
— Спрашивай.
Что нам делать? Он же сказал, что меня…, — Светка не договорила, всхлипнула и уткнулась мордочкой
