Владимир Поселягин - Передовик маньячного труда
– А что уже утро?
– Что-о-о?! А ну марш в душ, чтобы ты через пять минут стоял в фойе с бодрым видом!.. Марш!
Накинув на девушку простыню (та закрыла голову подушкой, чтобы не слышать вопли Роземблюма), я выполнил приказ старшого и залез под холодный душ.
Через пять минут я действительно стоял в фойе, чувствуя себя не слишком уютно под пристально-завистливыми взглядами сослуживцев и с бодрым любопытством осматривался изредка бросая преданные взгляды на Роземблюма. Кстати, только мы трое с Андреем и Романов выглядели на все сто, в чистой форме, в натертых до зеркального блеска сапогах, остальные на нашем фоне не так смотрелись. Похоже, никто больше не догадался воспользоваться местной химчисткой, ничего завтра все будет нормально. Просвещу про подробности местной сферы обслуживания отелей.
– По машинам, – скомандовал старшой и мы направились к входу.
К моему удивлению на улице были не только наши машины, но и четыре полицейских мотоцикла сопровождения. Видимо, чтобы мы добрались быстрее. Заняв свои места, мы поехали в департамент жандармерии, где как сообщил сотрудник, что отвечал за наше взаимодействие с МВД, находятся все уголовные дела по тем преступлениям, что мы должны расследовать.
Про следующие три дня особо рассказывать нечего. Мы пахали, мы реально пахали, переворачивая горы уголовных дел вчитываясь во все, что там было. Мне-то ладно, я без переводчика (только на прописных иногда спотыкался, пытаясь разобрать, что за слово там написано), а вот остальным парням было тяжелее. Мало того, каждый день Капитону Апполикарповичу приходилось встречаться с прессой и понемногу выдавать информацию. Речь понятное дело писал ему я по нашим наработкам.
Раскрывали мы конечно не все, мелочь, но уже стало понятно, что мы не зря работаем. Посол, который и инициировал наш приезд ходил гоголем и гордо на всех поглядывал, давая интервью, и сообщая что он убеждён в успехе нашей работы. Он явно готовился почивать на лаврах после нашей победы, то есть поимки преступника.
Убежден что на него как на инициатора нашего приезда посыплется град наград и благоговений от правительства республики. Честно скажу, посол рискнул и выиграл, хотя он пока об этом только догадывался.
На четвертый день я сделал вид, что расшифровал схему работы маньяка по временным датам и сообщил Роземблюму что предположительно завтра будет новое преступление. На самом деле тот работал хаотично и вычислить день его следующей работы было невозможно, но мне нужно было работать 'на публику' вот и пришлось это придумать. Естественно в прессу такую информацию не пропустили, но зато когда старшой рассказал о нашем предположении на совещании, что завтра случится очередная жертва, это вызвало фурор среди французских полицейских чинов.
Сложив руки на груди, я стоял у входа в зал, где были собраны полицейские чины, и происходило секретное совещание, и изредка одобрительно кивал, слушая речь Роземблюма. Мы вчера в отеле полночи убили, приготавливая ее.
Под конец старшой добавил, что по нашим прикидкам через два-три дня мы вычислим маньяка, отчего переводчик слегка поперхнулся и перевел. Среди полицейских это вызвало эффект разорвавшейся бомбы. За эти четыре дня они на столько привыкли верить словам Роземблюма, которые в последствии стопроцентно сбывались и подтверждались, что почти все сразу поверили его словам. Некоторые бросились пожимать ему руки, но старший чин быстро навел порядок и вернул всех в рабочее русло. Где работал маньяк, мы знали, на карте что висела в зале, был обведен полукруг в треть Парижа, так что нужно было усилить патрули в этих районах, чтобы не допустить новых жертв. Этим полицейские и занялись.
После совещания мы с Роземблюмом покинули помещение и направились в сторону большой комнаты отведенной нашей группе для работы.
– Как только ты уговорил меня сделать такое смелое предположение? – пробормотал Капитон Апполикарпович, шагая рядом. – Ты уверен, что очередное нападение будет именно завтра? И что через три дня вычислишь преступника?
– Наметки есть, уверен, – уверенно кивнул я.
Мне понадобилось несколько часов, чтобы убедить старшого выдать информацию о сроках. Она нам, вернее даже мне была нужна как воздух. Я за последнее время замечал за нами слежку. Даже гадать не надо что тут суетятся британцы, теряя позиции одну за другой. Вот этим ударом по их репутации я и собирался подстегнуть их на реальные действия. Пару раз в туалете департамента жандармерии разговаривая с Андреем или Ромой, причем в присутствии посторонних, специально выпускал информацию что мы вот-вот узнаем кто такой преступник.
Поднявшись по лестнице на этаж выше, мы прошли по небольшому коридору и вошли в помещение, где царил рабочий хаос. Кроме нашей группы тут присутствовали два переводчика от департамента полиции Парижа, так как я один просто не справлялся.
От помощи нашего посольства, чтобы они прислали своих специалистов для перевода дел, полицейские вежливо, но твердо отказались. Чую работу британцев. В последнее время нажим их усиливался, они задействовали все рычаги, какие могли, чтобы притормозить нашу работу.
В чем-то им сопутствовал успех, в чем-то нам. Хотя эта мышиная возня меня интересовала постольку-поскольку, так как я знал имя маньяка и работал скорее для вида, больше с интересом изучая работы инспекторов отдела убийств и участвовал в написании всех речей Роземблюма перед прессой и полицейскими. То есть работал над нашим имиджем.
Дальше мы работали спокойно, продолжая перелопачивать гору дел, и составляя свои списки. Работа французскими полицейскими была проделана титаническая, это было видно, но вот аналитикой они не страдали. Даже не зная бы имя маньяка я бы его спокойно вычислил, так как в делах были намеки, что могли привести к нему. Я тщательно их фиксировал и показывал их старшому, который очень вдумчиво изучал поданные материалы. Алиби мое гарантированно. Случись что, по этим материалам старшой и сам вычислит маньяка после вдумчивого изучения и составления фактов. Я даже тут подстраховался.
Может кто-то думает, что я отдаю очередную жертву маньяку на заклание. В чем-то это так, но я ЗНАЛ, что в этот раз ребенок спасётся и преступления не свершится, зато у нас появится рисунок, с образом преступника написанный со слов одиннадцатилетней несостоявшейся жертвы. Это мало поможет в розыске, так как испуганная девочка не совсем правильно опишет маньяка, так что и это нам на руку.
Да все нам на руку. Даже то, что наше предположение сбылось.
Но главное не это, я разрабатывал операции по британцам. Они уже на нервах, слепому ясно, что мы близко к цели по разоблачению преступнику, а британцы этого допустить никак не могли. Это вон Нью-Йоркские полицейские умылись и уехали к себе, а британцы продолжали делать вид, что работают по поиску маньяка, гадя нам исподтишка. Короче говоря, они собирались по нашим разработкам первыми взять преступника. Но вот только как это сделать, если мы не сообщаем мелких деталей и папку с нашими выводами Роземблюм носит с собой. Разработать план по изъятию документов? Вряд ли. Подкупить одного из русских следователей? А вот это возможно. Но кого? Конечно же самого молодого, который хоть и на посылках но зато знал все что нужно. Тем более этот молодой три дня из четырех плотно работал, а вчера погулял по улицам Парижа, не отходя далеко от отеля, заглядывая в магазинчики и горестно вздыхая глядя на цены. Явный клиент для вербовки.
Вчера я в течение полутора часов погулял в одиночку вполне благополучно, сегодняшняя пресс-конференция должна была подстегнуть наших противников и думаю, при сегодняшнем гулянии что-то да будет.
Никто кроме меня обо всем этом не знал. У меня были свои планы и свои цели.
Сообщу нашим по факту. Мол, вот, завербовать хотели, а дальше направлю их мысли в нужное русло. Тем более у меня было чем их заинтересовать, после чего они обо всем забудут и дадут мне заниматься своими делами.
В прошлой жизни я с дочкой был в Париже, только жил в отеле на другом конце города. Так вот, среди развлечений были и экскурсии. Мы с дочуркой как раз из аквапарка пришли, а тут собирали группу на осмотр достопримечательностей.
Поэтому быстро переодевшись, мы последовали в автобус. И надо сказать не разочаровались, было очень интересно.
Так вот, к чему я это все веду. На одной тихой улочке мы остановились у одного из жилых зданий, стиснутых по бокам другими домами. Для меня было шоком, когда гид сообщила, что в этом доме с начала пятидесятых годов была резидентура британской разведки ликвидированная французскими спецслужбами в шестьдесят седьмом году. То есть в следующем году. Так эти фантики бестолковые взяли и открыли в этом здании дом-музей в середине семидесятых, как будто им других достопримечательностей Парижа не хватало. Причем полностью реставрировав всю обстановку, аппаратуру и даже установив восковые фигуры разведчиков. Мы там на сорок минут зависли разглядывая как работали в древности разведчики прошлого.
