Тайна дважды убитой. Следак Её Величества 1 (Следопыт Империи) - Григорий Грошев
— Тебе совсем не интересно, что со мной произошло? — спросила Алиса после долгого молчания.
— Интересно. Ты мне снилась.
Девушка стала плакать. Слёзы просто текли из её глаз и капали вниз. Лицо и плечи при этом почти не дёргались. Она хотела рассказать Фёдору всю правду, но боялась, что он просто встанет и уйдёт. И тогда она останется совсем одна.
— Виктор, — объяснила она. — Виктор Горелов. Знаешь, я ведь знакома с ними всеми. И с Кешей Хованским — тоже знакома.
— Так что Виктор? — просил Фёдор.
— Он мучал меня каждый день…
— Каждый день? — удивился Иванов. — Ты почему его не выгнала? Ты почему не позвонила?
— Я пыталась… — прошептала Алиса. — Он угрожал меня убить.
Иванов вскочил. Он принялся наворачивать круги по кухне. Впервые в жизни заметил, что плитка на полу этого дома выполнена в древнеримских мотивах. Мозаика, цифры, узоры. Угрожал убить! Надо было выпустить негодяю кишки ещё в тот день, когда они задерживали братца…
— Прости, — сказал Иванов. — Моя вина. Больше я тебя не брошу.
— Это ещё не всё, — произнесла ведьма. — У Виктора был подельник. Некто Владимир. Они унижали меня, слышишь? Унижали вдвоём! Каждый день.
Федя взялся за голову. Какой позор! Самый близкий его человек перенёс такие муки. А он — даже не смог её защитить. Иванов проверил оружие: на месте. Нет, нужна холодная голова. Застрели он их тут — и вынесет приговор самому себе. Газетчики будут кости перемывать, всем достанется. Нужно действовать тоньше.
— Мы уходим, — сказал Иванов. — Поживёшь у меня, там безопасно. Возьми вещи, которые тебе нужны на вечер и ночь. Завтра пришлём сюда грузчиков — всё мигом перенесут.
— Федя, если ты меня любишь, найди их. И убей первым. И Виктора, и Владимира. Умоляю.
Иванов кивнул. Собрав вещи, они вновь вышли на улицу: там их покорно дожидалось такси, которое раньше вызвала Алиса. Водитель провёл перед домом полчаса, не меньше. Он улыбался, помогая ставить сумку в багажник. Роскошный «Мерседес» отправился прочь — в коттедж Фёдора. Всю дорогу следователь держал за руку Алису, словно боялся её потерять.
*
А в это время директора редакции Бориса Липова собрались на экстренное совещание. Так было всегда, если новость должна была появиться на первой полосе уже утром. Все были возбуждены, смакуя подробности полицейской операции. Хвалили Святослава, что изготовил замечательные снимки. Частный детектив сидел тут же, сдержанно принимая комплименты. Лишь один человек молчал.
Демьян Хованский.
Он с трудом узнал в фигуре, одетой в безобразные вещи, своего младшего сына. Кеша! Такой смышлёный, такой самостоятельный. Именно на него он возлагал свои надежды. Директора расходились. Постепенно в прокуренном помещении остался только Борис Липов со своим юристом Абрамом, помощник Святослав и партнёр Демьян.
— Что ж, — сказал Борис, обращаясь к Демьяну со смешком. — Вот это новость! Я даже помыслить не мог, что в деле — два обвиняемых. И один из них — целый компаньон. Ты ведь понимаешь, что тебе — конец, Дема? За детьми надобно следить пристально.
Хованский оскалился. Ему стало казаться, что этот прохиндей Липов всё знал с самого начала. Да, Кеша уж слишком рьяно взялся за помощь своему другу Горелову, что попал в переплёт. Оплатил хорошего адвоката, и он, Демьян, мог только приветствовать такое начинание.
Но Липов! Он ведь нанял сыщика. Для чего? Они никогда не пользовались их услугами. И сыщик точно знал, где нужно искать сенсацию. Хованский хотел наброситься на Бориса и задушить его.
— Это ещё посмотрим, — буркнул Демьян. — Я буду бороться за себя и за сына.
— Ты же не хочешь наш бизнес потопить? — спросил Липов. — А? Нашу с тобой газетную империю? Телеканал?
Хованский потупил взор. Он слишком любил их детище. Газеты! Телевидение! Вместе они были такими разными. Он, потомственный дворянин, с прекрасным образованием и манерами. И этот крещёный (или нет?) еврей, единственный талант которого — зарабатывать. Но Борис знал своё дело. Собрал такую команду. Достиг небывалых вершин.
— Империю губить не хочу, — признался Демьян. — Это хуже, чем сына потерять. Но и тебе добра не желаю.
Липов сделал знак Абраму, и тот положил на стол папку. Извлёк из неё два бланка, напечатанных типографским способом. «Договор купли-продажи», — было написано сверху. Демьян пробежал по строкам. Всё заполнено: оставалось только указать дату, цену и поставить подписи.
— Ах ты! — крикнул Хованский, вскочив. — Ты знал! Всё знал, но не сказал!
— Ничего я не знал, — соврал Борис. — Я давно хотел предложить тебе долю выкупить. Просто момент подходящий. Это никак не связано с преступлением твоего сына.
— Его ведь ещё не судили, — прошипел Демьян. — Как ты смеешь?
— Давай смотреть правде в глаза, — напирал Борис. — Для чего он пошёл в этот дом? Договариваться за своего друга. Кто нанял адвоката Левако Горелову? Ты. Это не я, а ты всё знал с самого начала. И молчал. Поставил всё наше дело на грань. Так кто из нас негодяй?
Хованский побледнел. Всё так. Борис был прав, только Демьян не сразу догадался, почему так рьяно кинулся помогать этому Горелову. Конечно, он всё понимал — на подкорке мозга. Бессознательно.
— Подписывай! — рявкнул Липов, придвигая договор. Абрам услужливо протянул ручку.
Хованский посмотрел на них злобно. Потянулся к внутреннему кармашку за крохотным пистолетом. Три патрона — два Борису и один себе. Но тут же натолкнулся на взгляд Святослава, который повторил движение — но в разы быстрее. И пистолет его был не на три патрона.
— Я хорошую цену даю! — кричал Липов, не замечая его движений. Или делая вид. — Или ты думаешь, что Екатерина тебе простит твоего сына? Подписывай, или твоя доля уйдёт бесплатно. Вместе с моей. Едва стервятники при дворе придут в себя.
Борис учинил запись. Демьян плюнул, посмотрел на цифру с пятью нулями. Дёшево, но не прямо уж совсем… Поставил подпись и швырнул ручку в Абрама. Тот ловким движением уклонился. Профессионал!
— А вы, — Хованский посмотрел на Святослава, — будьте
