Василий Головачёв - Фантазмы
— Мы вернемся в мир Даши, поживем у ее друзей в Москве.
— Но Стас не сможет…
— Попытаюсь, — перебил Борича Панов. — В конце концов у меня есть универм и клад в башке с чужим знанием. Я должен прорваться!
Наступила тишина. Все оценивали тон, каким были сказаны последние слова, разглядывали лицо Стаса с решительно сжатыми губами и молчали. Наконец Вадим подошел к нему, сжал локоть, протянул подаренный ему нож.
— Возьми, тебе он нужней.
Дарья тоже приблизилась к Панову, заглядывая в лицо снизу вверх.
— Ты ведь вернешься, правда?
— Вернусь! — железно пообещал Стас, чувствуя исходящее от девушки тепло, и поцеловал ее в губы.
— Браво! — раздался вдруг чей-то гулкий басовитый голос, и на площадку перед хрустальной глыбой стратегала из-за отростка «мха» вышел гигант в «латах», сделал три хлопка в ладони. — Я даже прослезился, право слово. Все-таки вы, люди, иногда можете вызывать добрые чувства. — Говорил пришелец по-русски чисто, с едва уловимым «прибалтийским» акцентом.
Лицо у нежданного гостя было вполне человеческое, разве что слегка иных пропорций, а вот глаз было три, и все они светились зеленоватым светом, источая ощутимое физически безразличие ко всему на свете и легкое пренебрежение.
— Вы можете оставаться, — указал гигант длинным пальцем (руки у него были в чешуйчатых перчатках) на Вадима и Дарью. — Мне нужны эти двое.
— Кто это?! — прошептала Дарья.
— Чисба Хинль, — ответила Диана, о чем-то размышляя. — Правая рука комбы Оллер-Бата. Не так ли, коллега?
Гигант осклабился:
— Вы как всегда правы, агент Ди. Итак, вы идете со мной добровольно или мне придется применить силу?
— Зачем ты натравил на нас «волков» РА?
— Они хорошо сыграли роль загонщиков, только и всего. Мне было легко следить за вами.
— Чей ты все-таки агент? — негромко поинтересовался Вадим.
Диана оглянулась на него, в глазах ее мелькнули грустные и одновременно насмешливо-сочувственные огоньки.
— Я агент СТАБСа, капитан. Но, кроме этого, я еще и человек.
— А он?
— Он атлант. Землянин, но не человек. Атланты попытались около миллиона лет назад взять под контроль Регулюм, но у них ничего не вышло, марсиане подмяли их под себя. Правда, и сами потом канули в небытие, когда на сцене истории появились наши предки, борейцы. Стас, ты принял решение?
— Принял, — лаконично ответил Панов.
— Эй, люди, — забеспокоился чисба, — давайте без фокусов, мне бы не хотелось…
— Универм! — коротко бросила Диана, внезапно исчезая.
В то же мгновение Стас активировал чешуйчатую «шишку» универма и метнул в гиганта мономолик.
Все произошло так быстро, в течение десятых долей секунды, что чисба не отреагировал на атаку должным образом. К тому же он не принял летящий в него нож за реальную угрозу и приготовился лишь отбить разряд универма, а также рассредоточил внимание в поисках Дианы. И проиграл.
Мономолик с треском пробил «латы» атланта, вошел ему в грудь по рукоять. Рядом с ним возникла Диана, ударила по руке с появившимся в ней странным грибовидным наростом, и всплеск невидимой энергии, выпущенной наростом, испарил часть пола и заросль «мха», миновав людей.
Чистильщик СТАБСа отшатнулся, переводя взгляд на свою грудь, и тотчас же бликующая «пленка» полевого сгустка, выпущенная универмом, обволокла его и превратилась в «стеклянистый» кокон. Покачавшись немного, кокон упал с отчетливым стеклянно-металлическим звоном и остался лежать неподвижно.
— А говорил — не мастер по метанию ножей, — проворчал Вадим, ошеломленный результатом короткого боя.
— Это не я, — отозвался Стас, ошеломленный не менее. — Это живет внутри меня…
— Молодец! — похвалила его Диана. — А теперь бежим! Он не убит и скоро освободится. Сможешь сам добраться до хронотранса?
Стас прислушался к дыханию возбужденного эйконала внутри головы и кивнул.
— Теперь смогу.
— Беги один, вместе мы не прорвемся. Вот тебе пароль для связи с моими друзьями на Земле, они помогут тебе. — Девушка протянула Панову квадратик золотой фольги.
— Кто они?
— Наверно, тоже агенты СТАБСа, — хмыкнул Вадим.
Диана посмотрела на него, и на лицо ее легла тень.
— Не делай преждевременно далеко идущих выводов, капитан. Все не так просто, как ты себе вообразил. Нам надо держаться вместе, иначе не выживем. Беритесь за меня, уходим.
Вадим отвернулся, постукивая носком ботинка о зеленовато-бурый отросток «мха».
— Ты идешь с нами?
— Я хотел бы знать, кто ты на самом деле и на кого работаешь.
— Узнаешь, обещаю.
Вадим еще немного подумал, шагнул к Стасу и сунул ему ладонь.
— Удачи тебе, абсолютник. Надеюсь, мы тебя дождемся.
Он отступил. К Стасу несмело подошла Дарья, смущенно улыбнулась, оглянулась на Диану.
— Я не разбираюсь в ваших делах, но… если все так, как вы говорите… Возвращайся, пожалуйста.
Стас хотел пошутить, но вместо этого не удержался и прижал девушку к себе.
— Жди, я непременно вернусь.
Диана обняла ее за плечи, Вадим взял Диану под руку, и они исчезли.
Стас несколько мгновений прислушивался к тишине огромного зала, посмотрел на «пакет» с чистильщиком, раздумывая, не допросить ли его по полной программе, как советовал эйконал инбы, но побрезговал этим заниматься и свободно, как будто родился и жил с этим умением, проложил дорожку волхваря в подземный бункер хронотранса на копии Земли, обреченной на «тихий» ядерный распад в «хрономогиле».
НИОТКУДА В НИКУДА
Спасло его чудо. Или скорее интуиция, обостренная подключенным к подсознанию эйконалом.
Хронотранса в глубинах земли под Москвой не оказалось! Стас едва успел продлить волхварь, чтобы не застрять в толще осадочных пород, и его прыжок в пределах местной Солнечной системы напоминал полет шарика для пинг-понга, отскочившего от поверхности теннисного стола. Только «столом» в данном случае послужила планета Земля, поэтому Панова вынесло за пределы планеты и он оказался в космосе, недалеко от Солнца, вовремя окружив себя витасферой. Лишь спустя некоторое время он пришел в себя, проанализировал случившееся, поговорил с эйконалом и понял, в чем дело.
То ли произошел обрыв хронолинии из-за «вырождения» местного континуума, то ли «волки» РА при отступлении сами выключили «машину времени», закрывая за собой единственную «дверь» из «хрономогилы» в Регулюм, то ли это сделал чисба, получивший задание доставить возмутителей спокойствия пред светлые очи начальства… или же уничтожить их при попытке сопротивления. Факт оставался фактом: Стас не мог покинуть пределы «хронотупика», и даже опыт инбы Цальга ничего не говорил ему об этом. Надо было возвращаться на Ганимед или на Землю, искать Диану и прикидывать варианты дальнейших действий. Хотя их было всего два: попытаться объединенными усилиями пробить потенциальный барьер, отделяющий мир «хрономогилы» от «живой» реальности, или взять в плен чистильщика СТАБСа и приказать ему вывести отряд на волю. Что вряд ли было достижимо.
Понаблюдав за густо-оранжевым, «веснушчатым» — роль веснушек на лике местного Солнца играла россыпь малиновых пятен — светилом в космах багровых протуберанцев, Стас отдохнул от встряски неожиданного «теннисного отскока» и направил себя (по памяти эйконала) на базу юпитериан на Ганимеде, готовый в случае опасности сбежать оттуда (это была уже реакция самого Панова-человека) на Землю.
Но под куполом базы никого не оказалось, ни чисбы, ни товарищей. Лишь на полу возле разбитого вдребезги стратегала лежал нож Стаса, поблескивая льдисто-черным лезвием. Чисба, очнувшись, не стал забирать его с собой.
Стас подобрал мономолик, отметив первозданную чистоту клинка (ни следа крови!), машинально спрятал в карман, потом свернул и универм. Бывший центр управления древним Равновесием был пуст, если не считать «скелетов» юпитериан, сохранявшихся с момента их смерти сотни миллионов лет.
Побродив по пустым лабиринтам между «скелетами», Стас ничего не решил и перенесся наружу, на купол базы, продолжая размышлять над своим положением. Пейзаж Ганимеда несколько отвлек его от удручающих мыслей.
Юпитер висел чуть ли не над головой — не глыба, не планета — почти плоская серо-зелено-бурая пухлая вселенная, создающая впечатление бездны, от которой кружилась голова. Казалось, Стас сейчас сорвется с молочно-белого от толстого слоя замерзших газов купола и упадет в эту бездну, чтобы уже никогда не всплыть. И лишь едва заметное вращение Ганимеда вокруг своей оси, из-за чего Юпитер медленно смещался по небосводу к горизонту, развеивало эту иллюзию.
Покопавшись в эйконале, как в записной книжке, Стас выяснил, что Ганимед по размерам не уступает Меркурию, ближайшей к Солнцу планете (здесь Меркурий почему-то отсутствовал, возможно, давно упал на светило), что он весь покрыт ледяной скорлупой, в которую превратились некогда теплые водяные океаны планеты. Кроме этой скорлупы, Ганимед имел подземные водохранилища, в которых когда-то цвела жизнь. Теперь же с высоты купола юпитерианской базы были видны лишь гигантские ледяные кратеры, серо-желтые и серо-голубые ледяные поля, испещренные узором трещин и снежных дюн, и клыки скал, пропоровших ледяной панцирь планеты. Искусственных сооружений, созданных юпитерианами, не считая купола базы, здесь не сохранилось, как на «настоящем» Ганимеде или на Европе «основной» реальности Регулюма. Даже небо здешнего Ганимеда было темным, то есть не черным, не коричневым или фиолетовым — именно темным и беззвездным, в то время как в истинной реальности он благодаря магнитному полю имел изумительную по красоте ауру — корону свечения, образованную потоками заряженных частиц. Такую корону-ауру имели в Солнечной системе только некоторые «самостоятельные» планеты — Земля, Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун, ни один их спутник ею не располагал. Что напрямую подтверждало наличие на Ганимеде жизни, разве что — не разумной.
