Выпускник. Журналист (СИ) - Мэт Купцов
В общагу приезжаю вовремя, но тетя Рая всё равно что — то бурчит себе под нос:
— Гуляют допоздна. Зачем спрашивается мучились, поступали в университет, если учиться не хотят.
— Тетя Рая, я хочу. Очень даже. Только годы — то молодые, нужно всё успеть. Жизнь, знаете какая короткая? Не успеешь жениться, родить детей, как уже помирать пора. А еще квартиры у младшего сына нет, живет со своей семьей в родительской квартире. Взрослый лоб.
Тетя Рая смотрит на меня ошарашенно.
— Ты чего, паренек, переохладился? Мужчины не рожают детей!
Тьфу ты, зарапортовался. Это же в двадцать первом веке только начали говорить так.
— Я пошутил.
— Шути — ка ты, дружок, в другом месте, пока не пожаловалась на тебя, — смотрит угрожающе.
— Нет вопросов, — отдаю честь под несуществующий козырек. Поспешно ухожу к себе. Поднимаюсь на свой этаж, толкаю дверь замерзшей рукой, только сейчас понимаю, что перчатки забыл где — то. Потерял получается.
В комнате царит веселье, парни о чем — то ведут разговоры. Едва я вхожу, как всё внимание устремляется к моей персоне.
— Вот и наш защитник пожаловал.
— О чем это вы?
Показывают на банку малинового варенья, стоящую посреди стола.
— Ждем тебя, чтобы угоститься. Сами не лезем.
— Кто принес? — спрашиваю, сбрасывая куртку.
— А ты предположи!
У меня много кандидатур в очереди — Лидия просила подсобить с работой, но ее кандидатура отпадает сразу — Лидка не будет заискивать, с нее и один раз хватило. Она меня обхаживала в ту ночь, а в глазах ее комсомольских было так много презрения, аж с ног сносило и кусок в горло не лез.
Машка? Ей — то с чего? Я же ее дурынду уму — разуму учу, это ее только злит. Или она снова решила заигрывать со мной и рассказывать всем, что я ее парень. Такая дурашка в подоле принесет, и на меня свалит вину. Надо держаться от нее подальше, перестать пичкать ее нравоучениями.
Пускай Веселова берет Сергееву на поруки.
Может, та девчонка, что просила джинсами отоварить ее и ее друзей. Сама — то боится по фарцовщикам ходить. Честная комсомолка, с бешеным желанием быть не как все? В 1976 только дети элиты могли позволить себе джинсы, это не восьмидесятые. И она желает одеться вычурно, что косить под столичную модницу? Лицо — то куда денешь? Нанесешь тонну макияжа, чтобы скрыть происхождение из пролетариата. Ты же даже улыбаться не умеешь на манер сытых, куда тебе.
Вспоминаю Нику Королеву, ставлю рядом с ней наших девочек — пропасть. Борзая самоуверенная самодовольная Королева и тихие скромницы — студентки.
— Так всё! — тру лоб рукой. — Не буду я гадать на кофейной гуще. Если не скажете, кто принес подношение, никто не будет есть варенье. Спрячу банку куда подальше, не найдете.
— Не надо так жестко, — пугается Колян. — Ты же сам говорил, что нам глюкоза нужна, чтобы соображали.
— Маша Сергеева принесла, — не выдерживает Серега, и начинает доставать хлеб из — под полотенца.
— Чайник поставлю, — Мишаня выходит из комнаты.
— Маша? — напрягаюсь.
— Сказала, что ты знаешь за что это! Ты оказывается у нас дружинником умеешь прикидываться. Повязку покажи.
— Нет у меня, — огрызаюсь я.
— Что у нее стряслось?
— Ребята какие — то на нее залупились, ты им тумаков надавал. А они вчера караулили тебя у университета, хотели отомстить. Да нарвались на наших ребят — дружинников. А среди них был Сашка Дрозд, с третьего курса, боксер. Долговязый как ты. Ну они его и перепутали с тобой. Сашка еще тот правозащитник, для него забота о безопасности граждан на первом месте. Вот он не только отбил атаку, а еще и сдал ребят в милицию. Оказалось, вовремя, их разыскивали. Они уже на кого — то из девчонок в МГИМО напали.
В МГИМО? Где — то под ложечкой неприятно сосёт.
Валя слишком поздно домой возвращается.
Убеждаю себя, что мысль эта мелькнула просто так. Но всё же думаю, что нужно заехать к ней в один из дней.
Глава 22
— Слушай, а ты же тоже боксом и карате занимался.
— Я и сейчас боксирую, собираюсь в секцию записаться. Вот только с одним делом разберусь, — говорю я.
— А то шел бы в добровольную народную дружину. Будет у тебя красная повязка с надписью «Дружинник», удостоверение, свисток.
Удостоверение? У меня уже два. Куда мне ещё?
— Лидия наша в дружину записалась, — Миша вернулся и подмигивает. — Может, ты пойдешь с ней в одну команду.
— Я не командный игрок, предпочитаю одиночные виды спорта.
— Например, стрельбу по мишеням.
— Почему нет. Была мысль в ДОСААФ записаться, времени только ни на что не хватает.
— Самый занятой студент на свете, — парни переглядываются.
— Так что, сказать Веселовой, что ты снова ее не поддержишь? — интересуется Колян, с трудом сдерживая смех.
— Я бы с удовольствием, ребят, но дополнительные обязательства по поддержанию правопорядка подразумевают под собой свободное от работы и учебы время. А у меня такого не наблюдается. На следующий год подумаю, как только возьмут в штат газеты, вернусь к этому вопросу. Сами — то чего не идете?
— А мы тоже на следующий год с тобой вместе будем думать, — отвечает Колян, открывая банку с вареньем.
— Ну да, патрулирование улиц чем тебе не приятная прогулка на свежем воздухе, — усмехаюсь я.
— Участие в жизни общества на всех этапах. Предотвращение преступлений, усмирение хулиганов, сопровождение пьяных домой или в вытрезвитель, оказание помощи старика и детям, — перечисляю я все те обязанности, которые возложены на дружинников, по той самой причине, что кто — то когда — то не захотел раздувать штат МВД.
— Если вступим, то будет у нас Тимур и его команда, — усмехается Серега.
— Лидия оценит наше участие в активной жизни общества! — усмехаюсь я.
— Ага! Заставит нас самих стенгазету про себя рисовать, — громко гогочем, усаживаясь за стол, на котором уже дымятся чашки с горячим чаем, и обалденно пахнет малиной.
— Эх, а давайте махнем летом в колхоз! — предлагает Колян.
— Кстати, во время сбора урожая и в посевную редакция отправляет кого — то с заданием в поля. Может, и рвануть всем. Какая — нибудь бабуля приютит нас. Сеновал, дискотека, девчонки, — откусываю большой кусок хлеба с вареньем.
— Ты где ночь провел? Очередная зазноба? — интересуется Серега.
— Не знаю, не решил. Девчонка хорошая, боевая, правильная.
— Ты ее испортил?
— Сменим тему?
— Про колхоз поговорим?
— Угу.
— Так это значит, снова про девчонок — про
