Чехов - Гоблин MeXXanik
Сам же я подошел к окну, раздвинул жалюзи и выглянул во двор.
— Жандармы прибыли. Спецотряд и машина третьего отдела.
Я поморщился: скорее всего, Иванов узнал про притон. Вряд ли от моего подзащитного. Скорее всего, кто-то из осведомителей дал наводку. Сейчас положат мордами в пол всех гостей на первом этаже. А дальше пойдут проверять комнаты. Затем всех отправят в отдел, где установят личность и допросят.
Это скверно. Очень скверно. Если меня поймают в этой комнате — в городской палате адвокатов могут возникнуть вопросы о неподобающем поведении правозащитника. Тем более, что мой новый знакомый, Дима Иванов наверняка отметит меня в протоколе. А получать выговор и прочие проблемы в первую неделю работы я не желал. Конечно можно было бы сообщить о полученных сведениях от Ольги, но тогда я нарушу нашу с ней договоренность.
— Здесь есть черный ход? — быстро спросил я, обернувшись к Ольге.
Бледная как полотно девушка не ответила. Услышав про жандармов, она застыла как изваяние. Стояла и смотрела в одну только ей видимую точку. Пришлось подскочить к ней, схватить за плечи и несколько раз с силой встряхнуть. Это помогло. Девушка захлопала ресницами и уставилась на меня.
— Есть черный ход с этого этажа? — повторил я.
Девушка сглотнула вставший в горле ком и быстро закивала:
— Д-д-да.
— Тогда веди, если не хочешь ночевать в участке вместе с бездомными и уличными девочками, — распорядился я.
На негнущихся, словно одеревеневших ногах, Ольга подошла к двери, трясущейся рукой открыла ее и собралась было выйти, но я оттеснил ее от выхода, осторожно выглянул в коридор. Чисто.
— Давай, — махнул я девушке и так вышла из комнаты. Мы с Фомой последовали за ней.
На первом этаже слышались крики, угрозы и требования лежать смирно, звуки ударов и ломающейся мебели. В воздухе витала разноцветная Сила. Значит, кто-то внизу решил сбежать или пытался оказать сопротивление.
Двери комнат второго этажа уже открывались, в коридор выглядывали удивлённые люди.
— Что происходит? — спросил один из них у нашей проводницы.
— Облава, — спокойно ответил Фома за администратора.
И это слово вызвало эффект взорвавшейся бомбы. Двери начали открываться, в коридор выскакивали люди. Кто-то бросился к лестнице, из комнат послышались звуки открываемых окон и звон бьющегося стекла. И тут же на лестнице послышался топот ног группы спецотряда. И крик:
— Всем стоять! Работает городская жандармерия.
Стоять никто и не думал. И фраза только добавила хаоса и паники. А через секунду отряд вошёл в коридор и началось вязалово.
Воздух затрещал от выброса силы. По коридору метнулись разноцветные миньоны — помощники с дубинками наперевес. Все они были разные. От ледяных существ, похожих на троллей, до людей в рыцарских доспехах. Где-то в толпе призванных существ даже мелькнула остроконечная каска лондонского "легавого".
Каждая из этих тварей действовала по-своему. Так, как обучил ее хозяин. Один из троллей, например, просто приморозил гуляку к полу. А другой лупил дубиной всех подряд, оглушая и сбивая на вытертый ковер коридора. Толпа редела, а мы все проталкивались вдоль дверей прочь от лестницы. Твари были уже близко, когда в коридоре повеяло холодом. А затем, узкое пространство от стены до стены перегородил полупрозрачный барьер, отрезая оставшихся в коридоре от преследователей. Кто-то из завсегдатаев все же решил немного задержать жандармов. Причём пелена была поставлена очень грамотно. Так, чтобы не зацепить живых, но при этом два миньона не успели затормозить, влетели в стену, и с громкими хлопками превратились в пыль. Преграда вздрогнула, загудела, но выдержала.
Я осмотрелся по сторонам в поисках спасителя, но в суматохе так и не заметил, кто же дал нам нужное для побега время.
Ольга остановилась у одной из дверей с надписью "только для персонала". Трясущимися руками отперла замок и юркнула внутрь помещения. Мы последовали за ней, оказавшись в захламленном помещении, которое скорее всего использовалось как склад. Фома торопливо закрыл дверь, задвинул защёлку.
Вдоль стен тянулись металлические стеллажи, на которых стояли ящики без маркировок. Некоторые из ящиков были открыты, и я мельком заметил пыльные бутылки с криво наклеенными акцизными этикетками. Усмехнулся, поняв, почему алкоголь входит в счёт. Цена такой контрабандной паленки копейка в базарный день. Хотя думаю, в этих ящиках не только нелегальный алкоголь, но и много чего ещё.
Девушка тем временем пересекла помещение, открыла дверь у противоположной стены и выскользнула на пожарную лестницу. Мы торопливо последовали за ней. Подошвы обуви с грохотом затопали по металлическим ступеням.
Один за другим, мы спустились в небольшой проулок, осмотрелись. Здесь было тихо. Скорее всего, Иванов вызвал только одну штурмовую группу специального отряда для прикрытия. На оцепление домов никто бы не согласился. Слишком уж дорогое это мероприятие для обычной облавы на притон.
— Спасибо что вывела, — поблагодарил я девушку и сунул в ее руку еще пару купюр. — А теперь можешь отзвониться начальству и устроить выходной. Вряд ли ваше заведение возобновит работу в ближайшее пару дней.
Девушка немного помедлила и кивнула. Очевидно, что в ее практике такое происходило впервые.
— Тикать пора, вашество, — пробасил Фома. — Скоро дверь в ту каморку выломают и на пожарную лестницу выйдут.
— Ну, отсюда убежать будет проще, — с улыбкой ответил я и покосился на арку, которая выводила на улицу. — Но ты прав, нам пора. Спасибо за помощь Оленька.
Девушка только кивнула, и мы с Фомой покинули дворик.
* * *
Мы заняли лавочку у дома, что стоял наискосок от игорного заведения и наблюдали как из него под конвоем выводили посетителей. Пришлось выждать с полчаса, пока фургон и прибывший автозак, в который набили бедолаг, не выехали со двора. За время ожидания Фома принес зажаристых сосисок в тесте, которые продавались в небольшом ларьке за углом. И сам же их и умял. У меня же из-за дурного предчувствия аппетита не было. Я несколько раз позвонил по указанному Ольгой номеру. Но трубку никто брать не спешил. Это наводило на нехорошие мысли. Если настоящий убийца уже вышел на девушку…
— Наконец-то жандармы занялись этим скорбным местом, — заворчала старушка, вышедшая на шум из парадной, напротив которой мы расположились. — Устроили проститутошную в приличном месте.
Я покосился на жительницу дома, отметив, что ее ладони сплошь покрывали татуировки, говорящие о буйной юности своей обладательницы. И хоть рисунки растеклись синей тушью, я сумел различить пару перстней на пальцах.
— Да, бабуль,
