Чехов книга 3 - Гоблин MeXXanik

Чехов книга 3

Ночная гостья

Снаружи лил дождь и раздавались раскаты грома. Молнии освещали пространство и даже плотные шторы не спасали от частых вспышек.

— Крыша вполне может оказаться худой. Того и гляди дом водой зальет, — бурчала Любовь Федоровна, с опаской поглядывая на потолок.

— Осмотрите чердак, чтобы убедиться в этом, — флегматично предложил я, отпивая свежий заваренный чай.

— Сейчас? — глаза женщины расширились. — В грозу?

— В чем сложность? — удивился я. — Или вы можете промокнуть?

Мое предположение было всего лишь шуткой, но хозяйка дома неожиданно разозлилась.

— У тебя совесть есть, Павел Филиппович?

— Что не так? — я вернул чашку на стол и взял из вазочки кусочек яблочной пастилы. — Или призракам запрещено посещать чердак во время дождя?

— Я не только призрак, но и женщина, — напомнила Виноградова и поправила волосы, закрывая рану на лбу.

— Неужели вы боитесь грозы? — предположил я и замер, заметив, как лицо призрачной дамы вытянулось.

— Я боялась, когда была живой, — холодно отозвалась она. — К тому же никто не доказал еще, что удар молнии не может развоплотить призрака.

— Уверяю, что удар тока не отправит вас на другую сторону мира.

— Ты не можешь быть в этом уверенным, — фыркнула собеседница и вздрогнула при очередном раскате грома.

— Бросьте, вы ведь взрослый человек…- я запнулся на этой фразе, а Виноградова всплеснула руками.

— Напоминать даме о ее возрасте — верх невоспитанности. Я не собираюсь терпеть подобное отношение.

— Простите, — тотчас повинился я.

— Нет. Не сейчас. Вы должны подумать о своем поведении.

Мне показалось, что Любовь Федоровна искала весомую причину, чтобы покинуть гостиную. И как только та появилась, женщина поднялась на ноги, совершенно по-человечески поправила платье, которое всегда оставалось идеальным, каким и было в момент смерти своей хозяйки. А потом призрак скользнула вниз, исчезнув в полу.

Я понимал, что Виноградова проигнорировала свою комнату и предпочла уйти в подвал, где окажется подальше от грозы. Наверно она на самом деле беспокоилась о своем благополучии в посмертии. Потому и нервничала с самого начала ненастья.

Между раскатами грома послышался частый стук в дверь. Я нахмурился, считая, что мне показалось. Но все же решил спуститься на первый этаж и убедиться в своей правоте. На середине лестницы я понял, что стук был реальным.

Мне подумалось, что никто с добрыми намерениями не стал бы выходить из своего дома в такую погоду. И уж тем более идти по ночному городу и стучать в дверь дома, в котором живет некромант и жуткое привидение. Пусть даже оно боится грозы. Потому щелчком пальцев призвал тотемы и практически сразу же в углах комнаты возникли большие пни, от которых ко мне потянулись нити силы.

Я распахнул дверь и увидел стоящую на пороге хрупкую фигуру.

— Доброй ночи, господин адвокат, — произнес приятный голос, который было сложно расслышать в шуме дождя. — Не пригласите меня?

— Конечно, — поспешно отозвался я и попятился, позволяя гостье войти.

Та задержалась на пороге, чтобы вытереть подошвы туфель о коврик и лишь потом шагнула на паркет. С плаща девушки катилась вода. Незнакомка скинула с головы капюшон, и я наконец смог ее рассмотреть. Посетительница была темноволосой, со светлой кожей, с лицом словно выточенным из мрамора. Тонкий нос, большие глаза и пухлые губы делали ее привлекательной. И даже без сценарного макияжа я сумел узнать Регину — приму императорской оперы.

— Доброй ночи, — я помог гостье снять плащ и повесил его на вешалку, под которую заботливая Виноградова накануне положила коврик.

— Мой зонт сломался в квартале от вас, — с виноватой улыбкой пояснила девушка. — Я попросила извозчика остановиться подальше от вашего дома.

— Для этого была причина? Вы ошиблись адресом?

— Нет, — девушка обернулась к зеркалу, чтобы привести себя в порядок. — Дайте мне одну минуту.

Посетительница была облачена в черное шелковое платье, облегающее стройную фигуру. Бросив на меня взгляд через отражение, девушка покраснела.

Я отвернулся, поняв, что смутил гостью.

— Могу ли я предложить вам чай?

— Буду вам благодарна, Павел Филиппович, — сказала девушка.

— Располагайтесь в приемной. Я скоро к вам присоединюсь.

Отпустив тотемы, я быстро поднялся по лестнице, я вошел в гостиную и взял пузатый чайник, в котором буквально несколько минут назад заварил травы. С ним вернулся вниз, точно зная, что секретарь хранит посуду для посетителей в шкафчике за столом.

Девушка стояла посреди комнаты и смотрела на пейзаж в деревянной раме, который висел на стене.

— Чья эта работа? — спросила Регина.

— Понятия не имею, — вынужден был признаться я, и внимательно осмотрел нарисованный дом, утопающий в цветущих деревьях. — Картина была тут, когда я заселился.

— Ее писал талантливый художник. Мне кажется, что он любил эту работу и не расстался с картиной, если бы не нужда.

Девушка тяжело вздохнула и перевела на меня глаза. Мне показалось, что мыслями она была где-то очень далеко. А потом ее взгляд прояснился.

— Меня зовут Регина, — наконец представилась она. — Не надеюсь, что вы меня узнали…

— Признаюсь, что за светской жизнью я не слежу, но вас видел. Намедни я присутствовал на вашем выступлении в «Званом ужине». И был впечатлен.

При упоминании ресторана девушка помрачнела, но быстро пришла в себя и улыбнулась.

— Рада, что вам пришелся по душе мой вокал.

Гостья присела на диванчик. Я разлил чай по чашкам и устроился напротив в кресле.

— Благодарю, — Регина обхватила посуду, согревая пальцы. — Простите мне поздний визит, Павел Филиппович. Я не могла сообщить вам о нем заранее и не имела возможности прийти в другое время.

— Полагаю, что у вас для этого была причина.

— Веская, — девушка скривила губы и уточнила, — могу ли я позволить себе вольность и сбросить обувь? Она промокла…

— Конечно. Я на минуту.

Я прошел в холл, и вынул из ящика теплый плед. Арина Родионовна принесла его накануне и настояла на том, что он может пригодиться замерзшим клиентам. Возражать я не стал и, как оказалось, не зря.

К моему возвращению девушка сняла туфли и подобрала под себя ноги. Ее платье обтянуло стройные бедра, а в вырезе мелькнула резинка кружевного чулка.

— Полагаю, вы продрогли.

Я подал гостье плед, но она многозначительно взглянула на чашку в своих руках. Затем отодвинулась от спинки дивана, чтобы мне было удобнее обернуть ее мягким полотном. От темных волос пахло вишней и миндалем. Регина шумно выдохнула именно так, как накануне в ресторане. Только в прошлый раз она сделала это в микрофон, а теперь прямо напротив моего уха. Я сложил углы пледа на ее коленях и отошел к креслу. Пришлось признать, что присутствие этой девушки взбудоражило меня. Мне бросилось в глаза, что ее ключицы покрывали мурашки, на краю фарфоровой чашки остался отпечаток красной помады, а ноготь на указательном пальце был сломан. Последнее наблюдение отрезвило.

— Спасибо, Павел Филиппович, — произнесла певица, и ее голос стал ниже. — Вы очень заботливый.

Пусть у меня не было богатого опыта общения с девушками, но я понял, что сейчас Регина играет со мной.

— Расскажите, что привело вас к порогу моего дома? — вежливо уточнил я, закинул ногу на ногу.

Девушка зябко повела плечами, и на мгновенье в ее глазах мелькнуло затравленное выражение.

— У вас неприятности, — подсказал я, — верно?

— Все так, — гостья тряхнула головой, отбросив волосы на спину. — Именно потому я приехала к вам в ночи и прошла пешком через дворы.

Очевидно, она ожидала немного другого разговора. Быть может, рассчитывала, что я возьму инициативу на себя. Но я терпеливо ждал, позволяя Регине собраться с мыслями.

— Я хочу, чтобы вы стали моим защитником.

— Вам требуется адвокат?

— Защитник, — поправила меня девушка. — Давайте заключим с вами договор.

— Хорошо, — я пожал плечами.

Регина тотчас поставила чашку на столик, скинула с себя плед, взяла крохотную сумочку на цепочке, которая лежала с ней рядом и поднялась на ноги. Она прошла босая ко мне и вынула из сумки несколько крупных смятых купюр.

— Это аванс, — она положила мне деньги на колени и придержала их ладонью, словно я собирался их сбросить. — И теперь вы мой представитель, верно?

Я взял пальцы девушки в свои и легонько их сжал.

— Сумма очень большая, — мягко возразил я.

— Никто не возьмется за дело простолюдинки, — она сглотнула и присела рядом с моим креслом на пятки. — Аристократы приходят на мои выступления. Они восторгаются мной и аплодируют. Просят автограф