Солдат. Мертвый и живой - Александр Вячеславович Башибузук
— Кто это был? — сухо поинтересовался Скорцени. — Ты узнал?
— Я посижу в другой комнате, — Вилли резко встал. — Или на балконе свежим воздухом подышу.
Оберштурмбанфюрер проводил его взглядом и посмотрел на Ивана.
— Фелькерзам, — кротко ответил Ваня. — Это был твой дружок Адриан Фелькерзам. Остальные тоже немцы. Одного я узнал, фамилию не помню, но я видел его с тобой перед операцией в Арденах. А теперь ты мне объясни, как такое могло случиться?
Скорцени поморщился.
— Он мертв?
— Мертв. Допросить его толком не получилось, но он успел признаться, что играл свою игру. Как и откуда, Отто?
Оберштурмбанфюрер встал, прошелся по комнате и обернулся к Ивану.
— Как? Все достаточно просто. Он знал.
— Знал?
— Не все, далеко не все, — Скорцени отхлебнул коньяка. — Но достаточно, чтобы догадаться — будут передавать что-то очень ценное. Он участвовал в предварительной подготовке операции. Адриан был очень способный, но очень тщеславный и жадный человек, так что я особо не удивлен. Как объяснить участие в захвате остальных людей из моей команды? Видимо Адриан сыграл с ними в темную. Пока могу только это сказать, дальше буду разбираться.
— Мог он работать на кого-то другого? К примеру, на партайгеноссе Бормана? Или на Кальтербруннера с Шелленбергом?
— Исключено.
— Уверен?
— Уверен. Еще вопросы, Алекс? — Скорцени начал закипать.
— Еще? Пожалуйста. Сам понимаешь, без дипломатического скандала не обойдется. Наше руководство все узнает. Как мы объяснимся? Перефразируя — рейхсфюрер в курсе?
Оберштурмбанфюрер мягко улыбнулся.
— В курсе, Алекс. Но далеко не во всем. Но этого нам хватит, чтобы надежно оправдаться. Необходимую версию произошедшего мы еще отработаем. Играем свою игру, помнишь?
— Помню. Рассказывай. И надо отработать версию для полиции. Эти швейцарские горные козлы с нас просто так не слезут.
Разговор с оберштурмбанфюрером заставил Ивана сильно задуматься, дело принимало совсем иной оборот.
Отработка версии для полиции много времени не заняла. Кто напал? Бог его знает. Встречались с американской стороной для обсуждения дипломатических нюансов — а тут как снег на голову. И вообще, идите нахрен, мы вас не знаем. Может это русские напали или бразильцы.
Озябшего Вилли вернули с балкона.
А потом Иван задумчиво посмотрел в окно и предложил:
— А поехали в бордель? Мне надо срочно кого-то натянуть.
— Ты же только женился! — ахнул Вилли. — Это не перебор, Алекс?
— Там есть такая цыпочка! — заговорщицки шепнул ему Скорцени. — От души рекомендую. Слегка полноватая, но страсти хватит на четверых. И любит пожестче. Как раз для тебя подойдет.
— Правда? Я люблю полненьких, — Нойер растерянно улыбнулся. — Но у меня и денег с собой нет...
— Никаких, но! — отрезал Ваня. — Так уж и быть, я оплачу ее для тебя. Едем...
Глава 23
Со свидания с рыженькой «толстушкой» Вилли вернулся счастливым и одухотворенным, он прямо светился изнутри.
Иван не стал ни о чем его расспрашивать, а Скорцени, уловив момент, поинтересовался у Вани.
— Алекс, только не говори мне, что дал отхлестать себя по заднице этой рыжей бестии?
Ваня улыбнулся:
— Она пыталась, но я дал ей по морде и сам выпорол сучку. А потом загнул и отодрал. Это был не самый лучший трах в моей жизни — но не отказываться же, деньги-то уплачены.
— А надо мной подшутил, да? — оберштурмбанфюрер хохотнул. — У меня с ней примерно так же получилось. А Вилли видимо понравилось. Вот же чертов извращенец!
Ваня пожал плечами — какая разница, главное Вилли верен, умеет воевать, не лезет в чужие дела и умеет держать язык за зубами.
Больше к этому разговору не возвращались.
Со швейцарцами пришлось трудно, пришлось привлекать начальство. Что им по поводу операции объяснил Скорцени Иван не знал, но выпутались довольно быстро и без видимых проблем.
С американским резидентом Ваня даже сдружился. Ну как сдружился: оба они понимали, что друг другу враги, но сумели найти общий язык. К тому же, эта странная дружба ничего кроме пользы не приносила, причем в финансовом эквиваленте тоже.
МакМерфи вывел Ивана на начальника швейцарской секретной службы бригадного полковника Роже Массона. При посредничестве, которого, в Швейцарию удалось вывезти семьи многих видных чиновников, в том числе фон Папена — в результате чего все остались довольны своими гонорарами, надо сказать, очень немалыми.
На счета в Швейцарии легли еще несколько десятков миллионов в золоте, вывезенном в Германии, в этом Иван тоже принимал активное участие.
Скорцени как с цепи сорвался — он уже даже не скрываясь от Ивана играл свою игру, в чем Ваня с удовольствием ему помогал.
Оберштурмбанфюрер считал, что этой Германии уже ничего не поможет, а все ее руководители уже отыгранная карта, новую страну придется строить новым людям, а себя мыслил в роли предводителя этих людей.
Переговоры с американцами о перемирии шли не шатко не валко: тут даже ничего саботировать не приходилось. Они требовали полной капитуляции — никто на это, естественно, не соглашался.
Как и предупреждал Скорцени, определенные силы в Германии попытались взять инициативу в свои руки и тоже попытаться договориться с Америкой. Для переговоров с немцами в Цюрих должен был прибыть руководитель Управления Стратегических Служб Уильям Донован. А со стороны немцев — все тот же Карл Вольф. Речь опять шла о капитуляции войск СС в Италии.
Информация об этом через МакМерфи сразу же попала к Ивану и Скорцени. Что вызвало нешуточный гнев последнего.
— Какого черта?!! — рычал оберштурмбанфюрер. — Они опять пытаются прыгать через голову. На кого вышел эта старая проститутка Вольф? Он опять окрутил рейхсфюрера или это инициатива уже Кальтенбруннера или Шелленберга? Или... может быть Борман? Понимаешь, Алекс, если этот ублюдок чего-нибудь добьется — это дезавуирует нас с тобой!
— Почему бы не спросить об этом у самого Вольфа? — невозмутимо посоветовал Иван.
— У Вольфа? — Скорцени внимательно посмотрел на Ваню.
Ваня молча кивнул. Он сидел в кресле у камина и пристально смотрел на пылающие поленья. На самом деле, Вольф и его присные Ивана заботили лишь отчасти, мыслями он был с Варварой и, как ни странно, со своими приемными детьми. Дела на фронте развивались очень скверно, а Варвара с дочерями все еще оставались
