Александр Афанасьев - В огне
Заложив последний вираж и дав самолету боевой курс сто сорок с креном влево, подполковник решил, что самое время выйти на связь и доложиться:
– Главный, я Гром-два, набор высоты закончил, вошел в зону огня, готов работать.
– Гром-два, принято, вам назначен северный сектор, по карте – до линии шесть. Ориентируйтесь на вышку телерадиостанции, по вышке не стрелять, там наши люди. Боевая задача – патрулирование и уничтожение целей, отмеченных наземными группами. Ниже три-два нуля не снижаться, в городе остались неподавленные зенитные установки. При обнаружении любых зенитных средств открывать огонь на поражение, это противник.
– Главный, вас понял, вопрос – считать ли противником перемещающуюся в городе бронетехнику?
– Гром-два, отрицательно. Часть техники захвачена и используется десантом. Всю технику, кроме средств ПВО, уничтожать только после визуального подтверждения от наземных групп, что техника принадлежит противнику, как понял, прием.
– Главный, вас понял, огонь после подтверждения.
– Верно, отбой!
Подполковник переключил связь на внутреннюю, громкую:
– Итак, господа, сейчас двадцать два семнадцать по местному времени, экипаж самолета Бейрут – Бендер-Аббас – Тегеран приветствует вас и надеется, что следующая посадка будет не в аду. Ну а сейчас, господа, начинаем концерт по заявкам…
…Патрулирование – одно из самых приятных мероприятий, какие ты можешь пережить на висящем над боевой зоной тяжелом штурмовом самолете. Двигатели выставляются на максимально экономичный режим полета – воздушный танкер подойдет к месту рандеву над заливом примерно в двадцать три тридцать, кто-нибудь из членов экипажа обязательно поставит какую-нибудь музыку, желательно легкую, не надрывную, позволяющую хоть немного почувствовать, что ты дома, – и полетели. Мерно гудят моторы, плывет картинка на большом, недавно установленном экране – черно-белая панорама перед глазами и яркие геометрические фигурки на ней – условное обозначение целей. Зеленый цвет – свои, красный – противник. Процентов шестьдесят желтый – не опознано. Оператор может вручную им присвоить красный или зеленый статус, но как распознать? Только если с земли поступит целеуказание.
Что же касается полковника Бульбы, он от такого полета готов был взвыть.
– Андрияш? – сказал он, сдвинув с головы наушники.
– Да, господин полковник? – отозвался молодой, недавно пришедший на борт лейтенант, математик с высшим образованием, из Екатеринбурга.
– Есть желание поиграть в угадайки?
– Э… так точно.
– Тогда смотри, – полковник ткнул пальцем прямо в экран, – видишь? Вот что этот грузовик тут стоит, на самой автостраде?
– Не могу знать, господин полковник.
– А надо бы. Ты можешь дать предупредительный выстрел рядом с ним? Не по нему, а рядом с ним?
– Так точно… господин полковник, он выглядит брошенным.
– Считай это проверкой вооружения.
– Так точно. – Лейтенант в темпе вальса пробежался по клавишам, и квадратик у стоящего на автостраде брошенного грузовика – «гражданское транспортное средство, не опознан» внезапно покраснел, превратившись в «транспортное средство противника». Еще нажатие клавиши – и на небольшом экранчике, используемом для наведения, появилось что-то вроде ракурсного прицела, заскакали, меняясь раз в секунду, цифры.
– Принял решение проверить оружие, дистанция четыре двести двадцать…
Молодой лейтенант пошевелил рукояткой управления огнем, чем-то напоминающей компьютерный джойстик, откинул предохранительный колпачок с красной клавиши:
– Наведение… средним – огонь!
Самолет почти не дрогнул, сказались амортизаторы и мощный дульный тормоз, установленный на пушке. В нескольких метрах от автомобиля вздыбился бетон, повисло небольшое облачко.
– Орудие два исправно, отклонений…
Лейтенант замер на полуслове – кто-то выскочил из кабины казавшегося брошенным грузовика, еще кто-то сбрасывал тент.
– Быстрее! Это замаскированная ЗУ! – зло закричал Бульба. – Цель опознана как зенитная установка…
Безобидный квадратик на экране сменился мигающим красным треугольником – цель первого приоритета. По связи самолета прошел сигнал тревоги – громкий, резкий, неприятный сигнал зуммера, словно колокол громкого боя на корабле.
– Сигнал выделен, цель на автосопровождении, дальность три восемьсот, огонь! – скороговоркой выговорил лейтенант.
Темный кузов грузовика окрасился пламенем от работы ЗУ, и почти сразу же зенитная установка исчезла в темном, клубящемся облаке разрывов.
– Цель поражена! Уничтожил ЗУ прямо по курсу, веду поиск целей.
– Гром-два, это Ворон-один, прижаты к земле агрессорами, просим помощи! У агрессоров имеется бронетехника, наши координаты…
Это и была та самая зенитная установка, которую обнаружили позже десантники на скоростном шоссе, – разбитая. Если бы самолет задержался в этом районе, возможно, он нашел бы и другие цели в стоящих неподалеку зданиях. Но «Громовержцу» поступил срочный вызов от терпящей бедствие команды спецназа, и он ушел из квадрата.
Спецназовцы оказались блокированными в каком-то торговом комплексе крупными силами противника, у которого было несколько скоростных, вооруженных пулеметами автомобилей и самые настоящие танки. Спецы засели на верхнем этаже и держали только его, комплекс был большой, и имеющимися силами они больше ничего не могли удержать. По ним били из крупнокалиберных пулеметов с перемещающихся автомобилей, а танки, стоящие неподалеку, выполняли роль баррикады и одновременно стреляли. Танк – не гаубица, они не могли достаточно высоко поднять ствол, чтобы поразить засевших на высоте людей, но они нашли другой способ. Любое здание держится на стенах или на колоннах, как любят строить в последнее время. Вот танкисты и выбивали методично колонну за колонной осколочно-фугасными снарядами, и часть здания уже осела вниз, а часть еще держалась. Но не приходилось сомневаться, что еще немного – и рухнет все здание, а кого не завалит – тех добьют исламисты.
– Ворон-один, ты еще там? Это Гром-два, мы вошли в квадрат.
– Ворон-один, мы всё еще здесь, но дела хреновые, все здание уже в трещинах. Они сейчас завалят нас.
– Вас понял, вопрос – вы можете обозначить цель?
– Мы можем обозначить себя, все, кто вокруг, агрессоры.
– Положительно, обозначь себя, Ворон.
Сразу несколько лазерных лучей врезаются в небо через проломы в крыше, выглядит как на дискотеке под открытым небом – только не до веселья.
– Вижу несколько лазерных лучей, вопрос – это вы?
– Положительно, это мы!
– Иду на заход, спрячьтесь и не стреляйте. Можем промахнуться.
Лейтенант уже обозначил цели, для верности – вручную. Местность буквально покраснела, квадраты, прямоугольники, треугольники, точки налезали одна на другую, сливались в яркое, кровавое пятно.
– Готовность?
– Есть готовность, все системы стабильны.
– Есть наведение, работаем в две руки, делай танки.
– Вас понял, делать танки.
Система вооружения позволяла теперь одновременно вести огонь из легкой и средней пушки, для этого установили амортизаторы и укрепили фюзеляж самолета. Танки можно было уничтожить ракетами «Вихрь», но самолет уже ложился на вираж, на широкую дугу, кренясь влево, и в таком случае единственным выбором оставалась длинноствольная пушка калибра 57 миллиметров.
Опытным путем установили, что для борьбы с танками наиболее подходящий режим огня – очередями по три. Андрияш решил отсекать по два, чтобы не рисковать отказом техники из-за экстремального режима работы. Левый борт самолета запульсировал пламенем от работы тридцатимиллиметровых скорострелок, на земле вдруг начался фейерверк, полетели в разные стороны брызги огня, и лейтенант сам нажал на кнопку огня, наводя прицел точно на МТО[51] танка.
Та-тах!
Пушка выплюнула два снаряда со стальными сердечниками, через пару секунд они достигли цели, врезались в тонкую броню и пронзили ее насквозь.
Та-тах!
Один из снарядов вбил обратно открытый люк вместе с танкистом.
Та-тах!
Стоящий рядом второй танк попытался сдвинуться с места и застыл, пораженный ювелирным ударом сверху в башню.
Та-тах!
На всякий случай – снова в башню, из-под которой уже показался дымок. На земле, там, где только что пульсировали белым маленькие, с муравья, фигурки людей, там, где работали несколько крупнокалиберных пулеметов, теперь было сплошное месиво.
– Ворон-один, прошу оценки эффективности.
– Гром-два, хорошо легло, основные огневые точки подавлены. Слева от нас есть снайперская позиция, какой-то дух несколько раз пытался пробить нас оттуда.
