Сергей Арсеньев - Студентка, комсомолка, спортсменка
Нда. Собственно, результат оказался ожидаемым. Я так и думала. Клетка очутилась в мире Петьки, а внезапно разбуженный и лишившийся любимого домика отважный хомяк-исследователь в облаке капустных и морковных огрызков кубарем скатился по моей поднятой вверх руке, зацепился когтями за воротник мундира, а затем как-то ухитрился просунуться мне за шиворот. И начал там ползать у меня по спине и по животу в поисках выхода.
Я вытряхнула хомяка из мундира (под шкаф убежал; ладно, потом горничная поймает), отряхнула с себя кусочки моркови и капусты и с чувством честно выполненного долга закрыла журнал наблюдений. На сегодня опыты окончены.
Подняв трубку красного телефонного аппарата, попросила соединить меня с Москвой. Пора очередной пароль докладывать. Я каждый день так звоню, подаю сигналы, что все еще жива и что войны пока не предвидится. А то мало ли что.
Впрочем, войны уже теперь, пожалуй, можно и не опасаться. Во-первых, дивизии вермахта потихоньку снимаются с позиций и переезжают из Польши во Францию. А во-вторых, учения. Генералы тут начали играть в войну и… результат оказался поразительным. Я в шоке.
Либо у них тут какие-то формулы неправильные, либо… я не знаю, что там у нас, в нашем варианте, произошло. Как выяснилось, на 22 июня у СССР в западных областях был и количественный, и качественный перевес в силах. И товарищ Сталин вполне справедливо считал, что кадровая армия способна сдержать первый удар и дать время на мобилизацию. Каким образом случился такой разгром – загадка.
И ведь нельзя сказать, что внезапность нападения не учитывали. На учениях первую неделю немецкие войска воевали с силой 125 процентов, вторую – 120 процентов и так далее, выходя к паритету с советскими войсками лишь через пять недель боев. Но немцам это не помогло. Да, поначалу действительно случилось несколько прорывов. Только в Минск немцы так и не вошли. И Белостокского «котла» не случилось. Упорнейшие бои шли у города Волковыск, но немцы его так и не взяли. А когда была окружена и уничтожена сувалкинская группировка фашистов, а наши взяли Люблин, то всем стало ясно, что это – разгром. Тем более что мобилизация в СССР идет полным ходом, и в тылу Западного фронта товарищ Жуков поднимает Резервный фронт.
Сейчас у них там, на учениях, уже середина сентября, и войска Павлова вот-вот войдут в Варшаву. Я думаю, товарищ Павлов радостно потирает лапки и готовится вертеть дырку под новый орден. Только вот сомневаюсь я, что орден он получит. У товарища Сталина есть о нем кое-какая информация.
Как ни странно, но больше всего от поражения немецкой армии на учениях выиграл Гитлер. Его и без того высокий авторитет поднялся до совершенно невообразимых высот. Ведь это именно он в самый последний момент остановил Германию перед самоубийственным нападением на СССР. Теперь генералы ему просто в рот смотрят. Ведь если бы не он, то Рейх сейчас находился бы в глубокой заднице.
О, наконец-то соединили меня! Как тут связь медленно устанавливают, ужас! Все делается вручную. Никакой механизации. И это еще у меня элитная правительственная связь. Обычному человеку из Берлина до Москвы дозвониться минут двадцать, наверное, нужно. Меня-то пять минут соединяли. Ладно, соединили. Я вежливо поздоровалась с Александром Николаевичем и сообщила ему сегодняшний пароль. Все нормально.
Ну, все. Пора. Блин, опять эта каторга. Ненавижу. Школа. Да еще и среда сегодня. Ужасный день. Меня тут учат. Знаете, на что процесс моего обучения больше всего похож? Помните старинный мультфильм «Двенадцать месяцев»? Как там юную королеву учили. Примерно так меня здесь и учат.
Нет, с точными науками все у меня нормально. Математика-физика-химия идут на ура. Профессора не нахвалятся, говорят, что хоть сейчас в университет. Школьную программу я освоила в полном объеме. Так же отлично у меня по иностранному языку. По русскому то есть. Я по-русски даже лучше своего учителя говорю. А вот с грамотностью у меня хреново. Ошибок я многовато пока что делаю. Но самый кошмар – это родная литература.
О, приперся! Начкар стучит, входит и докладывает, что опять притащился этот старый мухомор. Ладно, зови уж. Все равно не отвертеться. Здравствуйте, герр Мунк. Да-да, я тоже очень рада. Просто безумно. Такое счастье увидеться с вами. Что? Поэтический реализм? Безусловно, крайне интересная тема. Давайте изучим. Я вся внимание.
Ага. «Шварцвальдские деревенские истории». «Культурно-исторические новеллы». Очень интересно. Хомяк-исследователь перебежал из-под шкафа под диван. Гейзе приобретает славу первого новеллиста Германии, а хомяк подбирает и запихивает за щеки кусочки капусты. Немецкий роман заметно стремится к возможному для него реализму. Куда ж ты морковь-то еще пихаешь, балбес? Щеки ведь лопнут! Из новеллистов лучшие Конрад Фердинанд Мейер и Захер-Мазох. Что, не лезет? Но просто бросить жаба не разрешает, да? С раздувшимися щеками и куском моркови в зубах хомячок рысью удаляется обратно под шкаф. Но отрадное явление представляет собой беспритязательный семейно-юмористический роман…
Когда я проснулась, в комнате никого, кроме меня, не было. Я выпрямилась на стуле и посмотрела по сторонам. А где все? Ладно, допустим, хомяк все еще под шкафом. Но где герр Мунк? Он что, ушел, даже не попрощавшись со мной? Это ведь невежливо. Или он обиделся? А чего? Подумаешь, немножко заснула. У него голос такой убаюкивающий…
Глава 11
– Поживут в гостинице. Ничего с ними не сделается. Зачем по семьям-то?
– Нет! Ютта, нет! – В волнении я вскочила на ноги и принялась расхаживать по своему кабинету, для большей убедительности сопровождая речь жестами. Похоже, это я от Гитлера заразилась, тот тоже всегда так делал. – Ну, какие же вы упертые! Вчера Артур приходил, сегодня ты с тем же самым. Это очень важно, чтобы именно по семьям. Они должны пожить нашей жизнью, понять нас. А мы должны посмотреть на них. Должны увидеть, что в России живут не только евреи и комиссары, но и обычные люди. Такие же, как здесь у нас, мальчишки и девчонки.
– Они же азиаты!
– Отбор первой группы на контроле лично у товарища Молотова. Я разговаривала с ним по телефону, и он обещал, что в этой группе ребята внешне будут неотличимы от чистокровных немцев. Любого из них можно смело размещать на плакате гитлерюгенда.
– Нашим, наверное, будет неприятно жить рядом с человеком низшей расы. Мне точно было бы неприятно.
– Но если бы партия приказала, ты могла бы потерпеть пару недель?
– Могла бы. Если бы приказала.
– Вот и другие потерпят. Партия в моем лице приказывает потерпеть. Артур своим мальчишкам тоже прикажет. Фюрер в курсе и не возражает.
– Но как же они станут общаться? Русского языка у нас практически никто не знает.
– Разберутся как-нибудь. Те, кто приедет, основы немецкого знать будут. Для общения на бытовом уровне достаточно.
– Ну, раз так, то… Хотя целых две недели делить свой дом с недочеловеком…
– Ютта! Что это за бред? Какие недочеловеки?
– Как же? Ведь доктор Геббельс неопровержимо доказал, что…
– Стоп! Ты читала статью доктора Геббельса в «Der Angriff» от 15 августа?
– Нет. А что там?
– Да, это я упустила из вида. И ведь наверняка таких у нас большинство. Значит, так, приказываю старшим каждого девичника нашего «Союза» ознакомиться со статьей доктора Геббельса в номере «Der Angriff» от 15 августа 1941 года. В Берлине – обязательно. Пусть идут в библиотеки, спрашивают своих знакомых, где угодно, но чтобы нашли и прочитали. А затем довести содержание статьи до своего девичника. Девчонкам из «Юнгмедельбунд» также рекомендовать эту статью к прочтению.
– Такая важная статья?
– Да, важная.
– О чем она хоть?
– Если коротко, доктор Геббельс сделал новое открытие в области расовой теории.
– Что за открытие?
– Ютта, возьми и прочитай. Там очень длинно, на двух страницах. А пока давай решим, чем развлекать их будем. Что им можно показать, а что лучше не показывать. Тему национального превосходства при них лучше не поднимать. Может, в поход их сводим? Артур мальчишек поведет. Почему бы и девчонкам не сходить? Хоть на пару дней. Я бы сама с удовольствием присоединилась.
– Представляю, как это будет. Идет дюжина девчонок с рюкзаками, а за ними следом марширует строем рота СС. Пылит полевая кухня. Передовой дозор на мотоциклах. И идти нужно заранее утвержденным маршрутом, чтобы танки сопровождения могли пройти. Каждые полчаса – контрольный сеанс радиосвязи. А в небе на всякий случай постоянно висит авиаразведчик. Веселенький походик получится.
– Ну, помечтать-то можно? Понимаю, что мне нельзя, не дурочка…
Пока я с Гитлером ездила в Минск, Геббельс в Берлине времени зря не терял. Полученное из будущего описание собственной смерти и в особенности гибели его детей, которых он действительно любил, произвели на Йозефа Геббельса сильнейшее впечатление. Разумеется, сторонником СССР это его не сделало. Зато он стал ярым противником войны с Советским Союзом. И с огромным энтузиазмом принялся работать, дабы этой войны избежать.
