Андрей Величко - Приносящий счастье
– Господин адмирал, вы описываете нам экспедицию сэра Френсиса Дрейка?
– Как, вы тоже слышали про это исчадие ада?!
– Ну разумеется, причем не только слышали. И читали, и видели. Правда, побеседовать лично мне с этим господином не удалось и теперь уже не удастся – он помер, если не ошибаюсь, года три назад. Но, судя по словам достойных доверия людей, это был весьма неординарный человек.
Гость в некотором обалдении уставился на меня, явно пытаясь понять – неужели это правда? Она самая, дорогой адмирал, она самая, ведь я действительно не соврал ни единым словом. Приходилось мне читать про сэра Френсиса, и немало, да и его портреты я тоже видел. А модель флагманского корабля знаменитого пирата, «Золотой Лани», даже держал в руках.
Дон Вискаино глубоко вздохнул и разразился речью, из которой следовало, что верить как Дрейку в частности, так и англичанам вообще нельзя ни в коем случае. Обманут, обязательно обманут!
Тут дядя Миша вмешался в разговор, солидно подтвердив, что, по его мнению, этому Дрейку палец в рот лучше не класть.
– Вот именно! – обрадовался адмирал, которого, похоже, ничуть не смутил явно незнакомый оборот про палец. И продолжил свое повествование, теперь в основном уже не про конкретные дела сэра Френсиса, а про глубокую отвратительность всех англичан без исключения. Причем он ухитрился поддерживать эту тему более получаса, ни разу не повторившись.
Пока наш гость исходил красноречием, подчиненные дяди Миши успели накрыть стол, и я предложил приступить к обеду. В процессе которого попросил адмирала рассказать о политической обстановке в Европе – кто там где царствует, с кем воюет и чем торгует. Дон Вискаино не отказался и начал…
Вот ей-богу, по его речам получалось, что мы попали не в свое прошлое, а в какой-то альтернативный мир! Где империя добра, то есть белая и пушистая Испания, вела неравную, но все же успешную борьбу с наседающими на нее со всех сторон силами тьмы. В число которых входили, кроме уже упомянутых Англии и Голландии, Франция во главе с развратником и мерзавцем Генрихом Четвертым, а также Португалия, нагло нарушающая какой-то Тордесильясский договор и даже буллу папы Александра Шестого[2]. В общем, полный кошмар, о чем я сочувственно поведал адмиралу. И предложил после обеда посмотреть на наше оружие в действии.
Пушка, стреляющая на два с половиной километра, причем аж целых три раза в минуту, привела испанца в офигение, а полет гидроплана со сбросом двух пятилитровых зажигательных бомб довершил картину. Заикаясь от потрясения, он спросил, чего хочет Океания за столь фантастическое оружие.
– Мы не продаем летающих машин и новейших пушек, – объяснил я. – Как и другого оружия, способного нанести вред нам самим. Однако можем снабдить Испанию хоть и менее совершенными, но все равно грозными орудиями, равных которым в Европе нет и в ближайшее время не будет.
Дальше дону была показана дульнозарядная гладкоствольная стомиллиметровая пушка с длиной ствола метр девяносто, сделанная из двух стальных бесшовных труб, горячим способом насаженных одна на другую. Это орудие продемонстрировало дальность в километр и скорострельность один выстрел в минуту, что по нынешним европейским меркам тоже было за гранью возможного. Причем мы хотели за нее сущие копейки, то есть всего две с половиной тонны ложного серебра, оно же платина.
– Вы нашли какое-то применение этому почти бесполезному металлу? – заинтересовался испанец.
– Разумеется, целых два. Первое нас не очень интересует, но, возможно, вам покажется иначе. Этот металл прекрасно сплавляется с золотом, причем если платины в сплаве не больше трети, то его будет очень трудно отличить от чистого золота – только по удельному весу. Но и тут есть выход – добавить в сплав более легкое серебро, тогда результат выйдет и вовсе неотличимым.
Я без особой опаски делился секретом, потому как мы не собирались покупать у испанцев золото – зачем, когда его месторождения, оказывается, есть совсем рядом с Форпостом. Пусть доны надувают соседей, а мы пока перейдем к пушкам.
– И второе, касающееся уже артиллерии. Чем тяжелее ядро при том же калибре, тем дальше и точнее оно летит. Возможно, вы уже сталкивались с этим явлением, сравнивая каменные и чугунные ядра.
Дон подтвердил, что так оно и есть, а я продолжил:
– Но делать ядра из свинца нельзя, они расплавятся в стволе еще в момент выстрела. Однако платина – достаточно твердый и тугоплавкий металл, который к тому же почти вдвое тяжелее свинца. То есть если вы хотите иметь лучшие в мире ядра, они должны быть из платины.
– Кажется, – сказал испанец, – я смогу предоставить вам некоторое количество платины прямо сейчас, мешки с песком и самородками есть в трюме моего корабля, мы их взяли как дополнительный балласт.
Дон отдал распоряжение, и одна из шлюпок отправилась к кораблям, а мы приступили к обмену подарками.
Испанцы привезли образцы древесины, которую они могли поставлять, в том числе, что меня заметно обрадовало, и бальсы. В мешках же содержался перец различных сортов, корица и какие-то душистые сушеные листья. В ответ они получили двести с небольшим кило продукции Московской зеркальной фабрики на Нагорной – поровну просто стекла и зеркал, все в листах метр на метр двадцать. Я уточнил, что это не плата за перец, а именно подарок, а вообще-то пряности нам не нужны, в отличие, например, от бальсы. Хотя испанец и сдерживался, по его виду все-таки можно было догадаться, что экспедиция уже окупилась, причем с хорошей прибылью.
До вечера шлюпка с корабля успела сделать два рейса, а утром – еще один, привезя в общей сложности две тонны двести килограммов платины.
– Ладно, – сделал я широкий жест, – остаток поверю в долг, и всего под пять процентов годовых. Забирайте пушку, и пусть она наводит ужас на врагов прекрасной Испании, к которой я уже чувствую заочную симпатию. И в качестве подарка – вот вам канистра с коричневым порохом, он лучше подходит для этого орудия, чем черный, хотя можно заряжать и его. Если захотите рецепт, он обойдется вам всего в двадцать бальсовых стволов вот такой толщины – я развел руки примерно на метр.
На самом деле это был тот же дымный порох, только с немного измененным соотношением ингредиентов и сделанный на основе не до конца отожженного древесного угля. Но совесть меня не мучила, потому как без наших подсказок европейцы научились бы делать такой порох только через сто пятьдесят лет, а ведь для пушек, особенно длинноствольных, он существенно лучше обычного черного.
Тут, конечно, может возникнуть вопрос – а с чего это мы вдруг решили подружиться именно с испанцами? Ведь время этой империи ушло вместе с утонувшей Великой армадой, и сейчас начался путь вниз, в результате которого на месте бывшей великой империи окажется третьестепенная страна.
Так ведь именно поэтому! Испании, в отличие от Англии, Франции и Голландии, уже не нужны новые земли – удержать бы что есть. Так пусть удерживают и подольше конкурируют с той же Англией и прочими! Нанося им более существенные потери, чем в нашей истории. Глядишь, у этих стран останется меньше возможностей для организации экспедиций в южную часть Тихого океана – все силы будут уходить на борьбу с Испанией. И правильно, нечего им тут делать, колонизаторам хреновым. Когда понадобится, наши потомки сами к ним приплывут.
Глава 33
Тем временем в Москве после непродолжительного потепления вновь похолодало. Не очень сильно – столбик термометра не опускался ниже минус тридцати даже ночью, но держалась такая погода устойчиво. В новостях регулярно появлялись сообщения о прорвавшихся трубах с кипятком, причем не только в Питере, но уже и в Москве. Впрочем, в нашем доме было сравнительно тепло. После того как перед Новым годом весь микрорайон чуть не вымерз, сняли зампрефекта, а оставшимся, кажется, сделали хороший втык, так что батареи грели вовсю, а к жильцам периодически заходили какие-то девочки из управы и спрашивали, нет ли жалоб на отопление.
Мой очередной визит в двадцать первый век был достаточно длинным, он планировался на две недели, чтобы использовать зеленую клетку в Жениной таблице. В общем, образовалось какое-то количество свободного времени, и я решил употребить его на поход по врачам.
Нет, со здоровьем у меня было нормально, тут имелись несколько иные соображения. Так как последнее время походы в будущее стали довольно редкими, от одного появления на работе до другого иногда проходили годы, причем весьма насыщенные всякими событиями. Естественно, не помогали никакие шпаргалки – я просто не мог вспомнить и половины того, чем занимался в прошлый раз, и шеф уже начал косо на меня поглядывать, а увольняться с работы я пока не хотел. Вот и решил зайти в поликлинику, тем более что ее сильно хвалили, и пожаловаться на преждевременное старение. Должны же медики хоть что-то заметить – хоть я и выгляжу довольно молодо для своего реального возраста: ведь скоро стукнет шестьдесят, – но по паспорту-то мне всего тридцать пять лет!
