Алексей Волков - Поход Командора
Топор был для лесных племен величайшей ценностью. Каменный век – и вдруг заполучить стальное лезвие на рукоятке! Это же все равно как для нас пулемет.
Индейцы выслушали перевод Калинина на испанский. Старший из проводников, суровый мужчина несколько старше меня, гордо ответил на том же языке:
– Он говорит: топоров не надо. В погибшем селении жила его родная сестра с мужем и детьми. Он поклялся духам предков отомстить бледнолицым за гибель родственников.
Остальные индейцы встретили речь начальника крайне неодобрительно. Правда, возражали они на своем языке, которого никто из нас не понимал.
И не надо. Без пояснений ясно – люди недовольны решением главаря. Гордость хороша, только зачем отказываться от награды?
– Одно другому не мешает, – в том же духе высказываюсь я. – От подарка отказываться нельзя. Мы тоже мстим Ягуару.
Верх взял реализм. Да и о чем спорить, когда получаешь плату за то, что был готов делать бесплатно?
Случайность или нет, однако следы отыскались относительно скоро. Относительно в том смысле, что могли бы попасться пораньше. Но ведь позже тоже могли!
Разовые тропки в джунглях действительно зарастают быстро. Легендарные звериные тропы – это дорожки, вытаптываемые из года в год. Лес умеет скрывать многое. Человек относится к делу гораздо легкомысленнее.
На одной поляне разведчики обнаружили свежие следы костров. Дальше попался клок вырванной ветками одежды. Затем – кое-какие выброшенные мелочи. Порою каждый грамм нам кажется тяжелей килограммов. Смотря сколько идти.
Нам тоже доставалось порядочно, но с обретением цели идти стало веселее…
36
Лудицкий. От судьбы не уйдешь
– Вы обещали отпустить всех, как только придем на место.
В голосе старика звучали нотки подобострастия.
Может, он и был горд. Только это было давно. В те давние годы, когда участвовал в мятеже против прежних хозяев. И тогда, когда сумел найти для себя новое племя.
Может, он бы оставался гордым, если бы речь шла только о нем. Однако, кроме старика, пираты увели с собой три десятка человек. Несколько мужчин, а в основном женщин и детей. Все дети были старше десяти лет. Помладше все равно не выдержали бы тяжести перехода и были убиты еще в поселении. Как были убиты многие взрослые.
Женщины еще в поселении были подвергнуты насилию, однако в пути их уже не трогали. Дорога через джунгли отнимала столько сил, что на любовные утехи их просто не оставалось.
Однако сейчас у реки все могло повториться. Старик понимал это и потому был готов на любые унижения, лишь бы увести прочь жалкие остатки племени. Он-то прекрасно знал нравы белых людей и их отношение к чужой жизни.
– Ты считаешь, мы пришли? – хмуро спросил проводника Коршун.
Для него конечным пунктом был тот, где можно считать себя в безопасности от Командора и лорда. От лорда он был здесь укрыт, но Санглиер наверняка шел по следу.
Впрочем, старик уже выполнил свою часть работы.
Проводник считал точно так же.
– Дальше дорогой послужит река, – заметил он, глазами показывая на протекающие мимо воды.
Указать на них рукой он не решился. Предводитель пиратов был крут и мог истолковать как оскорбление любой жест.
– Хорошо. Иди к своим. После обеда вы будете свободны. Не можем же мы отпустить вас, даже не накормив?
Коршун демонстративно отвернулся, давая понять, что разговор закончен и вопрос решен.
Старик был готов покинуть лагерь без кормежки. Даже без каких-либо припасов. Лес не даст умереть с голоду. Но спорить с главарем старик благоразумно не стал. Ни к чему раздражать хищника, пока в его власти жизнь женщин и детей.
Зато он был вознагражден возможностью побыть с детьми. По дороге его не подпускали к заложникам, и только издалека удавалось увидеть родных людей.
– Ты в самом деле отпустишь их? – спросил Анри.
Все три уцелевших офицера стояли рядом с Коршуном. Они как раз решали текущие проблемы, когда проводник отвлек их от дел.
Крису было все равно. Если он и думал о чем-либо, так это была одна из пленниц.
Или уже две? С разрешением от бремени вторая тоже стала доступна мужскому вниманию. Если не прямо сейчас, так в перспективе, как только немного наберется сил.
Представлять себя на месте Командора было лестно и настолько волнующе, что прочее казалось сущей ерундой.
– Нельзя. Наткнутся на Санглиера – приведут сюда. – В отличие от романтически настроенного юноши Пуснель твердо стоял на грешной земле.
– Отпущу. Всех отпущу, – хмыкнул Коршун. – Немедленно и навсегда. Могут жаловаться на меня в аду.
Он скользнул взглядом по помощникам и остановил свой выбор на Пуснеле.
– Отбери людей, и решите проблему. Только без шума. Для забав тоже никого не оставляйте. Времени нет.
Мрачный флибустьер согласно кивнул. Он полностью разделял мнение начальника в этом вопросе. Бабы отвлекают. Поэтому лучше от них избавиться сразу.
Пуснель уже двинулся прочь, когда его окликнул капитан:
– Подожди… – В бегающих глазах Коршуна сверкали недобрые искорки. – Обязательно возьми бывшего слугу Командора. Люди жалуются, мол, он боится крови. Пусть привыкает быть мужчиной. Лично проследи.
– А если откажется? – уточнил полномочия офицер.
– Его право, – пожал плечами Милан. – Может полностью разделить их судьбу. Мешать не будем.
Злость на предателя не прошла. Коршун не мог забыть: будь сундуки полны – и все пошло бы по-другому. К чему был бы выкуп, раз богатства Санглиера и так бы были с ними?
Капитан сам проследил бы за Пьером, однако в данный момент были дела поважнее. Чем быстрее удастся уйти отсюда к морю, тем лучше. Удача сопутствует лишь тем, кто не откладывает дело в долгий ящик.
Главной заботой Коршуна сейчас был плот. А лучше какое-нибудь, пусть самое примитивное, суденышко.
– Пьер! Тебе приказ капитана… – Пуснель тоже недолюбливал бывшего слугу. И как предателя, и как никчемную личность. Дожил до такого возраста, а до сих пор ничего не понимает в работе. Что гораздо хуже – не стремится понимать.
– Слушаю, – склонился Лудицкий.
Ничего хорошего от Коршуна он не ждал. О бегстве тоже не думал. Да и до дум ли при такой нагрузке? Лишь бы не свалиться от усталости, а то еще выпорют вместо отдыха.
– Пойдешь со мной. Надо избавиться от индейцев.
– Как – избавиться? – Бывший депутат невольно отшатнулся.
Вместо слов Пуснель молча провел большим пальцем у горла.
– За что?
Неясно, относился ли вопрос к судьбе заложников, или к тому, что Лудицкого решили привлечь к ликвидации.
Петр Ильич привык употреблять это слово и только теперь всем существом осознал – правильнее говорить более конкретно и жестоко: убийство.
– Ты хочешь, чтобы они потом навели на нас Командора? – снизошел до объяснений Пуснель.
Другой офицер просто выругался бы, однако Пуснель сам начинал с бака и иногда мог даже побеседовать с простым матросом. Если тот, по мнению офицера, был достоин беседы.
Лудицкий однозначно не был, но раз капитан сам приказал…
– Но почему я? – Против остального Петр Ильич больше не возражал.
Попасться Командору ему решительно не хотелось. Единственная надежда – бывший телохранитель и хозяин не в курсе происшедшего. Разве бак вместо отдельной каюты – плохое свидетельство о невиновности экс-депутата? Но делать ЭТО самому…
– Чтобы учился. Учти, приказано без выстрелов.
Ноги Лудицкого едва не подкосились. Петр Ильич побелел и лишь каким-то чудом не брякнулся в обморок.
– Я… – продолжить Лудицкий не сумел. Едва ли не впервые в жизни подвел голос и не находилось слов.
– Если хочешь, можешь присоединиться к другой стороне, – предложил офицер.
В его холодных глазах Лудицкому почудилась смерть.
Подошли еще два десятка моряков. Так сказать, компаньоны Петра Ильича на новом поприще.
Чуть в стороне застучали топоры. Флибустьеры приступали к сооружению плотов.
Работа должна быть тяжелой. Небольшой абордажный топор – не самое лучшее средство для рубки деревьев. Однако Лудицкий остро завидовал судостроителям. Хоть толку от него на любой работе было немного, все лучше, чем…
– Пошли, – кивнул всем сразу Пуснель.
Объяснять матросам подробнее было не надо. Они привычно рассеялись по лесу, обходя группу заложников со всех сторон. Охрана индейцев была предупреждена и тоже включилась в предстоящую работу.
Пленники тесной группой лежали на небольшой поляне. При виде окруживших их матросов многие стали подниматься. Еще не до конца понимая цель визита, но уже чувствуя недоброе. Наверняка кое-кто решил, что моряки опять пришли позабавиться с женщинами. Вот только почему у всех сабли в руках?
Старик понял все. Ему стало очень больно, что он поддался на обман и помог убийцам выбраться из джунглей. Надо было завести их туда, откуда не смог бы выбраться ни один пришелец. Тогда убитые были бы отомщены. Надо было…
