Неправильный диверсант Забабашкин - Максим Арх
Но, увы, Забабашкин был один как перст, а потому приходилось рассчитывать только на себя. Я старался не терять бдительности, однако усталость, размышления о деталях важнейшей операции, заботы о поиске оружия да и порядком расшатанная нервная система не давали мне возможности быть максимально собранным и осторожным, я уж не говорю о прилетавших ранее в голову всяких немецких ударах или поражающих факторах авиационного бомбометания. Я видел, что постоянно совершаю огрехи, и, хоть пока их последствия мне обходились довольно легко и никакого вреда не нанесли, всё могло круто измениться в любую секунду. Мне катастрофически необходим был отдых, вот только пока он был невозможен. Я находился в сумасшедшем водовороте событий. Ещё вчера, и это не оборот речи, а именно вчера, в это же самое время я, оборудовав позицию на крыше одного из домов города Новска, вёл огонь по приближающимся самолётам и танкам противника. А уже сегодня я нахожусь в другой стране, в тысячах километрах от предыдущего поля боя и собираюсь атаковать карманный линкор. Ну о какой осторожности тут можно говорить? На неё просто не хватает ни времени, ни сил! Вот и получаются такие вот проколы, в которых жизнь, по сути, начинает висеть на волоске.
«Эх, имелись бы в загашнике хотя бы пара-тройка гранат. Можно было бы хотя бы растяжки установить, как это делают все нормальные снайперы в будущих войнах, и тем самым прикрыть подходы к снайперской позиции в период наблюдения и стрельбы», — расстроенный тем, что чуть не завалил важную миссию, думал я.
Но, к сожалению, ни гранат, ни мин мне пока на территории противника по пути моего следования не попадалось, поэтому приходилось лишь вздыхать и надеяться, что и дальше фортуна от меня не отвернётся.
Впрочем, несмотря на то, что я попал в засаду и чуть не потерял жизнь, особо расстраиваться не хотел, да и нельзя это было делать. Да, противник застал меня врасплох, да, чуть не попался им в лапы. Но в то же время всё закончилось относительно неплохо, и даже можно было констатировать, что закончилось всё очень хорошо, как странно бы это ни звучало. Получилось так, что немцы мне сами дали то, что мне очень было нужно. Причём даже с бесплатной и безвозмездной доставкой до нужного места!
— Вот что значит европейский сервис! Не успел заказ сделать, а уже всё на месте. Причём в трёх экземплярах, — удовлетворённо прошептал я, решив начать сбор трофеев.
Быстро спустившись с чердака, разблокировал дверь и, выйдя из хижины, первым делом побежал к мотоциклу, который продолжал надсадно тарахтеть, бессильно уткнувшись в разлапистые корни. Двигатель необходимо было заглушить, чтобы тот своим рёвом не привлекал лишнего внимания.
Постоянно посматривая по сторонам и отмечая, что данная перестрелка для мира, к счастью, осталась незаметной, начал было обыскивать тело мотоциклиста. Но уже через секунду задумался:
«Я сейчас на той точке, с которой решил вести атаку. Находиться тут планирую вплоть до конца операции. А это значит, что для недопущения демаскировки данной снайперской позиции необходимо убрать не только демаскирующие тела, но и сам мотоцикл».
Мысль была правильная. Сейчас меня никто не видел, и, в общем, казалось, что вокруг никого нет, однако само по себе наличие этого строения говорило о том, что, скорее всего, люди сюда нет-нет да заходят. К тому же всегда был шанс того, что какой-нибудь любитель погулять на природе или же путник, путешествующий пешком, может отклониться от центральной дороги, ведущей в город, заметить творящийся тут бардак и, добежав до ближайшего патруля, сообщить об этом.
В таком случае сюда сразу же для проверки сообщения будет направлен наряд, а то и не один.
«А оно мне надо? Думаю, что нет! Конечно, теперь я буду настороже и чаще стану посматривать по сторонам. А потому, скорее всего, приближающихся немецких полицейских и солдат сумею вовремя увидеть и нейтрализовать, особенно сейчас, когда в наличии у меня теперь имеются винтовки. Но после этого спокойной работы по карманному линкору уже не получится. Более того, сама операция будет под угрозой срыва».
Значит, не было у меня другого выбора, как спрятать ненужные ни мне, ни мирозданию тела врагов и что-то придумать с транспортным средством.
Управился минут за пять и, нужно сказать, даже немного устал. Немчура оказалось здоровой и тяжёлой, поэтому с затаскиванием их внутрь хижины и складыванием в углу пришлось повозиться.
Особенно с последним экземпляром. Когда глушил двигатель, я, не подумав, скинул убитого мной с мотоцикла и тут же пожалел. Патрульный весил, наверное, килограмм сто двадцать, на таком вообще без мотоцикла ездить можно вдвоём! В конце концов я его, конечно, допёр. Но когда допёр, обругал себя за то, что не додумался завести мотоцикл и, запихнув ганса в коляску, довезти его тело прямо до дверей. «Сытый, бритый, бережёный, дармовым добром кормлёный!» — вот как в воду глядел поэт Твардовский, высекая в мраморе бумажных листов эти строчки про злого немца. Отожрались, сволочи!
Сложив тела, вернулся за мотоциклом. Подогнал его к дому и, когда подъехал, подметил курьёзный момент.
Совсем недавно я размышлял о проблеме преследования меня лошадьми в этом времени. А ведь и мотоциклы с коляской тоже меня преследуют довольно регулярно. Популярный вид транспорта в вермахте. И удобный.
Как управился, зашёл в хижину, закрыл дверь, вновь подперев её лавкой, и в полной (разумеется, для постороннего наблюдателя, а не для меня) темноте приступил к обыску.
Вскоре в моём арсенале появился один МП-40 с тремя рожками. Пистолет «Вальтер» с запасной обоймой, и
