По следам Александра Великого - Александр Петрович Харников
В свою очередь, Даша расспрашивала меня о нашем житье-бытье. Хотя люди из будущего и знали многое из того, что произошло или произойдет с нами, они плохо представляли себе, как следует вести себя в той или иной ситуации. Они были просто другими, и многие вещи и поступки, для них вполне привычные, для нас просто не укладывались в голове. И, я полагаю, наоборот.
Сегодня с утра я, Даша и Гера со своей супругой гуляли в Летнем саду. С нами был и черный лохматый пес Даши, которого звали Джексон. Он любил гулять с нами, весело носился по саду и с удовольствием выполнял команду «Апорт!», бросаясь, сломя голову за брошенной Дашей веточкой.
День был не по-осеннему жаркий, и было приятно прогуливаться под пожелтевшими листьями высоких деревьев, многие из которых были посажены еще при императрице Екатерине Алексеевне. Она не любила французские регулярные сады, почему-то считая их символом тирании. Государыня считала, что лучше всего на умы подданных влияют английские сады и парки, которые были полны либерализма.
Я, правда, не думал ни о либерализме, ни о тирании, гуляя под руку с Дашей. Мне было просто с ней хорошо. Герман и его жена-полячка тоже наслаждались чистым воздухом парка. К тому же Барбара была непраздной, и врач пришельцев посоветовал ей побольше гулять в местах, приятных для глаз.
Сегодня мне совсем не хотелось думать ни о службе, ни о чем-то другом серьезном. Я просто наслаждался голосом своей возлюбленной, даже толком не вникая в то, о чем она говорила. Погуляв с часок, мы уже засобирались домой, когда произошло то, что запомнится мне на всю жизнь…
Как хорошо, что мы взяли с собой на прогулку Джексона! Именно он нас и спас от грозившей нам опасности. Не зря сведущие люди утверждают, что собаки порой бывают умнее людей.
Мы неспешно проходили мимо разрушенного наводнением 1777 года павильона «Грот». Государь не так давно велел снести то, что от него осталось, чтобы на его фундаменте построить новое здание. Несколько человек в одежде мастеровых разбирали ломами стены павильона, а рядом с ним к набережной Фонтанки была причалена небольшая баржа, на которую рабочие грузили битый кирпич и прочий мусор.
Неожиданно Джексон зарычал и оскалил зубы. Даша вздрогнула и резко обернулась. Один из рабочих, выхватив из-под одежды большой нож, попытался схватить мою любимую. Но тут, словно черная молния, мелькнул Джексон. Он ловко перехватил зубами руку разбойника и рывком швырнул его за землю.
Я вспомнил уроки своего друга Германа и, прикрыв спиной Дашу, обнажил шпагу. Сам же Герман, довольно невежливо толкнув за ствол дерева жену, выхватил из висевшей у него под мышкой кобуры пистолет.
Нападавших оказалось пятеро. Как я позднее узнал, они намеревались захватить Дарью, заткнуть ей рот и погрузить на парусный ялик, стоявший у борта баржи. Ну а всех остальных, включая меня, Германа и Барбару – убить. Придумано было неплохо, только у разбойников с самого начала все пошло совсем не так, как они задумали.
Сделав выпад, я проткнул шпагой плечо одного из них, успев при этом уклониться от выстрела второго злодея. Даша, хотя и сильно побледневшая, но ничуть не испугавшаяся, сделала правой рукой резкий жест, и третий нападавший с диким воплем схватился за окровавленное лицо. Как я узнал позднее, Даша метнула в бандита хитрую восточную штучку – остро заточенную звездочку, называвшуюся у японцев «сюрикеном». Ее по просьбе Даши изготовил отец моей любимой. Она захватила ее с собой, чтобы показать мне в Кордегардии, где пришельцы из будущего метали ножи и тренировались сражаться голыми руками против вооруженных противников, как правильно использовать в бою эту хитрую штучку.
Герман, убедившись, что его жена находится в безопасности, двумя выстрелами из пистолета обездвижил остальных злодеев, ранив их в ноги. Все произошло в течение пары минут, и немногие гулявшие в этот момент по Летнему саду обратили внимание на все случившееся.
Герман, держа пистолет на изготовку, вызвал по рации подкрепление. Я же осмотрел поверженных врагов и убедился, что все они на данный момент уже не представляют для нас большой опасности. Двоим – тому, которому я проткнул шпагой плечо, и второму, которому остро заточенная звездочка выбила глаз – нужна была срочная помощь врачей. Здоровье прочих же не вызывало опасения. Тот, которого Джексон укусил за руку, попытался было потянуться за ножом, но Герман, который караулил все телодвижения злодеев, выстрелил из пистолета, да так, что пуля ударилась в землю всего в паре дюймов от головы бандита.
– Лежи, скотина, не шевелись! – грозно предупредил Герман. – Второй раз я не буду с тобой церемониться!
Вскоре к нам примчалась подмога. Всех нападавших – и тех, кто мог самостоятельно передвигаться, и тех, кого надо было нести на руках – уволокли в Кордегардию. Там им окажут помощь и подробно расспросят, кто они и почему напали на нас. И самое главное – кто сообщил злодеям о том, что мы отправились в Летний сад на прогулку. Ведь они знали о ней и готовились – в этом не было никаких сомнений. Возможно, мы имели дело с участниками предыдущего заговора против государя. А может быть, на сцене появились новые действующие лица. Все это было весьма важно для нас. Скоро мы узнаем все подробности – в этом я не сомневался. Мои друзья умели заставлять быть откровенными тех, кто оказался в их руках. В чем, в чем, а в этом им не откажешь…
29 сентября 1801 года. Французская республика. Париж. Майор ФСБ Андрей Кириллович Никитин, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Град»
Вечером следующего дня я снова посетил Первого консула. Похоже, что он созрел и выбрал кандидата на должность командующего французскими силами, которые вместе с нами будут участвовать в штурме Мальты.
Человек в мундире дивизионного генерала мне не был знаком. Ему было около сорока лет, но седина в волосах и глубокие морщины говорили о том, что это не паркетный шаркун, а боевой командир.
– Андре, познакомься, это генерал Клод Жак Лекурб, – представил мне его Наполеон. При этом лицо Первого консула было бесстрастно, а тон, которым он произнес эту фразу – подчеркнуто официален. Похоже, что генерал Лекурб не числился в числе приятелей Бонапарта. – А вы, генерал, познакомьтесь с моим русским
