Вернуться 3 (СИ) - Кириллов Альберт Кириллов Альберт
— Да и хер с ним! — Глотов быстро глянул на совершенно бесстрастное лицо Германа, который быстро заносил данные шариковой ручкой в протокол осмотра места происшествия.
— Но ведь живой был⁈ — недоумевал Роман. — Когда мы уходили, он был живой! — настаивал он.
— Ну может умер от угрызений совести, — Герман нагнулся к одному из трупов, чтобы рассмотреть поближе перерезанное горло и подробно описать его.
— Может свои прибили? — сказал Глотов.
— Какие свои? Никого не было рядом, — не успокаивался Роман.
— Роман, ты ещё поплачь над ним, — не удержался Скатов, только вернувшийся на подъехавшим к трупам грузовике, чтобы забрать трупы и оружие, а тут услышав этот разговор.
— Что с парнями Антона? — вспомнил Герман, оторвавшись от записей.
— Всё нормально! — успокоил его Скатов. — Раненых на моём «УАЗе» увезли. Антон осматривает место происшествия.
— Вот ведь… А чего свободных ребят из «наших» у Самойлова не попросил? Ему передохнуть бы, а он…
— Нету никого, — ответил ему Скатов. — Почти все ребята работают на выездах.
— Понятно. Сами постреляли, сами и осматривайте, — проворчал Герман. — Вечно у нас всё через жопу…
Глава 23
— Слушай, а кто всё-таки того боевика убил, ты как думаешь?
— Роман, а тебе какая разница? — как-то странно посмотрел на него Глотов.
— Ну просто Герман последним уходил… — очень неуверенно начал Роман.
После того как они вернулись, Герман ушел в общий душ, присутствующий на их этаже, правда без горячей воды. И посещение его было достаточно экстремальным, только других вариантов не было. А ходить потным и немытым — не комильфо.
— Рома, я понимаю, гражданская жизнь в жопе играет. Всё в Пинкертона играешь… — хмыкнул Глотов. — А тут война, тут убивают… Один из твоих непосредственных коллег серьезно ранен. Один из наших ребят — охранников убит, а ведь ему всего 21 год… — он укоризненно смотрел на Титова. — Мне пофиг, кто «убрал» этого… Пусть даже и Герман. Я сам бы этого урода «заминусовал», но командир этот грех с души снял…
— Да, но… — Роман всё понимал, но мирная жизнь на «гражданке» всё ещё не давала ему успокоиться.
— Заканчивай, Роман… — Глотов не собирался дальше обсуждать это. — Сдох Максим, а в нашем случае враг — Арби, или как его там… Да и хер с ним!
«Развёл тут, понимаешь, сопли. Ёжику понятно, кто!..» — разложив перед собой части автомата, думал Глотов, спокойно чистил оружие, посматривая на беспокойного Титова: «Сопляк!..»
* * *— Блин! Мужики! Никогда не забуду! — чуть не пускал слезу Антон, сидя за столом в офицерской столовой, вместе с Германом, Глотовым, Романом и оставшихся целыми своими ребятами, попавшими вместе с ним в западню.
Отойдя немного от произошедшего, как-то стихийно все решили собраться в столовой и помянуть погибшего парня из охранной роты, а также выпить за здоровье раненых ребят. Ну и отпраздновать то, что собравшиеся за столом остались в живых.
Пьянка шла капитальная, дым коромыслом… Пар надо было спустить, особенно после такого «приключения», так что Герман не чинясь сказал ребятам выставить пару бутылок водки и коньяка, чтобы расслабились.
* * *Скоро 8 марта, а их следственно-оперативные группы так и продолжают мотаться по окрестностям, в основном фиксируя последствия преступлений, но не сильно продвигаясь в их расследовании. Набирая статистику, если можно так сказать, что Германа и его коллег совсем не радовало. Так как смысла от их работы почти не было, к сожалению. За редким исключение, когда буквально за руку хватали на месте преступления или указывали свидетели. А таких случаев можно было по пальцам пересчитать.
В это время, относительно далеко от них, в Шатойском районе Чечни с конца февраля «федеральные» силы во всю пытались задавить достаточно большие силы чеченских боевиков. Те успешно оборонялись, но тяжелая артиллерия и ВВС России медленно, но верно выдавливали их из занятого района, перемалывая силы боевиков.
* * *Интерлюдия
Москва. Управление противодействия терроризму ФСБ РФ
— Что у нас по фигуранту? — обратился начальник управления к своему заместителю.
— В настоящий момент имеется информация, что интересующее нас лицо находится в составе бандформирований в Шатойском районе, где осуществляет командование преданными только ему боевиками, — доложил заместитель.
— Что предпринято для его нейтрализации?
— В Грозном находятся сотрудники подразделений группы «А», усиленные бойцами подразделения группы «Омега». С имеющимся приказом на захват или уничтожение, — отрапортовал заместитель.
— Хорошо! Как только появится какая-то информация, то немедленно доложите…
* * *Гудермес. Чеченская Республика
Только Герман с остальными успели позавтракать, как его срочно вызвал Самойлов и отправил его группу на один из вызовов, только поступившего из комендатуры.
Через полчаса они приехали в один из районов Гудермеса, где ночью в одну из квартир вломились какие-то уроды — убив главу семьи, а также ранив его жену.
— Суки! Что за суки-то, а? Герман! — Роман не отставал от него, пока тот осматривал труп чеченца, лет под пятьдесят. — Не, ну нас не любят! Это понятно, а они же своих…
— Рома, отстань от начальства, — нахмуренный Глотов, вместе с двумя солдатами контролировали обстановку в квартире, хмуро поглядывая на изредка сновавших женщин — чеченок, которые сейчас забирали детский вещи, для пятерых детей погибшего, забранных одной из соседок.
Нет-нет, но бросаемые на них взгляды, полные ненависти, в большинстве своём.
— Зачэм это дэлаэтэ? — раздался голос старика лет за семьдесят, отца раненой женщины, которую отвезли в медпункт в комендатуре. — Из-за вас эта… — Он нежданно-негаданно заявился в квартиру, всё порываясь подойти к трупу погибшего зятя.
— Дед! Ты не мороси! Так надо Закон от меня это требует, — спокойно ответил аксакалу Герман.
— Вы пришли и… — губы деда сжались от злости. — Убэваете! И гаварытэ…
— И это всё пройдёт, дед! — печально улыбнулся Герман. — И потом, это мы убили твоего зятя и ранили твою дочь? Может те, кто на самом деле не борцы за свободу Ичкерии, а кому удобно грабить таких, как ты, отец?
Старый чеченец блеснул ненавидящим взглядом из-под кустистых и больших бровей на него.
— Очнись дед! Плевать им на всех вас. Грабят они вас, а «федералы», как могут, пытаются принести сюда порядок, — ответно посмотрел на него Герман. Это они убивают, вон, сам видишь, — показал он рукой на убитого.
— Я сам их зарэжу! — вскинулся старый чеченец!
— Оставь это нам, — притронулся к ему плечу Герман. — Мы чуть быстрее это сделаем, если, правда, этих падл возьмём.
— В любом случае, возьмём! — ретиво заявил Роман.
Судя по глазам старого чеченца, тот им не верил.
— Ну твою же дочь, не твои борцы за свободу в больницу увезли, а к русским врачам. И я тебе гарантирую, что её там, если это возможно, вылечат и обиходят. Отец, может не за ту сторону ты встал, нет? — русские ушли, а старый аксакал задумался.
* * *— О как! — они как раз проезжали небольшую русскую церквушку, непонятно как оказавшуюся на территории Чечни и более-менее сохранившуюся, а не взорванную или снесённую местными радикалами
Но время и две войны не пощадили её!
Выщербленные пулями стены, побитый осколками и пулями когда-то покрытый позолотой купол, а теперь торчащие позеленевшие листы меди, а может жести, плохо было видно. Всё показывало, что эта церквушка уже достаточно давно не используется по назначению.
Германа в первый раз удивила и сама церковь, и то, что она до сих пор находится здесь, а не превращено в чего-нибудь неудобоваримое или там в мечеть.
Но сейчас прямо на его глазах, небольшая двустворчатая дверь, обитая тяжелым поврежденным в нескольких местах металлом, неожиданно приоткрылась, а потом оттуда вышел мужчина с русскими чертами лица, с русой бородкой, одетый в ватные штаны и потрепанный армейский бушлат. И самым удивительным было то, что на голове у него было что-то из головных уборов православного духовенства. Герман вспомнил, что подобная шапочка или чего там, называется скуфьей.
