Геннадий Марченко - Музыкант
Ага, это я-то молод? Это у меня-то неокрепшая психика?! Нет, ну с его точки зрения так и есть, 17-летний пацан, ничего еще толком в жизни не видевший… Эх, знал бы ты, Александр Семенович, сколько мне лет на самом деле!
А поклонницы мало того, что на стадионе меня вылавливали, еще и устроили дежурство в подъезде. Мама дорогая! Мне приходилось надвигать кепку на самые глаза, поднимать воротник, в общем, маскировался как мог. Все равно вычислили! В итоге добился того, что у моего подъезда с утра до вечера посменно дежурили милиционеры, отгоняя неугомонных поклонниц. А мне приходилось каждый раз вызывать такси, не провожать же сотруднику милиции меня каждый раз до остановки или станции метро. Тем более со своими доходами я мог позволить такую несвойственную обычным советским людям роскошь. А еще говорят, что наши люди в булочную на такси не ездят. Еще как ездят!
Ленку первое время такое повышенное внимание со стороны девушек бесило, а потом стала относиться к этому как к неизбежному злу. Впрочем, я догадывался, что она даже гордилась тем, что за ее парнем бегают толпы поклонниц, а он выбрал именно ее.
А в декабре случилось то, чего я подспудно ожидал последние полтора года, после того, как подбросил письмо на дачу Шелепина. В котором среди прочего была указана дата гибели 35-го Президента Соединенных Штатов Джона Кеннеди – 22 ноября 1963 года. Возможно, именно это и стало той вишенкой на торте, благодаря которой изложенная в моем письме информация была окончательно принята на веру и подтолкнула заговорщиков к решительным действиям.
Как бы там ни было, по телевизору в прямом эфире показали заседание внеочередного пленума ЦК партии, на котором Хрущев попросил перевода на менее ответственную должность по состоянию здоровья. То есть как и в другой реальности, Никита Сергеич все же покинул свой пост досрочно, только на этот раз даже раньше почти на год, и не находясь в отпуске, а цивильно, без возможных народных волнений. На свое место Первого секретаря ЦК КПСС он рекомендовал… Правильно, председателя Комитета партийно-государственного контроля при ЦК КПСС и Совете Министров СССР Александра Николаевича Шелепина.
Внутри меня все ликовало, и в то же время было как-то тревожно. Может, я перемудрил, не нужно было лезть в эти сферы? Кто его знает, как себя зарекомендует на этом посту Шелепин. А то, чего доброго, так затянет гайки, что все взвоют, и я в том числе. Адель попрут из Гнесинки, меня из Союза композиторов, хорошо, если еще такого неблагонадежного в команде оставят. Про "Апогей" вообще думать страшно, будут молиться, чтобы их на Колыму не отправили. А может быть и наоборот, устроит в Союзе такую оттепель, что Хрущев ему и в подметки не сгодится. Лишь бы не стал чудить, как Горбачев, ну да я в письме и предупреждал от подобного рода действий. Уж лучше пусть придерживается золотой середины. Где надо – подкрутит, где надо – ослабит, все-таки не дите малое, политик со стажем, сообразит как-нибудь.
К тому времени закончился чемпионат страны, 29 ноября мы сыграли последний матч с кутаисским "Торпедо" уже в статусе нового-старого чемпиона. Команду по традиции чествовали в МГС "Динамо", и на этот раз я не отвертелся от "Волги", хотя и сыграл всего полсезона. Правда, сыграл так, что по коэффициенту полезности оставил далеко позади всех других товарищей по команде. Так что машину я получил заслуженно, вот только ездить на ней не мог, поскольку лишь по достижении 18 лет мог садиться за руль. Права что ли в ДОСААФ получить между делом… Одним словом, порадовал новоиспеченных родителей, презентовав им в качестве подарка к рождению малыша новенький автомобиль. Пусть катаются, мне не жалко… Хотя на самом деле еще как жалко. Тем более машина раритетная. Это сейчас она новинка, а в моем будущем, в 21 веке, считалась классикой жанра, и порой после тюнинга стоила на уровне люксовой иномарки.
Тут между делом Миха снова съездил с папашей в загранку, на этот раз в капиталистическую Италию. Привез оттуда кучу всяких приятных мелочей, которые приволок на репетиционную базу "Апогея", не забыв пригласить и автора песен группы. Для меня кроме бутылки настоящего "Чинзано" был припасен еще один подарок.
– Держи, это футболка самого Жозе Алтафини с его автографом, – ухмыльнулся Миха, протягивая мне майку в красно-черную полоску. – Посчастливилось нам с батей не только на матче "Милана" и "Ромы" побывать, но и в подтрибунном помещении. Алтафини аж обрадовался, когда узнал, что мы из СССР, оказывается, он нашей стране всегда симпатизировал.
Ого, футболка того самого Алтафини! Чемпиона мира 58 года в составе сборной Бразилии, легенды "Милана" 60-х.
– Ну спасибо, Миха, царский подарок.
Был бы я помоложе, сказал бы: "Теперь мне все пацаны во дворе обзавидуются". А так повешу футболку на стену, пусть завидуют гости, которые разбираются в футболе. Тот же Ильич наверняка глаза выпучит.
– Погоди, а это что у тебя? – спросил басист Жора, выцепив из кучки подарков ленту ярких пакетиков.
– О-о, это, Жорик, такая вещь, которую на хрен натягивать надо, чтобы сифак не подхватить, – прокомментировал под всеобщий хохот Миха.
– Или чтобы не залететь по дурости, – добавил я. – Может, продашь пару упаковок?
До этого мы с Ленкой пользовались презервативами Баковского завода резиновых изделий, и каждый раз было такое чувство, будто на член натягиваешь перчатку. Об импортных средствах контрацепции можно было только мечтать. А тут вот, словно по заказу.
– Да я тебе так подарю, бери, сколько надо.
– Одну упаковку у тебя стырю, если не против.
– Похоже, у тебя с подружкой все на мази, – хихикнул ударник Леха, за что тут же получил от Михи легкий подзатыльник.
– Ты-то у нас сам, небось, еще девственник? – ухмыльнулся тот.
Леха зарделся под очередной взрыв хохота, и от дальнейших подколок предпочел воздержаться.
А итальянское изделие из новомодного латекса мы с Ленкой опробовали уже через пару дней. И надо сказать, зарекомендовало оно себя с самой лучшей стороны. Вот почему у нас в Союзе не могут выпускать тонкие и крепкие презервативы, которые не портят радости секса? Да у нас пока много чего не могут делать как следует, начиная от презервативов и заканчивая машинами. Хотелось верить, что при Шелепине советская промышленность все же сделает если не качественный скачок вперед, то хотя бы подтянется к уровню ведущих стран-производителей. И не только по качеству резино-технических изделий.
А еще один подарок мне сделало Центральное телевидение СССР, которое сразу после Нового года приступило к съемкам телесериала "Следствие ведут ЗнаТоКи". Это я по секрету узнал от Тикунова, который готовился возглавить вновь образованное Министерство внутренних дел СССР. Что я уже узнал от Пономарева, прежде чем посетить кабинет министра. А Тикунов рассказал, что сериал взялась снимать сама главный режиссер Главной редакции кинопрограмм Центрального телевидения Ксения Маринина. На роль Томина был утвержден Леонид Каневский, а вот Знаменского играл не кто иной, как Алексей Баталов. Ну а больше всего я удивился, что роль Кибрит досталась… Татьяне Самойловой. Именно таков был выбор Марининой, видно, являвшейся страстной поклонницей картины "Летят журавли", где дуэт Баталова и Самойловой не оставил равнодушным даже жюри Каннского кинофестиваля. А что откровенно порадовало – песня "Наша служба" обещала звучать в фильме на заглавных и финальных титрах. Лед тронулся, господа присяжные заседатели!
Глава 19
До начала предсезонки я успел поучаствовать в съемках телесериала "Следствие ведут ЗнаТоКи". То есть сначала мне пришлось договариваться с Кобзоном, чтобы в студии он исполнил песню "Наша служба и опасна, и трудна…", причем Иосиф согласился без вопросов, можно сказать, из любви к искусству, впрочем, не забывая о гонораре согласно ставке. Первым-то эту песню у меня исполнил Магомаев на Дне милиции, но Муслим отправился на гастроли по Италии, вот и пришлось срочно прибегать к услугам Кобзона. А тот, к счастью, не стал кидать обидку, мол, что же ты, Егорка, переметнулся от своего Магомаева ко мне…
Затем режиссеру Ксении Марининой приспичило задействовать в одной из эпизодических ролей первой серии молодого футболиста "Динамо", сыгравшего… футболиста команды "Строитель", ставшего свидетелем преступления. То есть мне досталась роль практически камео.
Мое участие обошлось парой съемочных дней. В первый день снимали сцену, как Баталов-Знаменский появляется на тренировке команды, где меня, носящегося с мячом, взяли крупным планом, а затем просит моего героя задержаться в раздевалке, проведя с ним как бы дружескую беседу. Снимали как раз на стадионе "Динамо", а футболистов для массовки пришлось приглашать из дубля, поскольку основная команда еще не вышла из отпуска, а некоторые игроки и вовсе в это время играли товарищеские матчи на полях Бразилии и Мексики в составе сборной клубов Москвы. Наставник сборной Бесков меня в турне не взял, как и ранее в январе в первую мексиканскую поездку, хотя в глубине души я надеялся, что уже вполне созрел для сборной, пусть даже собранной на основе столичных клубов. А ведь впереди маячил чемпионат Европы в Испании, где сборная СССР в той реальности заняла второе место, уступив в финале хозяевам, и в своих фантазиях я уже видел себя в футболке сборной страны.
