Геннадий Марченко - Музыкант. Том 1

Марченко Геннадий Борисович

Музыкант. Том 1

Пролог

До чего же я люблю корпоративы!.. Сука, и как же я их одновременно с тем ненавижу! Да предложи мне кто-нибудь лет двадцать назад спеть перед жующей и пьющей публикой — я бы послал этого «доброжелателя» так далеко, что Альфа Центавра показалась бы ему ближним светом. А сейчас я рад каждому такому приглашению. Потому что у меня практически не осталось других средств к существованию.

Да, двадцать лет назад я был эстрадной звездой пусть не первого, но второго эшелона точно. А если точнее, то лидером, вокалистом и гитаристом группы «Саквояж», без участия которой редко обходился сборный концерт в Москве ко Дню милиции, Дню МЧС и прочих ведомственных организаций. Да и с гастролей мы неплохо «грелись». Даже пару раз по приглашению Пугачевой выступали в «Рождественских встречах». Кстати, последний раз встречал Алку с месяц назад, она тоже работала на свадьбе у сына одного дагестанского бизнесмена, за гонорар, превышающий мой раз в десять. Я ей не завидовал, знал свое место, привык уже за последние годы. «Примадонна» меня узнала не сразу. А узнав, охнула:

— Леша, это ты?! Обалдеть! Как же тебя годы изменили!.. Где ты сейчас, чем занимаешься?

Да все тем же и занимаюсь, мать твою, не видно, что ли, раз я тоже выступаю на этом же гребаном корпоративе!.. Занимаюсь тем, чем занимался практически всю жизнь — играл и пел. Только вышел, мать ее, в тираж, вот и вся разница.

Группа моя к тому времени приказала долго жить. Славик Иващенко — мой многолетний барабанщик — теперь стучит на аккомпанементе у Добрынина, виртуоз-гитарист Жора Пушкин играет у Лещенко, а Лева Сидорчук и вовсе повесил свою «басуху» на гвоздь, решив посвятить себя внукам-близняшкам, тем самым облегчив жизнь молодым родителям. Так что остался я один, хотя, в принципе, уже три года назад мог выйти на заслуженную пенсию, достигнув 60-летнего возраста. Но ничего, молодился, хорохорился, несмотря на обилие морщин и сильно поредевшую и поседевшую шевелюру. Только усы а-ля Мулявин оставались такими же густыми, как и двадцать лет назад, но и их тронула седина.

Репертуар тоже мало изменился. Последний мой хит датировался 1992-м, когда «Женщина моей мечты» неслась из каждого утюга. После этого как отрезало. Нет, мы, само собой, что-то сочиняли, в надежде, что уж эта песня точно выстрелит. И на наш взгляд, и на взгляд наших близких, вещи получались неплохие. Вот только на радио и ТВ посылали нас объездной дорогой. Мягко так, с улыбочкой, с обещанием в ближайшее время посмотреть-послушать наше творение. Однако это «ближайшее время» что-то все не наступало. Могли хотя бы написать, мол, ваша песня (ваш сраный бюджетный клип) нас не устраивают. Мы бы поняли и приняли, хотя это все равно было бы плевком в душу. Потом Жора предложил кидать наши клипы в новомодный тогда «YouTube», радовался каждому новому просмотру. Но видеохостинг особой популярности нашим песням не добавил, мы же не какие-нибудь матерящиеся рэперы, не продвинутые юнцы, тусующиеся в этих самых ютубах, так что народ из группы стал расползаться. Закончила она свое существование буквально в течение месяца. Следующий месяц я конкретно бухал в своей московской «однушке», покидая ее периодически только затем, чтобы добраться до ближайшего магазина, торгующего спиртным.

А ведь когда-то у меня была неплохая «трешка» в приличном районе, пока бывшая при разводе не потребовала размен. Сука… Будь проклят тот день, когда я позарился на эту смазливую выпускницу Гнесинки! Ей-то, понятно, было по кайфу выскочить за известного музыканта. Тогда, в начале 90-х, фото улыбающегося, брачующегося дебила с симпатичной стервой в подвенечном платье украсило где страницы, а где и обложки глянцевых журналов. О нашей свадьбе судачили пару недель, потом стали судачить о свадьбе Фили и Аллы. Восемь лет эта тварь висела у меня на шее, имела все, что хотела, по первому желанию. В итоге и меня поимела, отсудив не только жилплощадь, но и «Рейндж-Ровер», а мне оставив подержанную «Ауди». Не говоря уже о фирменных шмотках и брюликах, на которые, если честно, мне было плевать. Вот что значит иметь прикормленного адвоката! Хотя, подозреваю, эту сладкую парочку связывали не только рабочие отношения, но это пусть останется на их совести.

Из запоя мне помог выйти мой старинный друг и одноклассник Федька Скворцов. Мы с ним когда-то начинали играть в школьном ансамбле в родном Рыбинске, перепевая «битлов», потом после музыкальной школы я отправился в музыкальное училище, а Федька, закончив 10-летку, уехал в Москву на пять лет раньше меня, поступил в «бауманку», работал в конструкторском бюро, а в перестройку организовал кооператив по пошиву джинсы. Несколько раз менял вид деятельности, в итоге остановился на фармацевтике. Сеть аптек приносила ему приличный доход.

Так вот, застав мою слабосоображавшую особу дома в обосанных трениках, Федька буквально схватил меня в охапку — а мужик он был здоровый — и силком на 20 дней отправил в санаторий, где у него имелся знакомый главврач. Без малого три недели лечебно-восстанавливающих процедур привели меня в порядок, и вскоре я смог вернуться на сцену.

В этот раз меня пригласили спеть на юбилее вице-президента одной из крупных торговых сетей. Разрешили исполнить две песни. Я выбрал, само собой, «Женщину моей мечты» и более раннюю «Птицу», с которой мы выступали на «Песне года-85». Мой выход был назначен между выступлениями Пелагеи и Валерки Леонтьева. Завершать шоу, кстати, должно было появление на сцене уже далеко не юной певицы Анастейша, хотя она и была на 15 лет моложе меня.

К моменту моего появления в банкетном зале отеля «Барвиха Luxury Village» веселье уже шло вовсю. На сцене выделывался какой-то фокусник, то ли Акопян, то ли Копперфильд, хрен их разберешь в потемках. Мне выделили общую гримерку с небольшим казачьим коллективом и Мишей Муромовым, который уже готовился к выступлению.

— Привет! «Яблоки на снегу» поешь? — спросил я, когда мы обменялись рукопожатиями.

— Не угадал, юбиляр попросил «Странную женщину» для своей жены. Мне-то, сам знаешь, по барабану, что петь, лишь бы бабки платили. Два косаря «зелени» — нормально вроде, как считаешь?

— Думаю, да.

— А у тебя какой тариф?

— Чуть побольше. Пятерку за две песни платят.

— Повезло… Ладно, я пошел, мой выход.

Минут через сорок, если верить объявлению конферансье в лице Вани Урганта, настала моя очередь ублажать слух жующей публики. Диск с «минусовкой» я заранее отдал звукорежиссеру, сам же вышел на сцену с электроакустической гитарой, которая, как и голос, должна была звучать вживую. «Фанерить» я себе никогда не позволял, считал это ниже своего достоинства, разве что «минус» на музыку поставить, как в этот раз.

Сцена была небольшой, полукруглой. Подключая шнур, искоса глянул в зал. По-моему, всем на меня насрать, люди заняты своими делами. Едят, пьют, общаются… А я так, фоном. Ну и хер с ними, я сделаю свое дело, получу бабки и свалю.

Наконец подсоединил шнур, слегка провел перебором по струнам, вроде звучит нормально. Подошел к микрофонной стойке, традиционно поприветствовал присутствующих:

— Добрый вечер, уважаемые дамы и господа, леди и джентльмены! Хочу поздравить сегодняшнего юбиляра Юрия Борисовича с круглой датой, и пожелать ему крепкого здоровья, успехов в бизнесе и семейной жизни. Пусть этот юбилей будет праздником не только воспоминаний и опыта, но и новых замыслов, мечтаний, надежд! Ведь пока человек живет и надеется — он жив, он всегда молод! Поэтому хочу пожелать главного — молодости души! И в честь юбиляра звучит песня «Птица».

Я ударил по струнам, «звукач» запустил «минусовку», пошло вступление. Теперь можно и связки напрячь:

В небе бездонном тишь да покойХочется синью напитьсяА я тебя помню красивой такойЛасковой, нежною птицей…

На припеве я оставляю пальцы левой руки на грифе гитары, а правой обхватываю микрофон, и в этот момент что-то пронзает меня насквозь, заставляя тело выгнуться дугой. Теряя сознание, я падаю, и успеваю увидеть округлившиеся глаза стоявшего сбоку за кулисой Вани Урганта. А затем наступила тьма.

Глава 1

— Как он, Сергей Иваныч, шансы есть?

— Сложно сказать, все-таки хорошо его током долбануло. Как же они так готовили аппаратуру, дебилы…

— Так ведь говорят, что до этого и другие микрофон брали, и никого не шандарахнуло. А вот на Лозовом сработало.

— Ладно, будем погружать пенсионера эстрады в медикаментозную кому. Отек мозга нам тут совсем ни к чему. Оля, введи пациенту три кубика натрия оксибутирата… Ты что там все тычешь, в вену что ли попасть не можешь? Детский сад какой-то с этими интернами, все приходится делать самому… Дай сюда шприц. Вот так, теперь пусть спит, а мы займемся делами нашими насущными.