Начальник милиции. Книга 4 - Рафаэль Дамиров
Он здесь! — мелькнула тревожная мысль. Ведь кто будет бросать недопитый чай вот так? Самому себе назавтра хлопоты. Нет, это вряд ли. Наверное, тренер как-то увидел меня, когда я разговаривал с пацанами и входил в школу, и сам спрятался. Хотя, может, и через черный ход ушел. Так… А чего гадать, сейчас проверим.
— Нюхай, Мухтар, нюхай, — я подтянул его к кружке.
Тот поводил носом по фарфору, хотел лизнуть чаек, наверное, он был сладким, но, вспомнив, что пес он серьезный и милицейский, тут же сам себя одернул. Еще раз понюхал кружку для закрепления запаха в своем обонятельно-рецепторном живом инструменте, а после убрал голову в ожидании знакомой команды. От нетерпения чуть поскуливал и подергивал хвостом.
— Ищи! — приказал я, и пёс рванул из каморки. Сильно потянул за поводок.
Я за ним. После тренерской уже не так темно казалось в большом зале. На ходу я вытащил пистолет, а второй рукой удерживал Мухтара, не давая ему перейти на бег. Тут надо смотреть в оба, враг может быть где угодно.
Но напарник верно выбрал след и уверенно повел в дальний угол зала. Туда, где лежала высокая стопка спортивных матов.
Он рванул еще быстрее и залаял. Я понял, что физрук прячется между кипой матов и стеной. Но спускать пса не торопился. Все-таки с воякой имею дело. Всем известно, что бывших офицеров не бывает, а он еще и боевой, так что, хрен знает, на что способен.
Притормозил Мухтара возле мягкого препятствия и выкрикнул.
— Черепанов! Я знаю, что ты там! Руки в гору — и выходим! Или спускаю собаку! — голос грозным эхом прокатился по залу, а я стал считать. — Раз! Два-а!..
— Убью! — вдруг выскочил из-за преграды физрук, вооружённый увесистой гантелиной.
Мухтар рыкнул и бесстрашно бросился на противника. Я видел, как каратист примеривается ударить его железякой, и мигом одернул пса.
Бах! Бах! — произвел первые два выстрела в потолок, ну а третью пулю пока придержал. Если что — будет по ногам или прямо в грудь, если понадобится.
Но не понадобилось… Выстрелы грохнули слишком оглушительно, прокатились волной, усиливаемые пустотой и эхом. Ударили по перепонкам так, что Мухтар затряс ушами. А нападавший упал пластом вместе с гантелью, слившись с полом, будто его взрывом припечатало.
Я даже подумал, что зацепил его пулей, но посыпавшаяся с потолка за шиворот крошка красноречиво свидетельствовала, что руку не опускал и всё же палил в потолок. Вверх, а не в живую мишень.
А Черепанов в отчаянии закрыл голову руками, упершись носом в доски. Будто страшно перепугался. Вот тебе и вояка… Хм…
— Встать! — скомандовал я.
Тот не шевелился, упорно держа сцеплёнными на затылке руки, будто пытался укрыться от осколков при самой настоящей бомбежке.
Ну, не хочет вставать — еще лучше, так даже удобнее наручники надевать. Я убрал пистолет в кобуру, достал браслеты и предупредил:
— Рыпнешься — пристрелю, а потом пес тебе отгрызет все, что выпирает. Или сначала отгрызет, а потом я пристрелю. Понял?.. Не слышу!
— Понял, — глухо пробубнил каратист, не поднимая головы, и снова замер, будто мумия.
Я надавил коленкой ему на поясницу, заставив скрестить ноги. Из такого положения трудно подорваться и убежать. Завел ему сначала правую руку вниз, за спину, щелкнул кольцом на запястье. Затем то же самое сделал с левой рукой. Готово.
Продел свою руку ему под локоть. А второй подхватил под подбородок.
— Встать, — скомандовал я и поднял его на ноги.
И почувствовал, что мне нужно отдышаться, и не потому, что устал. Не раз я видел, как сковывают задержанных, и действовал сейчас словно матерый мент, будто всю жизнь этим занимался. Каратист смотрел на меня исподлобья. В глазах — злость и ненависть, будто я его кровный враг.
— И чего мы прячемся? Чего бегаем, гражданин Черепанов? — грозно спросил я, тряхнув задержанного за плечо.
— В прятки играл, — буркнул тот. — Что? Нельзя?
Он презрительно плюнул на пол. Даже своё же помещение не уважает.
— Ну-ну, поиграем еще, только в КПЗ. Там сильно не спрячешься.
— Миль, сука… — еле слышно прошипел задержанный.
— Чего ты сказал?
— Ничего, тебе показалось… Веди давай, чего лясы точить?
— Миль мертв, а вот ты прекрасно об этом знаешь.
— Туда ему и дорога… — прошипел физрук.
Я не стал больше с ним разговаривать, все же школа — не место для таких бесед. Потащил его на выход.
Проходя фойе, снова услышал уже знакомое:
— Стой, кто идет!
Казалось, дед еще сейчас добавит: «стрелять буду». Но нет.
— Свои! — отозвался я. — Задержал вашего каратиста. Можешь замыкать школу. Мы ушли.
— А! Допрыгался Лешка, — злорадствовал старик, грозя пальцем куда-то в сторону.
— Совсем у него плохо с глазами, — вздохнул я.
— И с головой не в порядке, — ехидно процедил задержанный. — Как такого маразматика на работе держат? Старая развалина…
Черепанов, несмотря на свое незавидное положение, не преминул капнуть ядом в адрес фронтовика. Вот ведь дерьмо-человек.
Я вышел из школы, а пацанята до сих пор играли в ниндзей, или в кого-то подобных.
— Дядя Саша, а ты что это, нашего тренера арестовал? — подскочил ко мне Вовка.
Не повезло тренеру — не разбежались ещё подопечные.
— Это у нас учебная отработка такая, — улыбнулся я, крепко держа Черепанова. — Ваш тренер помогает милиции оттачивать навыки задержания.
— А-а… — удовлетворенно протянул Вовка и, глядя на Черепанова, спросил: — Алексей Евгеньевич, а в среду тренировка будет?
— Нет! — отрезал тот. — Не видишь, Покровский? Глаза разуй, меня менты арестовали!
— Так учебное же это… — растерянно раскрыл рот малец.
— Какая на хрен отработка? Взаправду все это, Покровский. Вали уже домой и отцу передай, больше никаких тренировок, потому что меня милиция арестовала.
Вовка в расстроенных чувствах убежал к пацанам, а я тихо проговорил:
— Зачем ты так с ними? Пацан к тебе тянется. Не мог помягче?
— А пусть с детства
