Ромэн Сарду - Блеск Бога

Козимо хотел было не согласиться.

– Не будем спорить, – остановил его Ролан. – Мне нужно торопиться. Здесь наши пути расходятся.

Капитан изумленно наблюдал за этой сценой.

Два друга обнялись и поклялись встретиться в Святой земле.

Ролан вскоре скрылся из виду, свернув за мол.

Козимо проводил его взглядом.

– Вот настоящий мужчина, – просто сказал Нума, нарушив долгое молчание.

На следующий день, помолившись за погибших друзей и пытаясь умерить свой гнев, Козимо вернулся в порт и направился к «Л'Актурусу» – кораблю Хьюго до Пайена. Он намеревался проследить за тем, что происходит на корабле главы Милиции. На берег сносили бочки для пополнения запасов питьевой воды, чинили паруса, часовые постоянно несли вахту, так что нечего было и думать о том, чтобы попасть на корабль.

Затем Козимо кое-что придумал.

«Поскольку я не могу попасть туда, пока корабль пришвартован, почему бы мне не попытаться пробраться на него, когда все суда выйдут в море?» – подумал он.

Он вернулся к «Карлусу Магнусу» де Сент-Амана и осмотрел большие коллекторы дождевой воды – изобретение инженера. Козимо некоторое время о чем-то думал, затем покинул порт и поднялся к крепости. По дороге он то и дело спрашивал у местных жителей:

– Где мне найти продавца ртути?

Продавцами ртути называли алхимиков, целителей и колдунов, так как то, чем они занимались, было запрещено, но их можно было найти повсюду. Расспросы ничего не дали, но тут к нему подошел ребенок. Он шел за Козимо какое-то время, заинтересовавшись задаваемыми им вопросами.

– Я знаю человека, который вам нужен.

Мальчик пошел впереди Козимо, ведя его по узким грязным улочкам. Наконец ребенок спустился по лестнице, снял ключ, висевший у него на шее, и открыл потайную дверь.

– Это здесь.

Они вошли в подвал. На огне дымились котлы, накрытые крышками; все помещение было заставлено склянками с настоями и мазями, повсюду висели пучки экзотических трав; на крюках были подвешены высушенные трупы животных. Юноша замер и стал молча ждать. Открылась боковая дверь, и из нее появилась старуха.

Даже не посмотрев в сторону Козимо, она бросила ему: – Заплатите Грингуару!

Так, должно быть, звали мальчика. Поняв, что он пришел в нужное место, Козимо дал мальчику несколько монет, и тот исчез. Старуха по-прежнему стояла к Козимо спиной, склонившись над одним из дымящихся котлов.

– Ведь это вас я вчера утром видела на молу? – спросила она.

И тут Козимо узнал в ней вчерашнюю знахарку, накладывавшую повязку на рану капитану Нуме.

– Что вам нужно? – спросила она наконец, повернувшись к нему лицом.

– Мне нужно четыре горсти цветков Артемиды, полыни.

Женщина пожала плечами и резко отвернулась.

– Я лечу, молодой человек, а не убиваю. Отправляйся туда, откуда пришел, тебе нужно обратиться к кому-то другому.

Она произнесла это безапелляционным тоном.

– Полынь и лечит, и убивает, – возразил Козимо. – Мне известно о ее свойствах.

– Знаток? – насмешливо буркнула знахарка, поднимая крышку котла и бросая туда щепотку каких-то приправ.

Полынь была одним из тех редких ядов, который сам себе служил противоядием. В холодном виде она была ядовита, в горячем могла вылечить вызванное ею же отравление.

Колдунья подошла к Козимо.

– Садись.

Она поднесла свечу к его лицу. Пальцами, от которых исходили тысячи ароматов, она раздвинула его веки и внимательно осмотрела белки глаз.

– Ты не злодей, – заключила она, – только я ничего не могу в тебе рассмотреть. Ни прошлого, ни будущего. Редкий случай! Ты не такой, как все, или станешь не таким, как все. Как посмотреть.

– Я вас не понимаю.

– Это неважно. Это не предсказание, так как я ничего не вижу. Чистая страница! Такое редко встречается. Ладно, так и быть, дам тебе твой цветок Артемиды. Но это будет стоить двадцать монет!

Для нее это было целое состояние.

Козимо согласился. Он не воспринял всерьез спектакль, который разыграла перед ним старуха-целительница, чтобы взять с него побольше, но главным был результат – полынь он все же получил. Его кошелек был еще на четверть полон – там лежали монеты, доставшиеся ему в наследство от Измаля. Он заплатил старухе, а та зашла в кладовку и вернулась с четырьмя стеблями травы.

– Этого хватит, – сказала она.

Козимо кивнул головой.

– Вполне.

Знахарка плюнула на пол.

– Делай с этим, что ты должен сделать. Я в этом не участвую.

После этих слов она больше не замечала его присутствия. Козимо вышел из «аптеки», завернув траву в ткань. Он вернулся на «Л'Актурус».

С наступлением ночи юноша пробрался в порт, лавируя между ящиками и тачками, отбрасывавшими угловатые тени. Прежде чем что-либо предпринять, Козимо стал наблюдать за охранниками корабля. Долгие часы он ждал удобного момента. Наконец он подкрался к трем бочкам с питьевой водой, готовым к погрузке на борт «Л'Актуруса». Бочки стояли на причале у сходней. Козимо удалось приоткрыть только одну из них. Он долго жевал листья полыни, пока они не превратились в пасту, которую он и бросил в бочку с водой. Он тут же сплюнул остатки травы на землю и поспешил скрыться.

Утром он вернулся на «Карлус Магнус» де Сент-Амана. На этом корабле Козимо намеревался следовать дальше. Несмотря на ранний час, он был не один, какой-то пассажир подошел к трапу – это был слепой старик, который ехал с ними вместе от самой Венеции. Козимо помог ему подняться на борт…

– Благодарю, юноша, – сказал Слепой.

Глава VI

А С 0 4

Люди смеются над ясновидением и сверхъестественными явлениями; тем не менее некоторые из них настолько достоверны, что если бы мы отказались в них верить, то должны были бы, следуя логике, опровергнуть все исторические свидетельства.

Анкс Коламбан наконец-то нашла ключ, который подходил к замкам четырех запертых повозок каравана Флодоара! Анкс вначале думала, что ключа не было в караване и что, скорее всего, он хранился у другого рыцаря Милиции. Никто, кроме охранников, не приближался к четырем повозкам, библиотекарь никогда не говорил о них. Тем не менее они всегда оказывались в самом надежном месте и охранялись тщательнее других экипажей.

И вот однажды вечером, находясь у себя в повозке, Флодоар обжегся: от искры, вылетевшей из камина, загорелся его рукав, и Анкс заметила, как огонь осветил длинную цепочку, доходившую до середины живота библиотекаря. На ее конце висел ключ.

Анкс никогда не видела, чтобы он пользовался этим ключом.

Девочка долго размышляла над тем, для чего он нужен. Был единственный способ узнать, какую дверь он открывает…

Их караван пересек Далматию и двигался по Тракии в направлении Андрианополя. Со времени появления солдат, прибывших из Константинополя, караван двигался исключительно ночью, в быстром темпе. У ученых было очень мало времени, они работали даже во время движения.

В тот вечер, пока еще не стало смеркаться и они не отправились в дорогу, Анкс зашла повидать добряка Рогатианюса в его сдвоенную повозку, полную всяких инструментов и принадлежностей.

– Ну вот и ты, молодой человек! – Рогатианюс был, как всегда, любезен. – Нечасто я тебя вижу. Что тебе нужно?

Анкс попросила четыре свечи, такие же, как и те, что он дал ей в прошлый раз…

– Хорошо.

– А еще свиток, огниво и немного трута.

– С моими наилучшими пожеланиями.

Этими предметами церковные служки и переписчики пользовались постоянно. Рогатианюс завернул все в кусок ткани и протянул девочке.

– Спасибо, – сказала она.

И ушла.

На следующий день на заре, после ночного перехода, она уединилась на берегу ручья – как она делала часто, чтобы помыться и подкрасить волосы. Там она собрала восемь разных сортов трав, в том числе три стебля пассифлоры, которые она выбрала из-за их красящей пыльцы. Затем она оторвала от ствола дерева два толстых куска коры и согнула их в форме ковшиков. Она налила в один из них немного чистой воды и добавила туда измельченные травы. Оставив настаиваться эту смесь, она взяла свечу и маленьким ножом срезала четыре сантиметра от верха, не повредив при этом фитиль. Положив восковую стружку во второй ковшик из коры, с помощью огнива и трута она зажгла пучок сухих веток и принялась аккуратно растапливать кусочки свечи. Процедура была сложная: следовало поддерживать в горячем состоянии растопленный воск достаточно долгое время, чтобы смешать его с травяным настоем и древесиной, которая частично впитала в себя охлажденный экстракт. По мере застывания смеси нужно было придать свече первоначальный вид. Анкс завернула ее в свиток, используя его как форму для свечи, и принялась заполнять эту форму воском, капля за каплей, вокруг фитиля. Она осталась довольной конечным результатом. После полировки свеча выглядела как новая, в ее верхней части были заметны мелкие частички древесины, но в этом не было ничего необычного.