Артём Михалев - Московская магия. Темное Сердце
– Смирно лежи, сука!
Следующий удар я направил точнее. И следующий. И еще один. Демон метался и ревел, а я продолжал бить без остановки. Передо мной то и дело мелькал его залитый кровью глаз, и я безуспешно пытался попасть именно в него. Око за око! Разбить чертово бельмо всмятку. Раскрошить 'зеркало души' бездушной твари, сожравшей то, что вдруг оказалось так дорого для меня. Я бил и не попадал. Зажатый в тисках скал ящер подставлял лобастую башку, и шипел взахлеб, не переставая. В его завываниях все чаще мелькали горловые, булькающие звуки, потому что кровь стекала прямо в пасть, и он давился и захлебывался ею. На разбитых, обтянутых тонкой кожицей губах вздувались алые пузырьки.
А я продолжал работать булыжником. Уделавшись с головы до ног, я удерживал свое оружие только благодаря выпущенным когтям. Картинка из разряда бреда умалишенных – молодой пацан с дыркой вместо глаза орет как резанный и раз за разом опускает окровавленный булыжник на размозженную голову гигантской ящерицы.
Убить демона оказалось непросто, но я понимал, что даже бездонные запасы сил должны когда-нибудь закончиться. И это произошло. Укрывавший демона шлейф из праха начал медленно осыпаться. Налетающий ветерок срывал частицы пепла, и уносил их вверх, заворачивая спиралью между вершинами гор.
Вид умирающего врага не произвел на меня впечатления. Броня ящера поддавалась с трудом. Я так вымотался, что сил на эмоции уже не оставалось, а сошедшая на нет ярость забрала последнее. Несколько монотонных взмахов, и я откинулся в изнеможении. Подняться на ноги тоже не удалось. Меня повело в сторону как после литра медицинского спирта, и к соседнему камню пришлось едва не ползти. Несмотря на усталость, я не собирался валяться в луже крови.
– Я тебя все равно добью, тварь. Ты понял? – Я вытолкнул шепот намертво пересохшими губами. Шепнул без злобы. Эмоций уже не осталось.
Сломанная рука помешал метнуть камень как следует, и вместо головы тот улетел в сторону извивающегося пойманной змеей хвоста. Первое время демон колотил им с такой силой, что в стороны разлетались камни размером с мою голову. По ощущениям – все равно что груженая фура на усыпанной щебнем проселочной дороге. Чистая шрапнель. Большая часть шипов с хвоста обломилась во время драки, но даже оставшихся с лихвой хватило бы для смертельного удара. Только вот расстояние не позволяло.
Странно, но глядя как умирает создание Эльвиры я не испытывал злорадства. Сочувствия, впрочем, тоже. Демон действовал как бездушный механизм, повинуясь единожды заложенной программе. Кукла, не более. Его погибшая хозяйка дотянулась до меня с того света, и от этого становилось особенно горько. Хуже могло быть только погибни кто-нибудь из дорогих мне людей. Смерть Юльки ударила бы стократ сильней.
Эльвира уничтожила ту частичку, что делала меня более живым и ярким. В то время я был уверен, что сверх Саша по всем статьям проигрывал сверху по кличке Ящер, а, глядя на умирающего демона, думал, что моя звериная часть не смогла сопротивляться в одиночку. Не выдержала давления, сдалась и погибла. Будущее показало, что я ошибался в обоих случаях.
Ящер оказался сильней, чем я полагал. Умирающий зверь повернул вытянутую как торпеда башку в мою сторону, и я с удивлением заметил как из его глаз, вместе с кровавыми слезами, вымывало гниющую муть демона. Зажатая под камнем животина билась все слабей, но продолжала сопротивляться там, где не выдержал смерч. Под пеленой созданного Эльвирой демона все еще жил мой Ящер, и сейчас вечная старуха с косой забирала их обоих.
Не помню, как оказался на ногах. Не знаю, откуда взялись силы. Главное – у нас появился шанс.
Возле зверя я оказался в ту же секунду как осознал, что именно происходит. Прижимая его морду к камням и не обращая внимания на внушительных размеров пасть и клыки, покрытые ядовитой слизью, я зашептал ему прямо в ухо:
– Крепись, родненький! Крепись! Я помогу!
Еще секунду назад я был совершенно опустошен, а сейчас меня всего трясло. Паника накатывала волнами, и я, черт побери, просто не знал, что делать в первую очередь. Я ясно видел, что происходящее – никакая не ловушка. Чем сильней слабела защита демона, тем явственней проступала суть Ящера. Спутать их было невозможно. Даже сейчас забитый до полусмерти оборотень продолжал сражаться с демоном, отстаивая свободу. Он упорно выталкивал чужеродную заразу, вместо того, чтобы бороться со смертью. В этом была суть Ящера – умереть не страшно, страшно умереть побежденным. На борьбу уходили остатки сил, но он не останавливался, сжигая себя. Его действия убивали его самого, и все же такому упорству и силе духа можно было только позавидовать.
– Перестань! Экономь силы! Пусти его, он и так сдохнет!
Все впустую. В свете истинного зрения я отчетливо видел, что борьба не утихала. Ящер не слышал, или не хотел слышать меня. В этой битве я не мог ему помочь, но оставалась скала. Огромный черный булыжник, медленно убивающий зверя своим весом.
Рука все еще отказывалась повиноваться, и я уперся в камень больным плечом. Выпущенные когти подцепили за основание, но одной силы рук было явно мало. Скала возвышалась надо мной почти на человеческий рост. Упершись ногами и толкая вперед и вверх, я не смог сдвинуть ее даже на миллиметр. Глупая затея. Если камень не смог пошевелить демон в боевой форме оборотня, то человеку здесь точно ничего не светит.
Мне было все равно. Рядом со мной бился и умирал Ящер, а потому я не собирался сдаваться. Я тоже упирался изо всех сил, хрипел, но продолжал толкать многотонную глыбу.
Бесполезно.
К тому времени как зверь начал задыхаться, камень даже не шелохнулся. Ящер лежал пластом, и лишь беззвучно открывал пасть, хватая воздух короткими и частыми вздохами. По моему лицу градом катились капли пота, смешиваясь со слезами и подсохшей кровью. В отличие от умирающего зверя у меня хватало сил и на мат сквозь зубы, и на беззвучные молитвы. В эту минуту я бы принял помощь хоть самого дьявола. Вот только единственного более-менее подходящего под это описание я убил собственными руками, и теперь он тянул за собой частицу меня самого.
Остановился я, когда Ящер дернулся и всхлипнул почти по-человечески. Я нутром почуял, что счет пошел на секунды, и… отошел от камня.
'Не получится. Бессмысленно. Не выходит'. – Задвинуть панику вглубь сознания оказалось нелегко, но я справился.
Прислушавшись к себе, я осторожно положил ладонь на холодную как лед поверхность камня. Где-то внутри меня размеренно пульсировали источники силы. Жаркое пламя лесного пожара, уверенная и непоколебимая мощь камня и опасная в своей непредсказуемости тьма – прощальный подарок демона. Гибель смерча странным образом не повлияла на источник. Выпихнув создание Эльвиры, тело намертво вцепилось в квинтэссенцию его сил. Возможно, именно этот дьявол поможет мне сегодня.
Я замер, ловя дыхание источников.
Огонь. Он всегда готов. Я чувствовал жар, но его было слишком много. Он жаждал спалить весь этот мир дотла, а у меня не доставало сил, чтобы вовремя остановить его. Прости, родной. В следующий раз. Земля. Ровная, тяжелая сила. Скала. Такая могучая и такая неторопливая. В моих снах ты сносишь города и раскалываешь материки, но тебе нужно время. У нас его нет. Прости.
Тьма.
Тьма не в понятии ночь, а в понятии зло. Это кровь, рвущаяся под клыками плоть, чума и гниение павших на полях сражений. Третий источник внушал ужас и отвращение. И он же заманивал обещаниями силы, власти и полной, абсолютной свободы. Без границ, без контроля и без угрызений совести. Тот самый дьявол.
Чтобы спасти не самую светлую часть души мне следовало обратиться к еще более темной. Или смотреть как умирает Ящер, а потом корить себя всю оставшуюся жизнь. Возможно, не слишком длинную, если мне не удастся выбраться из поганого сна. Времени на раздумья не оставалось.
– Помоги. – Я беззвучно шепнул в уютно свернувшуюся клубочком тень. – Знаю, что ты слышишь. Помоги!
Внутри шевельнулось что-то сладкое и запретное. Стоило признать, чем бы это ни было, оно не заставило себя упрашивать. Жар гниения пробежал вдоль руки, оставляя за собой ощущение безграничной силы. Затем нежно толкнул в ладонь, и пропал, как не бывало. Затаившееся нечто ответило на мою просьбу с пугающей охотой и не выставляя никаких условий.
Шууурх!
Неподъемный камень размером с фургон смяло как кусок сыра, а скрутив – развеяло по ветру вслед за пеплом демона. Все произошло мгновенно, и эта скорость едва не стоила жизни Ящеру. Его перемолотое в фарш тело не могло справиться с такими повреждениями. Раны не успевали затягиваться, невзирая на сверхбыструю регенерацию. Порывы ветра обрывали остатки пепельного шлейфа, и швыряли в кровавую лужу. И без того мутный взгляд Ящера стекленел на глазах. Кровь зверя была повсюду. В одно мгновение каменная площадка превратилась в алую купель.
