Патриот. Смута. Том 5 - Евгений Колдаев
Что говорить о времени смуты? Откуда местным было знать, что неурожаи, морозы летом и голод — итог извержения вулкана на другом конце света. И, справедливости ради, это характерно для любого поколения. Не стоит считать людей семнадцатого века темными и дикими.
Почему?
Мне вспомнились ужасы распада Советского Союза. Сколько пророков, экстрасенсов, тех, кто заряжал целебную воду через телевизор, а по факту мошенников и грабителей повылезло. И казалось бы — заряженные идеей логического мышления люди велись на все это. Все потому, что им было страшно. А получить любую защиту, пускай и такую, выдуманную, неосязаемую в эпоху перемен — естественная человеческая потребность.
Уверен, что сейчас мы легко могли столкнуться с тем же. Но, не хотелось бы. Воевать с фанатиками — крайне неприятная вещь. Здесь это могло быть что-то искаженное, христианское. А могло тянуться из глубин веков.
Маришка, к слову, под Воронежем, была создана именно в той же логике.
Поскольку Богдан был одним из Донских казаков, подумал я, что можно расспросить у него про такие дела.
— Скажи, если здесь люди живут, так же вольно, как на Дону, чего ждать от них следует? Что думаешь?
— Воевода, господарь мой. — Он покачал головой. — Казак он тем силен, что против татарина бьется. Да, мы бояр всяких и дворян не очень-то любим и чтим. Что верно, то верно. Почему? Да потому что многие холопами были. Многие муки всякие от них приняли. Но, и веры мы православной, и народ русский без особой надобности не сечем. Храним его мы от той напасти, что из Поля каждую весну поднимается.
Он улыбнулся радушно и добро.
Да уж, порадовал. Не сечете вы народ, без надобности. Хорошее добавление к фразе. М-да… Но что сказать, в это время казаки не были прямыми подданными Русского царства. Сложные и довольно необычные взаимоотношения у них были.
К слову, как и у Запорожцев с Речью Посполитой.
Вольница на границе — свои плюсы и минусы. Свои странности взаимодействия с государственными образованиями.
Тем временем Богдан продолжал:
— А еще, и мы и бояре военное дело знаем. Только им весь почет, а нам работа тяжкая. — Он кашлянул, добавил. — Справедливость, она где? Ты вот, вижу я, господарь справедливый. Для тебя что дворянин, что казак, все едино. За дела людей поднимаешь. Тебе служить, славно и почетно. Я, признаюсь…
Он сделал паузу, потише говорить стал.
— Сетовал я и бога гневил, что на саблях проиграл тебе. А сейчас думаю, благодать Божья, что такого человека храню от бед и поручение его выполняю.
— Спасибо, Богдан. — Я был польщен такими словами.
— От души я, господарь. Не лесть это, а мысли мои. Вижу я. Вот например, Тренко, Чершенский, они же крови разной, но оба люди достойные. И я их обоих уважаю в равной степени. И ты их над нами возвышаешь, потому что достойны. А при других воеводах…
Он злобно скривился, свесился с лошади, сплюнул.
— Ух, казаки бьются, кровь проливают. А слава вся, кому?
Я молчал. Вопрос был риторический.
— Верно. Слава-то боярам. А нам, плети.
Вздохнул он негодующе.
Тем временем авангард добрался до балки. Тянулась она прямо поперек нашего пути. Влево в лес и вправо уходила далеко, петляя и ветвясь. Объехать, никакой возможности. Овраг глубокий, но там, где мы к нему вышли — укрепленный прокатанный спуск, а напротив подъем.
Здесь обоз и спускать придется, и поднимать через метров двадцать.
Естественно, ни моста, ничего такого здесь не было. Откуда такому сооружению взяться через овраг в веке семнадцатом. Тут в Поле через реки-то не всегда мосты имеются, больше паромы.
Спустились.
Внизу чувствовалась сырость, но минимальная. Грунтовые воды близко. Не болото, не ручей.
Конница перебиралась не спеша, для авангарда это не было проблемой. А вот подводы наши здесь, уверен, задержатся.
Осмотрелся я. Место гиблое. Самое то, здесь торговцев поджидать и со всех сторон наваливаться. Рядом лес, там схорониться можно. Если отпор сильный будет, в степь на восток уйти. А так — спустилась подвода, ее сверху стрелами засыпали. Охрану перебили, вот тебе и радость, и добыча.
В земле что-то блеснуло.
Наконечник стрелы.
Вот и доказательства мыслей моих. Не одного торговца здесь на нож взяли. Осмотрелся по сторонам. Ветви поломаны, земля истоптана. Были здесь люди, внизу поджидали, только ушли. Всмотрелся. А вон и пара остовов от подвод. Что утащить не удалось. Припрятаны, убраны, но оставлены все же.
Далеко разбойники хлам всякий не прятали, не убирали. Да и… Нерадивый торгаш мог решить, что ломаются тут колеса на спуске и оси трещат.
— Что, Богдан, хорошее место для засады? — Видел я, что телохранители мои по сторонам так и смотрят.
— Да, воевода. Недавно ушли отсюда. Чую я. Вот чую.
— Много нас. Налететь испугались.
Начал раздавать приказы, чтобы сотня одна ближе к лесу двинулась, там глянула, что да как. Чтобы не было, какого сюрприза, когда возы пойдут. Глупо, конечно, налетать на войско. Но кто знает. Если здесь враг наш стоит, могли и просто стрелами обсыпать, зажженными и убраться в чащу поздорову. Иди их там, ищи.
Ушла сотня.
На подъёме, опять же у леса чуть западнее приметил я еще одно сожженное поселение. Тоже какие-то порушенные, почерневшие остовы строений. Да, немного здесь жило народу. Может быть, три, может, пять семей, но все же дома их Смута разрушила, а что с ними самими.
Кто знает?
Судя по косвенным факторам, пожар здесь был лет пять, может, семь назад. Давно. А вот недавно здесь были какие-то люди. Разбойники, соглядатаи, разведчики.
Вернувшиеся бойцы подтвердили мои догадки.
Спугнули кого или нет, не поняли.
Дальше двигались напряженно. Казалось, что из-за каждого куста, рощи, леска за нами следят. Дозорные возвращались и докладывали, что действительно видели на горизонте конные разъезды.
Лес, что был по левую руку, начал отступать, забирать на запад. Дорога уперлась в реку, повернула четко на север и двигалась вдоль ее левого берега. Небольшая такая, которую и без брода на коне и пешком пересечь можно. Но на подводах — еще одна проблема. Наши основные силы задержались у того самого овражка, но постепенно перебирались и двигались вслед за авангардом, ушедшим на пару километров вперед.
Пришлось не спешить и выжидать.
Растягиваться и отрываться от основных сил — опасно. Да нас много. Но кто знает, сколько человек может собрать противник. И что у него на
