Песец всегда прав - Инди Видум
Примерно в середине лекции на телефон пришло сообщение. Как оказалось, от Беспаловой-младшей.
«Чем занимаешься?»
«Лекцию слушаю. Интересную. А ты?»
«У нас уроки уже закончились. Не буду отвлекать».
Мне показалось, что писала она долго, но, видно, перед отправкой стерла бо́льшую часть написанного и отправила только это.
«Кажется, это сигнал», — важно сказал Песец.
«Какой еще сигнал?»
«Что она не против с тобой общаться».
«Ага, мама разрешение дала или даже настояла».
«Если бы это было так, то разговор о переписке зашел бы, когда ты еще был в Дальграде».
Я отмахнулся от его рассуждений и продолжил записывать лекцию, и без того отвлекся сначала на переписку, потом на разговор.
После занятий задерживаться не стали, пошли в Философский Камень. Даже Бизунов, презрительно крививший губы, и тот решил не отрываться от коллектива. Но его мотивом наверняка было выискивание недостатков в моей «помойке».
Дошли мы бодренько, все попытки завернуть за бутылками были пресечены бдительной Мацийовской. Это она не знает, что у нас в доме весьма приличный запас спиртного.
«Сидр не дадим!» — воинственно сказал Песец.
«Согласен, перебьются».
«Мы потом сами вечером с Олегом».
Когда я провел народ во двор, они замерли.
— Помойка? — нервно хихикнула Фурсова. — Илюш, да у тебя самый дорогой дом в поселке.
— Да это наверняка иллюзия, — решил Бизунов.
— Скорее, подарок Шелагиных, — предположил Темников. — Илья, я прав?
— Подарок, иллюзия — неважно, — ответил я. — Идите в беседку, сейчас принесу мясо для жарки и закуски.
Светить стазисные лари я не собирался, поэтому ни о каких горячих блюдах, кроме мяса и колбасок с решеток, речь не пойдет.
Прежде чем идти на кухню, я окликнул Олега, не получив ответа, запустил Поиск точек Жизни и обнаружил, что дяди дома вообще нет. Даже странно, он меня не предупреждал о том, что уйдет, а занятий сегодня никаких не ведет. Я был уверен, что он оттачивает умения, полученные с Модулем. Разве что бумага или карандаши закончились?
На кухне, кроме мяса и колбасок, я захватил мясное и овощное ассорти и хлеб. Последний был не нарезан — ну так надо же и моим одногруппникам чем-нибудь заняться.
Переживал я о том, что им нечем заняться, зря. Все они сгрудились вокруг бассейна и спорили с Бизуновым, который утверждал, что всё вокруг — иллюзия, не более.
— Сами подумайте! — орал он. — Можно за такое время вырастить такой сад⁈ Здесь пустырь был! И это тоже не бассейн, а видимость! Спорим?
И не дожидаясь, пока кто-то согласится с ним поспорить хоть на что-то, сиганул в бассейн прямо как есть — в куртке и ботинках. Сразу же же вынырнул, испуганно заколотил руками, имитируя плавание, но до бортика добрался, вылез и обиженно на нас посмотрел.
— Бизунов, ты не обнаглел? — возмутился я. — Я вас не для того приглашал, чтобы ты гадил в мой бассейн.
— Я думал, иллюзия.
— Ты думай чаще, — ехидно сказала Фурсова. — А то, похоже, тебе это в новинку, вот и путаешься.
Бизунов вылез, а очищающие артефакты зашумели, удаляя свалившуюся с него грязь. Пришлось по одногруппнику еще и подсушивающим заклинанием пройтись. Это не было альтруизмом с моей стороны: если он продолжит в том же духе, придется его выставлять за ограду. Выставлять мокрого — так он непременно простынет. Это здесь, в районе бассейна, продолжает держаться тепло, а стоило чуть от него отойти — и температура приближалась к нулю даже днем. Девушки это уже поняли, посбрасывали куртки, а Фурсова так вообще, похоже, прикидывала, не сбегать ли домой за купальником. Потом подняла голову к небу, обнаружила, что солнца нет и в ближайшее время не будет и со вздохом прошла в беседку.
— Лучше бы ты, Роман, угли разжигал, а не купался, — проворчала она. — Мы бы как раз уже мясо выкладывали.
— Я сейчас, — обрадовался он. — У меня и подходящая зажигалка при себе.
— А подходящей магии у тебя при себе нет? — коварно спросила она.
— Магией неудобно, — вывернулся он. — Сжечь можно все за одно применение. У меня очень сильное заклинание.
С углями он, похоже, раньше дела не имел, потому что высыпал их в емкость и принялся поджигать зажигалкой, она гасла, и он постоянно противно чиркал колесиком. Вот насколько лучше мой артефактный вариант. Пришлось мне незаметно помочь Бизунову уже магией, а то с его навыками нам придется обойтись только холодными закусками.
Вскоре над углями расположились две решетки, я достал прижившиеся здесь тарелки, на части которых девушки разложили закуску и уже порезанный хлеб. Следом пошли бокалы, и я спросил:
— Так что будете? Чай, кофе, сок, минералку?
— Ты пиво обещал, — мрачно напомнил Бизунов.
— Пиво пойдет к шашлыку.
— Илюш, — умильно сказала Фурсова, отчего глаза Бизунова опять зло блеснули, — ты же покажешь нам дом?
— Не покажу, — сразу пошел я в отказ. — Он не закончен, а местами там вообще хитрая защита, которую долго снимать и ставить.
— Можно подумать, тебе есть что охранять, — опять буркнул Бизунов.
— Ром, прекращай, — нахмурился Темников.
— А что, я не прав? — огрызнулся он.
— Не прав, — ответил я. — Мою лабораторию Шмаковы еще когда хотели уничтожить, а у меня там сейчас еще и мастерская по работе с кожей.
— Да… — простонала Фурсова. — Мы видели твою шубу на Одинцовой. Боже, она в жизни еще прекрасней, чем на видео. Я такую же хочу. Илья, что мне сделать, чтобы такую получить?
Бизунов, если бы мог, взглядом бы меня испепелил точно.
— Разве что тоже выйти замуж за моего дядю? — предложил я. — У меня есть еще один неженатый.
Одногруппники дружно засмеялись, и даже Бизунов немного оттаял. Одна Фурсова обиделась, потому что рассчитывала на другой ответ. Ну так я не Шмаков, платить непонятно за что не собираюсь. Не знаю, уж на что она рассчитывала. Разве что опять подразнить Бизунова?
От чая и кофе народ отказался, я принес морсы, соки и
