Новичок в XIX веке. Снова в полиции! - Михаил Леккор
— Без конкретной сферы службы, — пояснил Бенкендорф, в принципе, вы сами по себе целое отделение. Так что если деятельно будете работать здесь плодотворно, структура аппарата Е. И. В. увеличится еще.
Ну этот разговор между нами. Все еще может измениться. Причем даже не от нас с вами это будет зависеть. Государь не зря не стал сам говорить, а просил мне передать, чтобы вы не надеялись чрезмерно. Работать головой все равно вас придется.
Ха, как же интересно. Император Николай Павлович практически демонстративно его к жандармом не включает. А вот дражайший шеф жандармов, он же главноуправляющий III отделения Е. И. В. мягко-мягко, но настойчиво притягивает. Но, в конце концов, ему-то не все равно. Аппаратные игры под ковром будут всегда. И пока он будет плодотворно работать, его это не будет касаться.
Ладно, пусть. Посмотрел на шефа корпуса жандармов. О, Господи, а тот прямо даже не смотрит, а палится на него. Мысли читает? Увидел, что князь Долгорукий отвлекся от своих дум, предупредил:
— А теперь езжайте в переданный вам дом. Его императорское величество предупредил, что вы наотрез отказались от этого дара. Зря-с! Дайте это сделать своей будущей жене, женщины более практичны и не смотрят на сиюминутные обиды и недомолвки.
Впрочем, что хотите, мне все равно. Жаль, конечно, такая пара пропадает, но у меня своих забот выше крыши. Константин Николаевич, вы помогли его императорскому величеству, помогите теперь Санкт-Петербургу. В столице Российской империи появились, о Господи (!) настоящие вервольфы — человеки-волки. Или, по крайней мере, один вервольф, очень хитрый и сильный. А ловить будем, прежде всего, жандармы!
Константин Николаевич, откровенно оживший при переходе на знакомую, хоть и не столь не приятную тему, скептически поджал губы:
— Александр Христофорович, вы ведь только разговаривали, как здравомыслящий человек. А тут? Господь с вами, какие вервольфы, XIX век на дворе, а вы про нечисть! Оставьте сказки маленьким детям и нервным дамам высшего света.
Бенкендорф внимательно посмотрел на собеседника:
— Нет, разумеется, я трезвомыслящий и весьма практичный человек. Государь-император поручил мне руководить III отделением и корпусом жандармов, — он подумал, помолчал, потом спросил: — но почему вы думаете, что вервольфов не может реально существовать? В реальность же Деда Мороза ведь никто не сомневается!
Князь Долгорукий не смог не сдержать улыбку:
— Я не синоптик и не зоолог, мне трудно говорить на эту темы. Но мне кажется, Александр Христофорович, спускаясь обратно на землю, что гораздо лучше говорить об обычном человеке — злоумышленнике, чем о непонятном волке — оборотне, который вдруг в 1836 году от Рождества Христова появился в российской столице. Увольте, я не любитель мистической литературы!
Но Бенкендорф отрицательно покачал головой:
— Вы рассуждаете логично и здравомысляще, Константин Николаевич, но очень уж приземлено. Я все-таки думаю, что в Санкт-Петербурге шалит оборотень. И, кстати, государь думает также.
«Государь думает также, — печально подумал Константин Николаевич, — и все, вот главный довод! Умный человек, а думать не хочет. Подменяет его авторитетом императора. Нет, Николай Павлович умный человек и профессиональный менеджер, говоря языком будущего. Но причем тут, паче чаяния, вервольфы?»
— Пожалуй, ваше высокопревосходительство, я все же поеду в подаренный мне государем дом. А то нехорошо задерживаться. Государь обещал мне очередь невест. ждут, наверное, уже около означенного дома, плачут и надеются, — рассудил Константин Николаевич глубокомысленно, уходя от бессмысленного спора, где каждая сторона считает, что права только она, но при этом не приводя осмысленные доводы. Прям, как бабы!
Александр Христофорович, похоже, так же, поскольку не стал настаивать. Экзальтация не была коньком почетного члена Петербуржской академии наук (было у него и такое звание). Ну и слава Богу!
Из Зимнего Дворца он поначалу пошел пешком, прогуляться решил по центру города. Здесь было, как в далеком будущем, если, конечно, не смотреть на содержание. Масса людей, масса рекламы, магазины, лавки, небольшие предприятия. Асфальт, правда, был заменен булыжником, но главное, не было грязи.
А так ничего, он даже думать стал реалистичнее. Марию было очень жалка. Он ведь по-прежнему любил ее, обожал ее лучистый взгляд, веселый говор. Но опять же, понимал, что суровая реальность разделила их и как бы навсегда. И она для него теперь, как загадочная Луна. Можно сколько угодно на нее смотреть и только!
От Марии он перешел к его возможной невесте, ведь она как раз вполне реалистична, только бы найти еще. Сам того не зная, он стал рассуждать, как император Николай Павлович, но с обратным знаком. Там где император считал большой плюс — много девиц при дворе, при этом много столбовых дворянок с титулами и богатствами на сотни тысяч, даже миллионов рублей серебром.
А вот попаданец с высоты своего возраста в прежней жизни думал по-другому. Эти дочери или, как минимум, близкие родственники министров, камергеров и прочих сановников, капризные, избалованные и тщеславные. Ладно, у меня отобрали любимую Машеньку, так еще вместо нее заставят взять какую-то породистую кикимору⁉ Зачем мне такую?
Скажем прямо по-мужски — ни одна самая красивая женщина физически не может дать больше мужчине, чем дано ей по природе. А сердце у него уже занято Машей. Что же касается протекции, то уже поздно, он сам может дать эту протекцию.
«А может на фиг все, — меланхолично и очень цинично, по-мужски, подумал Константин Николаевич, две девушки меня любят, или, по крайней мере, я им нравлюсь. Я тоже очень люблю одну из них, но меня к ней не подпускают. Тогда иди к другой. Смиренный, спокойный нрав, миловидное личико, грудь третьего размера. Ноги, правда, не видел из-за длинного платья, ну да на хрен. Женюсь на ней! А породистость и богатство у него сейчас есть и у него».
Князь до этого шедший прогулочным шагом, вдруг остановился и пристально осмотрел улицу. Ага, вон свободный извозчик! Остановил его и стремглав полетел домой. Раз все решено, и нельзя никак повернуть в сторону от прямого пути, то чего же медлить и спотыкаться? И извозчик, видимо получив соответствующие инструкции и энную сумму денег, только нахлестывал, благо ГИБДД еще не существовало.
Так и прилетел он к домику Самойловых. Теперь сделать предложение. А что? император повелел, золотые обручальные кольца он заказал, даже букет алых роз купил.
Он вошел в квартиру — знатный, богатый, блистающий с цветами. Такому нельзя было отказать и даже отодвинуть, мол, я работаю. Служанка Марфа, нечаянно встретившись с его сиятельством, только пискнула и улизнула в хозяйственную
