Фармацевт — 2 - Александр Юрьевич Санфиров
Хотя с другой стороны, развал начался еще раньше. Ведь Светлов смог без труда купить здесь дом под дачу. Значит, люди начали покидать деревню пока еще понемногу, но это не надолго. Скоро начнется массовый исход.
Высадив пассажирку около её дома, мы проехали еще чуть-чуть и остановились у симпатичного дома, обшитого вагонкой и выкрашенного в цвета украинского флага, о котором здесь еще никто слыхом не слыхивал.
— Вот моя дачурка, — гордо сообщил Григорий Иванович. — Третий год её лелею и пестую.
Пестовал он дачу хорошо. Все вокруг зеленело и благоухало.
Однако, меня дачные радости особо не волновали. Я приехал не свеклу полоть, или там, морковь. Мне нужны были судаки, вчера, к сожалению, рыбалка не получилась. Но сегодня вечерняя зорька полностью в нашем распоряжении, надеюсь.
Надежды оправдались. Ближе к шести часам мы вышли в озеро и начали нарезать по нему круги. И хотя лодочный мотор Ветерок жрал бензин, как в не себя, никто о нём не заикался.
После двух кругов у нас в лодке лежали четыре приличных судака килограмма по три каждый.
Григорий Иванович снисходительно наблюдал, как я вываживаю рыбу.
-Молод ты еще, Витек. Не понимаешь прелести рыбалки сетями. Приехали на природу, поставили сети, развели костерок. Достали бутылек. Выпили, поговорили за жизнь. Утром проснулись, проверили сети. Сняли улов, сварили ушицу, еще выпили, поговорили за жизнь. А ближе к вечеру домой.
А с тобой одни проблемы, бегаешь, суетишься, блесны цепляешь. По кустам ползаешь, сапоги зря топчешь. Учись парень, пока я жив.
Ну, что я мог ответить на такую философию? Рассказать, что мне интересен сам процесс ловли? Так Светлов меня не поймет, для него рыбалка — еще один способ обеспечить семью рыбой и больше ничего.
Так, что я промолчал, и мы поехали проверять сетки, нуждающиеся в проверке еще вчера. Вода в озере еще не начала остывать и снулая рыба быстро в ней портилась.
Глава 24
Как всегда всё хорошее быстро заканчивается. Так подошел к концу и мой отпуск. Пожалуй, за последние годы я так еще не отдыхал. Рыбалка, охота, грибы, ягоды. Благодарный егерь таскал меня по самым глухим и богатым дичью местам.
Сейчас я лежал на койке в купе поезда, но стоило закрыть глаза, как видел перед собой красный поплавок, скачущий по белым бурунам порожистой речки, или провожал стволами взлетающую утку.
За это время пропах костром и рыбой по самое не могу.
В последнюю баню на даче у Светлова вроде бы отмылся от этих специфических ароматов. Но все равно полностью отделаться от них не удалось. Не исключено, что именно по этой причине мои соседи по купе довольно странно поглядывали в мою сторону. Возможно, потому, что моя месячная щетина больше походила на бороду.
Но вслух они своих претензий не высказывали, поэтому я особо не переживал.
Во время отпуска недосуг было думать, как жить дальше. Однако сейчас, ближе к началу работы, мысли о будущем начали беспокоить. Не хотелось бы провести ближайшие лет пятнадцать на окраине Ленинграда в унылом здании аптеки психиатрической больницы.
Понемногу накатывала сонливость и, я уже засыпал, когда с нижней полки послышались странные хрипы.
В купе горел тусклый ночной свет, основное освещение уже час, как было выключено.Я быстро спрыгнул с верхней полки.
Но и этого света оказалось достаточно, чтобы понять, сосед по купе, молодой мужчина моего возраста умер и сейчас смотрел на меня не моргающими широко открытыми глазами.
Я машинально положил пальцы на сонную артерию. Ожидаемо, пульсация отсутствовала.
В прошлой жизни несколько раз приходилось заниматься реанимацией таких больных но, ни разу запустить сердце не удавалось.
А сейчас этим заняться не получилось, по другой причине. Проснувшаяся от шума жена умершего, буквально оторвала меня от тела и подняла такой шум, что проснулся весь вагон.
Она рыдала у него на груди, не давая ни малейшей возможности что-либо предпринять.
Из её бессвязных причитаний я понял, что они ехали в Ленинград на консультацию хирурга кардиолога. И не доехали.
Через несколько минут в купе появился поездной милиционер. Сразу стало понятно, что такие случаи у него уже бывали. Первым делом он разогнал толпу любопытных по своим местам.
Коротко опросив жену покойного и меня, он отправился в командирское купе, чтобы сообщить в Подпорожье, чтобы готовили перевозку для трупа.
На стоянке в Подпорожье санитары быстро вынесли труп из вагона, Жена вернее теперь уже вдова, последовала за ними.
В купе я остался в одиночестве, так, как четвертый пассажир еще раньше сбежал в другое купе, не дожидаясь пока вынесут труп и, наплевав, что будет спать у дверей в тамбур и туалет.
Однако сна не было ни в одном глазу. Только сейчас я осознал, что в этой жизни рядом со мной еще никто не умирал.
Поэтому снова и снова возвращался в мыслях к тому моменту, когда услышал предсмертные хрипы соседа по купе и корил себя за промедление, возможно на этот раз у меня получилась реанимация.
С такими мыслями я прокрутился на койке часа два, но потом сон все же взял свое.
Утром, не выспавшись, с отвратным настроением встал, сдал белье проводнице тоже выглядевшей не лучшим образом.
Достав из рундука свой чемодан и сумку, машинально сунул в неё плоский бумажный пакет, видимо выпавший во время поездки.
Добравшись до дома начал распаковывать вещи.
Грязное бельё сразу кинул к стиральной машине. Разобрался с сушеными грибами, вяленой рыбой и копчеными утками.
А когда очередь дошла до сумки, с удивлением уставился на бумажный пакет.
-А он то откуда взялся? — думал я. — Сто процентов кого то из пассажиров. Как меня угораздило забрать его с собой?
Тем не менее, дело было сделано, так, что теперь оставалось посмотреть, что лежит в пакете.
И первым в руки попал паспорт, темно-зеленая книжица, точно такая же, как у меня.
Открыв её,уткнулся взглядом в фотографию. На меня смотрело мальчишеское лицо моего недавнего соседа по купе. Чем-то оно казалось знакомым. Посмотрев в
