Космопорт - Сергей Чернов
Бушуев заливается смехом, Федотов улыбается. Терпеливо жду, когда насмешки иссякнут.
— Понимаете, Виктор, вам это самому ненужно. Должность такого уровня сожрёт львиную долю вашего рабочего времени. Нет, хватит вам поста руководителя вашим комплексом. С почти паритетными правами в сравнении с командиром космодрома.
Хватит, так хватит. Посмотрим. Если не хватит — нужное сам возьму.
Глава 15
Рабочие моменты
Глава 15. Рабочие моменты
15 августа, четверг, время 10:05.
Байконур, 113-ая площадка.
— Что-то народу стало до хрена. Откуда столько? — вопросительно гляжу на Иннокентия.
Не, я сам видел три десятка человек, прилетевших со мной на самолёте. Ребята с «Сигмы», понятное дело. Вычленил среди толпы нескольких азиатов, но лица пророссийские. Татары, башкиры, тувинцы, как-то так.
Видеть-то видел, но тут неменьше суетится.
— Я ж говорил, у нас серьёзных объектов в Москве не осталось, — разводит руками. — Тут попалась оказия, мы людей и перебросили. Через несколько дней, как ты уехал.
Снимает светлую кепку и вытирает лоб платком. Климат здесь жёсткий, я-то не сильно от него страдаю, в силу молодости, наверное. Но пиджак у меня всё-таки на руке висит. Кобуру видно, но здесь все свои, моя вотчина.
Больше всего вызывает досаду, что окна тоже вставляют. Понимаю, что ради скорости, но что тогда мои ребята будут делать?
— «Московские» гостиницы оставьте моим ребятам, — высочайше повелеваю Иннокентию, заметив, что в них пока нет никакого движения.
Само собой, он соглашается. Строительный контракт всё равно за фирмой. Опять же, там масса других работ.
В моей свите кроме неотлучной Зины сегодня Овчинников. В положении Буриданова осла — куда его засунуть, в авиакомпанию или сюда, — долго не находился. Байконур всяко важнее, а исполняющий обязанности президента Амир натурально светится и даже в глаза заглядывает, как бы ему приставку «ио» отбросить. Почему бы и нет, если высшую политику будет понимать правильно.
— Амир, во-первых, без воровства. Со временем получишь свой пакет акций и будешь стричь дивиденды. Во-вторых, не сочти за предубеждение против твоего народа, но никаких азербайджанцев в компании.
Это заставило его напрячься. Вроде приготовился обижаться.
— Это всеобщее свойство не только кавказских народов, а вообще, всех небольших наций. Всеми силами продвигают сородичей. Азербайджанцы проталкивают азербайджанцев, армяне своих, евреи и татары тоже так делают. Впрочем, на низовых должностях пусть будут, но сразу предупреждаю: в случае личных конфликтов между работниками априори буду считать их виноватыми. Просто в силу кавказской горячности характера. А эмоции всегда отключают разум.
— А если прямо вот… — начинает издалека, но продолжить я ему не дал:
— Амир, нет. Просто нет. Я не верю, что среди русских не найдётся специалистов, которые есть у ваших. Если уж натурально исключительный случай будет, — тут же осознал, что, наверное, зря сказал, «исключительные» варианты могут дождём посыпаться, — то рассматривать будем вместе и очень-очень придирчиво.
Ещё немного объяснил смысл такой политики. Это пережитки общинно-родового или кланового устройства общества. Клановый фильтр при подборе кадров в развитом социуме — неплохой способ развалить высокотехнологичное или наукоёмкое производство. Придёт бракодел к контролёру-земляку… дальше кому-то что-то надо объяснять?
Вот и Амир умолк, когда я спросил: «Тебе это на хрена?»
На его самолёте, кстати, прилетел. Когда комплектующие всё-таки им продал, сразу всё завертелось. Я же говорю, шуршит парень не по-детски. И спасло нас то, что когда компания пошла ко дну, все работники его национальности и других народностей разбежались. Да и немного их было.
— Пойдёмте, Иннокентий, полюбуемся на работу ваших молодцов.
Он мог бы скорчить мину, если бы сказал «проверить», но против такой формы возразить невозможно. Идём в самый крайний дом, с которого начинали мои парни. Пятиэтажка о пяти подъездах.
— Входные двери пока не делаем, — поясняет Иннокентий у входа. — Неизбежно обобьют, поэтому повесим в самом конце.
Это он правильно говорит, согласен. Внутри здания нас охватывает благословенная прохлада. Пожалуй, можно и пиджак накинуть. Сверху доносится жужжание и визг инструментов, черный электрический кабель тянется вверх между лестничными пролётами. Обходим по порядку квартиру за квартирой. Отопление и водопровод в этом подъезде заканчивают. За ними пойдут газовщики и прочие. Электропроводку по квартирам будут разводить позже, пока вывели общую линию по этажам от щитка к щитку.
Третий этаж, квартира направо. Гляжу на отопительный стояк в углу комнаты.
— Почему криво? — отклонение от вертикали примерно на дюйм.
Вверху расстояние от смежной стены больше. Не будь труба так близко к углу комнаты, можно и не заметить.
— Видишь ли… — Иннокентий хмурится. — Ты знаешь, как плита перекрытия устроена?
— Стальная арматура с сеткой по площади, внутри сквозные отверстия по всей длине. Как-то так.
— Пустоты по всей длине, — поправляет Иннокентий. — И пробивать отверстие надо именно над пустотами. Но плиты на каждом этаже немного гуляют. Они неточно друг над другом установлены, понимаете?
— И?
— И опущенная сверху труба может не попасть в «пустое» место. Приходится бить отверстие со смещением.
Недолго размышляю. Насколько могу оценить, диаметр сквозного отверстия сантиметров пятнадцать. А чего гадать, когда спросить можно?
— Сто пятьдесят девять миллиметров, — сообщает Иннокентий.
— Не верю, что плита может гульнуть даже на пять сантиметров. Чтобы выйти за край пустоты, нужно смещение восемь-десять сантиметров, так?
Иннокентий и подоспевший на запах горячего прораб Василич вынужденно подтверждают.
— А разве это возможно?
— Ещё как возможно, Виктор! — выпучивает глаза Василич. — С самого верха придётся взять по краю — и всё!
Внимательно смотрю на верхние перекрытия. Затем так же внимательно на Иннокентия. Василича игнорирую. Иннокентий отслеживает мой взгляд и вдруг слегка розовеет. Останавливает разошедшегося Василича. Дело в том, что смещение трубы произошло вдоль пустоты. Если бы менялось расстояние от опорной стены, объяснение моих подрядчиков было бы справедливо. Смещение поперёк пустоты опасно, вдоль можно хоть на метр увести. Какая разница, когда труба вдоль уходит?
— Всё ясно? — сам чувствую, как мои глаза темнеют. — Исправить! Без ущерба качеству и за свой счёт.
По дороге наверх — надо проверить весь стояк — нормальным тоном, прямо в присутствии подрядчиков, объясняю Овчинникову:
— За каждый такой найденный казус лично тебе небольшая, но ощутимая премия, — перевожу взгляд на Василича: — за счёт вашего премиального фонда. Бригада, замеченная в повторном
