Здесь водятся драконы - Борис Борисович Батыршин
— Поверьте, мне это не доставляет удовольствия. Но придётся, если будете упрямиться. Видите ли, мы с моим товарищем очень торопимся, а вопросов к вам масса. Не хотелось бы терять время на уговоры, мольбы, враньё и прочую ерунду.
— Прикажете начинать? — Кухарев ухмыльнулся и продемонстрировал пленнику заляпанную кровью булавку. — Дело грязное, неблагородное, но что поделать, если иначе никак?
Англичанин скосил глаз на бронзовое острие. Остелецкий помедлил, давая пленнику возможность оценить серьёзность его положения.
— Вам отлично известно, что для всякого человека есть такой уровень боли, которого он попросту не в состоянии выдержать. Так что мой вам совет, сэр: не осложняйте жизнь ни нам, ни себе. Это вам ясно, надеюсь?
Бёртон угрюмо молчал.
— Что ж, буду воспринимать ваше молчание как согласие. И тогда первый вопрос — где сейчас баронесса? Нипочём не поверю, что вы вот так просто сдались и не пытались её преследовать!
Пленник пошевелил руками, отчего узлы глубоко впились в запястья, из-под одного даже проступила кровь. Это, вероятно, причинило ему сильную боль — последовало глухое ругательство на незнакомом Вениамину языке.
— Нет, разумеется, но я опоздал. Баронесса добралась до порта и поднялась на борт французской канонерской лодки «Ахерон». Час назад «Ахерон» в сопровождении ещё одной канонерки снялся с бочки и направился вниз по реке, к морю. Так что, мой торопливый русский друг… — Бёртон ухмыльнулся, усмешка вышла жутковатой из-за шрама, перекосившего щёку, — сочувствую, но вы тоже упустили свой приз!
[1] Эти события подробно описаны в четвёртой книге цикла, «Флот решает всё».
IV
Российская Империя,
Санкт-Петербург.
Галерный остров.
Пушки слитно грохнули — корабли, выстроившиеся в шеренгу на реке, окутались белым пороховым дымом. Огромный форштевень нового корабля, украшенный далеко выдающимся вперёд тараном, врезался в воды Невы, подняв высоченные волны. Нос крейсера ушёл в воду почти до самой палубы — но тут же вынырнул, прошёл по инерции около сотни футов и замер, слегка покачиваясь. Новый залп, заглушивший крики толпы на берегу — видно было только, как над головами людей взлетали шляпы. От берега к «новорожденному» судну уже спешили шлюпки — за ними по воде тянулись толстые змеи швартовых канатов. В отдалении попыхивал машиной колёсный буксир…
— Теперь отволокут к достроечной стенке и продолжат. — прокомментировал происходящее Шестаков. — Быстро, однако, сработали — почитай, меньше года с момента закладки!
Морской министр и начальник департамента военно-морской разведки наблюдали за спуском на воду новейшего броненосного фрегата «Адмирал Нахимов». Свита министра, в которую затесался и юлдашевский адъютант, держалась в почтительно отдалении.
— Славный кораблик будет. — согласно кивнул граф. — Первый российский башенный броненосный фрегат, это вам не фунт изюму! Теперь закончить поскорее — и на Дальний Восток. Там любопытная каша заваривается…
— И-и-и, голубчик, даже и не мечтайте! Никак невозможно-с. Ему стоять и стоять у достроечной стенки — рангоут, надстройки, механизмы, вооружения, и всё это надо поставить, проверить, на ходу испробовать. Полгода, не меньше!
Крейсер «Адмирал Нахимов», один из заложенных в рамках принятой после окончания войны обновлённой судостроительной программы, предназначался для службы на Тихом океане, в составе спешно укрепляемой Сибирской флотилии. Во Владивостоке для новых кораблей спешно возводили сухой док, судоремонтный завод и прочее, необходимое для функционирования такого сложного механизма, как военный флот. Работы шли небыстро, с перебоями — всё необходимое приходилось везти морем, вокруг всей Евразии. Работы обещали заметно ускориться с началом движения по Транссибирской магистрали, заложенной в 1880-м году указом Александр III-го, но до этого было ещё далеко: путейцы только-только дотянули рельсы Уссурийской железной дороги от Владивостока до Хабаровска, вовсю шли работы на западно-Сибирском и Средне-Сибирском участках. Что касается забайкальской дороги — то на этом участке, отнесённой ко второй очереди Транссиба (это название репортёры уже приклеили к грандиозному, невиданному в России, да и во всём мире начинанию) только-только начинались изыскательские работы.
Оркестр на берегу заиграл бодрый марш. Канаты буксир зашлёпал плицами по воде, канаты натянулись. Махина броненосного фрегата неторопливо повернулась против течения Большой Невы и поползла прочь от эллинга.
— А всё же не торопятся господа судостроители, не торопятся. — Юлдашев провожал новорожденный фрегат задумчивым взглядом. — Могли бы, кажется, и поднапрячься, тем паче, что шефом «Нахимова» объявлен Великий Князь Михаил Александрович. Ему, конечно, всего шесть лет от роду, но на корабле уже побывал, как я слышал?
— Было дело. — подтвердил Шестаков. — И побывал, и в крокет на палубе поиграть изволил — это игра такая английская, очень популярна сейчас при дворе. А насчёт судостроителей — это вы, батенька зря, право же, зря. В прежние годы, до войны одна только достройка корабля первого ранга года на два затянулось бы, если не на все три. А сейчас — другой счёт, другой спрос!
— Наши заокеанские друзья недавно тоже ввели новый боевой корабль. — негромко заметил Юлдашев. — Помните, ещё во время нашей южноамериканской эскапады мы передали в САСШ чертежи британского «Полифемуса»?
— Помню, как же. Мы ещё в Кораблестроительном комитете завернули проект подобного судна для нашего флота. Так, значит, американцы всё же сподобились?
— Да, три месяца назад спустили на воду на одной калифорнийской верфи и уже закончили достройкой. Вчера только получил депешу: принят в состав флота, прошёл ходовые испытания, после чего отправился на Гавайи.
— В Гонолулу, в Жемчужную гавань? — министр согласно кивнул. — Знаю, как же, у там имеется угольная станция, совместная с американцами. Что до этого корабля — у флота САСШ уже было подобное судно, и тоже на Западном Побережье. — припомнил министр. — И, если мне память не изменяет, там же и построенное?
— Да, на военно-морской верфи на полуострове Мар-Айленд — это в городе Вальехо, штат Калифорния. Броненосный таран «Тупак Амару» — название ему дали перуанцы, которым корабль был передан сразу после постройки. Он неплохо показал себя во время
