Маркус Сэйки - Земля Обетованная
Услышанное Купера не удивило. В общем-то, таковой и была их договоренность с директором Питерсом. А самый богатый человек на свете, без сомнений, мог получить доступ к любой информации.
– Я не имею ничего общего с теми взрывами, – сказал Купер.
– А вы, мисс Аззи? – спросил Кобб.
– Я тоже невиновна в этих взрывах. Все произошло не так, как планировалось.
– Но именно стараниями Джона Смита там были заложены бомбы.
– Да. Но ни он, ни люди из его группы в действие их не приводили.
– Откуда вам это известно?
– Достаточно, Кобб, – сказал Эпштейн, и в голосе его, хоть и едва заметно, прозвучала команда, – они говорят правду.
– Но, сэр, мы не…
– Милли?
Девчушка подняла глаза:
– Они оба лгут. И они, кроме того, лгут друг другу. Но сейчас оба говорят правду.
– Спасибо, моя радость.
Законник открыл было рот и тут же его закрыл. С точки зрения Купера, он закипал, и по нему волнами бежали цвета разочарования. Еще бы, малолетняя девчонка оказалась в игре гораздо важнее его.
Купер задумался. Девчонка была не способна читать его мысли, следовательно, не знала о его миссии, хотя из множества телодвижений вполне могла выяснить, что он по-прежнему предан своему департаменту. И не важно, как глубоко он пытается свою лояльность скрыть.
Он прошел столь долгий и трудный путь и сейчас оказался во власти десятилетней девочки…
«Прекрати думать подобным образом!»
– Итак. – Эрик Эпштейн улыбнулся. – Зачем вы сюда пожаловали?
– Мы с Шеннон заключили сделку. В Чикаго несколько дней назад было происшествие, и ей требовалась помощь. Я доставил ее домой, а она, в свою очередь, предоставила мне шанс встретиться с вами.
– Понятно. А зачем вам это?
– Мистер Эпштейн, – вмешался Кобб, – сейчас, когда нам абсолютно точно стала известна личность мистера Купера, мы подвергаемся опасности быть обвиненными в укрывательстве подозреваемого, скрывающегося от правосудия.
– Спасибо, Кобб, – сухо ответил миллиардер. – Мы продлим риск еще на несколько минут. Не думаю, что агент Купер явился сюда, чтобы заманить нас в ловушку.
– Разумеется, нет, сэр. В действительности мне нужна помощь. Я хотел бы начать новую жизнь здесь, в Новой Земле Обетованной.
На девочку Купер старался не смотреть. Она могла бы указать, что он говорит, по крайней мере, не всю правду. Оставалось только надеяться, что сама она своего мнения по этому вопросу не выскажет, пока ее не спросят. А спросят ли ее, это еще вопрос.
Эпштейн сцепил кисти рук:
– Понятно. И для этого вам нужна моя помощь.
– Именно.
– И помощь вам моя нужна потому, что у вас множество врагов.
– Да. Я смог бы стать вам хорошим другом.
– Мистер Эпштейн, это плохая… – снова попытался вклиниться в разговор Кобб.
Миллиардер бросил взгляд, заставивший адвоката замолчать, и обратился к Куперу:
– Мне хотелось бы поговорить с мисс Аззи и мистером Коббом в приватной обстановке. – Эпштейн перевел глаза на девочку. – Милли, пожалуйста, проводи мистера Купера в комнату отдыха.
Купер взглянул на Шеннон, но ничего по ней не прочитал. Последние дни они были вместе, были даже чем-то вроде команды, но сейчас она уже ничем не была ему обязана.
– Конечно. – Купер поднялся.
Прижимая к груди планшетник, Милли направилась к глухой стене. Часть ее отъехала в сторону, оказавшись не замеченной ранее дверью.
«Как многого еще я здесь не заметил?
По крайней мере, девочка со мной. Что бы там она ни вычислила, Эпштейну она ничего не скажет».
Купер последовал за девочкой и оказался в кабине лифта. Здесь не было ни кнопок, ни тем более контрольной панели. Да и произнесенное миллиардером словосочетание «комната отдыха» могло быть кодом. Чем-нибудь вроде «камерой для допросов».
«Билет уже куплен. Время отправляться в путь».
Пока двери лифта закрывались, он увидел Шеннон, глядевшую на него через плечо: в глазах ее было что-то непостижимое.
Стоя затем в крошечной кабинке напротив Милли, он вгляделся в ее лицо. Девочка казалась такой потерянной, что Купер на время даже забыл о своих проблемах. Во скольких встречах, где обсуждались сделки на миллиарды долларов, она принимала участие? Как много раз ее дар приводил к чьей-либо смерти? Подобный груз мог стать непосильным даже для солдата. А она была лишь маленькой девочкой.
– Все нормально, все хорошо, – сказала Милли.
Купер удивился, о себе она или о нем:
– Уверена?
– Да, конечно.
Купер дернул плечами:
– Замечательно. Если ты так говоришь.
И снова лифт двигался так плавно, что было не понятно, поднимается он или опускается. Ну разумеется, лифт шел вниз, на какой-то подземный этаж. Десятью секундами позже двери кабины отъехали. Они оказались в подвале, где не было ни света, ни растений, ползущих по стенам.
– Иди же, – велела Куперу Милли.
– А ты со мной не пойдешь?
Она покачала головой, по-прежнему глядя в пол:
– Иди до конца коридора. Там будет дверь.
Пожав плечами, Купер вышел из лифта.
– Будь осторожен, – сказала ему вслед Милли.
– Почему?
Девочка ответила не сразу. Затем заложила локон за ухо и, отстраненно и печально глядя на него, произнесла:
– Каждый лжет. Абсолютно каждый.
Двери лифта закрылись.
Еще некоторое время Купер смотрел на них, потом перевел взгляд на сумрачный коридор перед собой. Сложил пальцы в кулак, снова распрямил их. Поразмыслил, как глубоко он сейчас под землей. Получалось, что на ничуть не меньшей глубине, чем высота, на которой несколькими минутами находился раньше. Кусочки головоломки пока не вставали на свои места, и модель происходящего Купер скорее чувствовал, чем видел.
«Спрятанная дверь. Личный лифт. Малолетка в качестве эскорта. Очень одаренный, но весьма ранимый и уже основательно раненный ребенок. Так куда же я попал? И если это зона отдыха для руководства, то не хотел бы я увидеть зону отдыха для обычных сотрудников».
Купер зашагал по коридору. Толстенный ковер полностью заглушал шаги, и слышался только шелест воздуха из вентиляционной системы. Стены были лишены каких-либо украшений. Купер провел раскрытой ладонью по ближайшей к нему поверхности – она оказалась изготовленной из карбонового волокна, очень прочного и очень дорогого.
В конце коридора открылась дверь. В дверном проеме никто не стоял, а комната за проемом была погружена во мрак. И Купер вошел в нее, точно в сон.
Глава 27
Информация. Данные. Созвездия цифр сияли, подобно звездам, извивались, горящие, словно уличные рекламы, синусоиды, повсюду, куда ни кинешь взгляд, трехмерные таблицы и графики. Купер будто вошел в планетарий, но вместо неба здесь во всех направлениях были лишь цифры, цифры и цифры.
Поморгав, он повернулся на каблуках. Комната, где он очутился, оказалась огромным подземным собором, и во всех направлениях, на все триста шестьдесят градусов в воздухе светились числа. Какие-то менялись прямо на глазах: некоторые циклично, иные рывками. Многие причудливым образом соотносились между собой: народонаселение, потребление воды и длина женских юбок; частота дорожных аварий на сельских дорогах в промежуток времени между восьмью и одиннадцатью часами дня; солнечная активность и темп изменения количества самоубийств. Изменение количества погибших во время немецкого вторжения в Советский Союз в 1941 году и цены на сырую нефть. Количество взрывов в почтовых отделениях Южной Америки с 1901 по 2012 год.
Посреди этого огромного помещения в круге света стоял человек, видимый сейчас лишь как силуэт. Если он и был осведомлен о присутствии Купера, то виду не подал. Рукой он указал на диаграмму, откинул ее в сторону и движением пальцев уменьшил до размера точки. Затем отправил ее на пол, который и без того, казалось, был усеян красными и зелеными точками и походил на светящуюся карту причудливого дна океана.
Воздух в помещении был холодным и пах… кукурузными чипсами?
Купер сошел по пандусу. Он шел сквозь светящиеся цифры, графики, таблицы, диаграммы, которые скользили по его телу.
– Гм… Здравствуйте.
Человек повернулся. Света было недостаточно, чтобы более или менее детально разглядеть его лицо. Жестом он пригласил Купера подойти ближе. Купер так и сделал, и, когда их разделяло футов десять, человек заговорил:
– Свет. Повысить яркость света до тридцати процентов.
И немедленно отовсюду и будто бы из ниоткуда возник мягкий, не дающий теней свет. Человек был полноват, у него уже наметился второй подбородок, кожа его была бледная, волосы неухожены и спутаны. Привычным движением он провел по ним растопыренной пятерней. Купер воззрился на него, и в голове у него начала складываться тенденция.
– Привет, – сказал незнакомец. – Я Эрик Эпштейн.
Чертами лица, формой глаз, шириной плеч и манерой держаться маленький, толстенький и нервный двойник весьма походил на привлекательного, уверенного в себе миллиардера, с которым Купер общался всего лишь несколько минут назад.
