Сергей Шхиян - Кукловод
Маша засмеялась и махнула рукой.
— Все-то вы шутите, а я за чистую монету принимаю.
— Чего это я шутю? Ну, не знаю я как свои годы считать. Когда я малая была, грамоте девок не учили. Тогда не всякая боярыня писание понимала, а нам по крестьянству ни счет, ни письмо были и вовсе не нужны. И, скажу тебе, горлица, жили получше, чем теперешние и люди добрее были! Вот тот же Алеша, я ему никто, а он меня от охальника барина спас, с хорошими людьми свел. Вот так-то, а ты говоришь!
Может быть, будь Маша трезва, не стала бы спорить с сумасшедшей бабкой, но тут не стерпела и пошла в наступление за правду.
— Да как же он вас спасти мог, когда ему только тридцать, а вам не знаю сколько!
— Вот так и спас. Ты не смотри, что я теперь старая, я тоже девчонкой была, а потом, как и ты девушкой!
— Тогда вам должно быть… Вы, когда родились?
— А я уж, милая и не помню, давно это было, — отбрила Ульяна.
— Хоть ты ей скажи, — обратилась Маша ко мне, — зачем она меня дразнит!
— Она не дразнит, а говорит правду. Мы действительно встречались, когда Ульяна была девушкой. У меня получилось, как сейчас у нас с тобой. Я попал сначала в то время, а потом в это, — упустив подробности, объяснил я. — А родилась Ульяна давно, еще при царе Федоре Иоанновиче, а то и при самом Иване Грозном.
— А про Алешу, ты не думай, он не так-то прост, он у царя, окольничим был, — дополнила мой рассказ пьяненькая хозяйка.
— Ты окольничим? — засмеялась Маша. — Вот насмешил! И какому же ты царю служил?
— Царю Дмитрию Иоанновичу, прозванному Лжедмитрием первым, — ответил я.
— А мой предок Николай Урусов убил Тушинского вора, — сказала Маша и заплакала.
Глава 19
Дня через три, все как будто наладилось. Мы скрытно жили в избе Ульяны, отдыхая от недавних подвигов. О том, что у знахарки гостят двое чужаков, знала только соседская конопатая девчонка. К больным Ульяна ходила сама, в избу посторонних не допускала, и нас никто не беспокоил. Маша притерпелась к мысли, что в этом мире не все так просто, почти поверила, что я существо с другой планеты, и донимала расспросами о моих прошлых приключениях.
Удивительно, но ее почему-то больше интересовало прошлое, чем будущее. Послушав несколько фантастических рассказов об автомобилях, самолетах и прочих чудесах техники, она, лишь заходил разговор на эту тему, сразу же его прекращала. А вот рассказы о жизни царей, вельмож, любовные истории, могла слушать сколько угодно.
Ее несостоявшийся жених вскоре был выключен из наших общих воспоминаний и наши близкие отношения возобновились. Думаю, это была в основном моя инициатива. Сложно целыми днями быть вдвоем с интересной девушкой и удержаться от ухаживаний. Против воли возникают увлечение, тяга, а так как первый, самый трудный шаг, мы уже прошли раньше, все случилось как бы само собой.
Не могу сказать, что мы были сильно влюблены друг в друга, скорее всего, просто не могли не сойтись, за неимением других объектов для привязанности. Маша сначала пыталась избежать постели, а потом и сама отдалась страсти в полную силу. Нам было хорошо вдвоем и это, как-то в моих глазах, оправдывало не освещенную обрядом близость.
Ульяна знала о наших «амурах», относилась к этому со стариковской мудростью и ни во что не вмешивалась. Впрочем, она столько времени проводила вне дома, собирала травы, лечила крестьян, что заниматься чужими половыми проблемами не оставалось времени. Я удивлялся, как у нее, в таком преклонном возрасте на все хватает сил.
Тему, которая меня интересовала больше всего, о неведомом благодетеле, спасшем нам с княжной жизнь, она всячески избегала. Однако я «дедуктивным» методом и косвенными вопросами, кое-что об этом человеке узнал.
Выяснилось, что мы с ним были знакомы. Потом выпытал у старухи, что он обладает неординарными способностями, и легко меняет внешность. Из всех кого я повстречал за время своих скитаний, только один человек подходил под эти «приметы». Я не знал его настоящего имени и называл про себя «инопланетянином». Мы с ним сидели в каземате Петропавловской крепости и вместе оттуда бежали. Кто он, и что собой представляет, я так и не смог узнать. Однако предполагал, что все мои дальнейшие приключения как-то связанны именно с ним.
На четвертый день нашего вынужденного заключения, Маша загрустила. Я старался ее развлечь, развеселить, но она только вымучено улыбалась и, не слушая, о чем-то сосредоточено думала. Наконец, я прямо спросил, что с ней случилось.
Она только развела руками.
— Надеюсь, я ничем тебя не обидел? — продолжал настаивать я.
— Нет, ты ни при чем, — подумав, ответила она. — Просто, у меня сегодня с утра плохое предчувствие.
— В чем это проявляется? — задал я не совсем корректный и малопонятный для нее вопрос.
— Я знаю, что ты не веришь предчувствиям, — сказала она, — но у меня как будто на душе лежит камень и кажется, что нас подстерегает опасность.
Выглядела она такой расстроенной и подавленной, что я не стал умничать, и решил на всякий случай подстраховаться.
— Если хочешь, мы можем пойти в лес. В селе днем почти никого нет, и чтобы нас не увидели, проберемся огородами за околицу. Заодно погуляем. Мне и самому надоело безвылазно сидеть в избе.
Машу, предложение обрадовало, и она сразу же успокоилась. Мы взяли с собой немного еды и сбежали в «самоволку».
Ульяна жила на самой окраине села. Мы прошли задами ее подворья, перебежали через скошенный луг, и сразу же оказались в молодом лесу. Погода стояла прекрасная. Все, что стремилось жить и размножаться, пользовалось кратким северным летом. Комары, мошка, осы, шмели и всякие летающие и ползающие букашки бесновались в экстазе жизни.
Чтобы они из нас не выпили всю кровь, пришлось запастись ветками и беспрерывно ими обмахиваться. Однако отбиваться от насекомых оказалось веселее, чем сиднем сидеть в четырех стенах и прогулка нам нравилась. Никакой цели у нее не было и мы просто шли куда глаза глядят.
После молодого леса мы выбрались, на широкий луг и спустились к реке. Там на пойменном ветерке комары, наконец, оставили нас в покое. Мы вполне наслаждались теплом и солнцем, таким неожиданным подарком в начале зимы. Купаться княжна сначала отказалась наотрез, потом, все-таки, соблазнилась, но потребовала, чтобы я ушел подальше и не подсматривал. Я не понял логики, мы уже достаточно видели друг друга в любом виде. Однако желание дамы, как известно, закон. Я спорить не стал, и отошел в сторонку. Кончилось это тем, чем обычно кончается…
Отдохнув и даже немого загорев, мы ранним вечером возвращались к себе. Нега летнего дня расслабила, и никаких плохих предчувствий у меня не было. Маша тоже забыла свои утренние страхи и давно успокоилась. Поэтому шли мы открыто, ни от кого не таясь. Только перед околицей, чтобы не попасться на глаза крестьянам, спрятались в кустах и осмотрелись.
— А что это за люди стоят возле нашей избы? — спросила княжна.
Я в это время осматривал окрестные огороды и подворья, нет ли там соседей, и на усадьбу Ульяны внимания не обращал.
— Где, ты видишь людей? — спросил я, и в этот момент сам увидел двоих каких-то мужчин в нашем дворе.
— Да вон же они, — показала Маша, — кажется, чиновники.
Теперь я тоже разглядел, что стоящая за задах избы парочка одета в чиновничьи мундиры. Это было странно, но еще ни о чем не говорило. За известной знахаркой, могли прислать кого угодно.
— Может быть, к ней просто приехали больные, — предположил я. — Подождем, посмотрим.
Княжна покачала головой:
— Я с утра чувствовала, что-то случится! Хорошо, что мы ушли гулять. Смотри, там еще кто-то.
Действительно, к чиновникам подошел какой-то военный, козырнул и что-то сказал. На простой визит это уже не походило. Один из чиновников заговорил, это было видно по жестикуляции. Военный, почтительно склонившись, его выслушал, опять козырнул и отошел в сторону избы. А парочка, между тем, взявшись под ручку, начала прогуливаться по задам усадьбы. От нас до избы было метров сто пятьдесят, и рассмотреть все в деталях было невозможно. Я не мог даже разобрать, что на этих людях за мундиры.
Судя по тому, что пока ничего не происходило, Ульяна еще не вернулась. Если бы я мог знать, откуда она пойдет, непременно бы попытался предупредить о странных гостях. Однако старуха могла быть где угодно, и у нас была надежда только на то, что она будет возвращаться именно мимо нас. Пока же мы легли в высокую траву и скрытно наблюдали за происходящим.
— Что же им все-таки нужно? — время от времени спрашивала Маша. — Может быть, кто-нибудь донес, что здесь скрываются подозрительные люди?
Ответить ей мне было нечего, можно было только гадать, но даже для догадок не хватало информации. Время шло, княжна нервничала все сильнее и начала проявлять нетерпение.