Андрей Уланов - «Додж» по имени Аризона
Я уж и забывать начал, что такая благодать бывает.
Минут пять мы так загорали. Потом слышу — топот. Кавалькада приближается. Кое-как глаза разлепил — чес-слово, еще минут пять, и я бы под этим солнышком закемарил, — гляжу, скачут. Колонной по два.
По большей части в голове колонны ребята в консервах скакали. Надо полагать, за неимением других танков. А еще — хваткие такие парни в зеленом, и поперек седел у них, что характерно, немецкие карабины лежат, и по тому, как они их небрежно придерживают, видно — не вчера они их в руки взяли.
Что ж, думаю, это радует.
На наш «Додж» из колонны, конечно, косились, но рта никто так и не раскрыл — дисциплина на уровне. Только когда боевое охранение мимо проскакало, к Халлеру один тип подъехал. В бархатном… по-моему, камзол эта штука называется, на голове берет набекрень, с помпушкой, а из оружия — узкий такой кинжальчик на боку. Зато лицо — как раз то, что ястребиным называют, и в седле он сидит соответствующе — нахохлившись.
— Кто такие? — повелительно так осведомляется.
— Дозор из замка Лико, — отвечаю. Тип на меня мельком покосился — чего это я, мол, встреваю. Ну, думаю, ладно. — А с кем, позвольте узнать, имею честь разговаривать? — громко так интересуюсь.
Когда надо, мы тоже умеем вежливо. До поры до времени.
— Его сиятельство герцог Лер Виртис, — Холера отвечает. — Начальствующий над стражами Ее Высочества.
Ну-ну. Ладно хоть не стрижами.
— Мы, — герцог заявляет, — ждали, что вы присоединитесь к нам раньше.
— А мы, — говорю, — решили немного вперед прокатиться. Поглядеть, что да как.
— И мы, — Кара не выдержала, — сделали абсолютно правильно, потому что в полулиге впереди вас ждала засада.
Вот ведь девчонка!
Виртис при этих словах встрепенулся, в седле привстал.
— Подробнее, — резко так бросил.
— Подробнее, — говорю, — можете к нам в кузов заглянуть, — и большим пальцем за спину показываю. — Меньшая часть засады там складирована.
Глава 16
Слышу — Кара в кузове чем-то загремела. Обернулся, гляжу, а она мечи в охапку взяла и из ножен вытряхнула. Зря это она, конечно, этими железяками ведь так оцарапаться можно — мало не покажется.
Опять же дырку в днище сделать можно, а оно нам надо?
Ладно. Я, чтобы от рыжей не отставать, брезент за край потянул. До конца не развернул, но кое-что на виду оказалось. Нога, например, чья-то. Еще верхняя половина эльфа этого крашеного, но он, к сожалению, спиной вверх был уложен, так что ожидаемого фурора не произвел.
Виртис голову набок наклонил — смешно, ну точь-в-точь птиц какой, — посмотрел на нашу груду трофеев, потом на Кару взгляд перевел, на «березин» и наконец на мне остановился.
— Поправьте меня, если я ошибусь, — говорит, — но не ты ли тот самый пришлый, кто сумел уничтожить Гор-Амрона? Сергей Малахов, так ты именуешь себя?
— Добавьте еще «старший сержант», — отвечаю ему. — И будет самое то.
Их сиятельство на меня оценивающе так посмотрел и вдруг — р-раз — взял да и махнул к нам в кузов прямо из седла. Ловко, я даже моргнуть не успел. Поднял брезент, останки носком сапога поковырял.
— Где их оружие? — отрывисто так спрашивает.
— Холодное, — говорю, — у вас под ногами. А огнестрел, уж не обессудьте, мы на месте оприходовали. Одна штука автомат, — по «ППШ» хлопаю, — и пистолет.
— Еще у них был пулемет, — встревает рыжая.
— Был, — подтверждаю. — Но скрылся с места боестолкновения.
— Сколько их было?
— Всего десять. Из них четверо в кузове, — это я на тот случай, если он по фрагментам, то есть по головам, не посчитал, — а еще один тоже вот-вот обязан покойником заделаться. По причине дыры малосовместимого с жизнью размера, — и на крупнокалиберный киваю.
— Так, значит, — задумчиво говорит Виртис, а потом р-раз — и, как давеча в кузов, ко мне на соседнее сиденье. Уселся спокойно так, непринужденно, словно всю предыдущую жизнь исключительно в «Опель-Адмирале» перемещался.
— Отвези меня на это место.
Вообще-то, думаю, он мне такой же командир… ну ладно, для дела стерпим.
— Нет проблем, — говорю. — Доставим с ветерком.
Выжал сцепление, пробуксовал — и «Аризона» так с места рванул, что сэр Холера и парочка, что с Виртисом подскакала — адъютанты или оруженосцы, леший их разберет без знаков различия, — еле-еле успели с дороги убраться.
Я немного за ту колонну беспокоился, что вперед проскакала. На предмет затора. Но дисциплина у ребят на должном уровне оказалась — даже на сигнал жать не пришлось. Как концевой увидел, что у нас на переднем сиденье их собственное непосредственное командование восседает, поднялся в седле, прокричал что-то — и весь отряд сразу шасть с дороги. Что зеленые парни, что консервированные товарищи. Я только скорость прибавить успел.
Виртис все это время сидел, будто штык проглотил — спина прямая, взгляд вперед устремлен, ни за что не держится, даром что трясет «Додж» на этом проселке так, что я на паре ухабов за руль заопасался — еще, думаю, пара таких прыжков, и приземлюсь я, сжимая баранку, аккурат в кузове, на пятую точку. А как колонну проехали — откинулся на спинку, руки в перчатках на пузе сложил, в общем, расположился, точно в фамильном замке перед камином, только ногу на ногу не закинул.
— Далеко ехать?
— Минут пять, — отвечаю. — Это если по времени. А в ваших лигах…
— Пол-лиги, — это рыжая из-за пулемета.
Их сиятельство беретом качнул и задумался о чем-то своем, герцогском. Глубоко задумался, крепко, минуты на две.
— Мне, — изрекает наконец, — довелось уже слышать о тебе, Малахов. Всякое.
— Да ну, — удивляюсь. — Неужели? А вот мне о вас, представьте, нет. Абсолютно ничегошеньки. Странно, правда?
— Я знаю, что ты добровольно вызвался в поход во Тьму. И вернулся не с пустыми руками.
— Ага, — оборачиваюсь на рыжую. — Вот ее на руках приволок. Тяжелая, доложу я вам, ваше сиятельство, работа при глубине снежного покрова в полтора метра.
— Победил дракона.
— Опять-таки совместными усилиями. А что, — интересуюсь, — у вас за сбитый самолет тоже медаль полагается?
Мне-то, в общем, своих хватает, а вот рыжей какую медальку было бы очень даже неплохо. Хотя… как бы у девки голова кругом не пошла, тогда с ней и вовсе никакого сладу не будет.
Тут мы из-под солнца выехали, в смысле, опять под тучу, хмарь эту серую. Я назад оглянулся — там все по-прежнему сияет и искрится, жизни радуется, а вокруг нас уже сумрак гадостный. Обидно. Даже на душе мерзко стало.
— Гор-Амрона же, — медленно так произносит герцог, — ты поверг в одиночку. В этом тебе никто не помогал, не так ли?
— Ну… да.
Если, думаю, я ему сейчас начну про эсэсовцев вкручивать — неизвестно, кто из нас первый рехнется — он, я или рыжая, которую я тоже в эти подробности не посвящал. Хотя просила. Да и какое ему, в общем, дело? Три эсэсовца — это ж такая мелочь, плюнуть и растереть. Подумаешь…
— А еще, — все тем же тоном продолжает Виртис, — я знаю, что именно Гор-Амрон вызвал тебя в наш мир. И знаю, зачем он это сделал.
Серьезный мужик этот герцог, как я погляжу. Вся моя ирония ему — как «тигру» «ПТР», отскакивает со свистом.
— Так ведь, — отвечаю ему, — я тоже знаю. Очень он хотел, чтобы я для него одного человека убил. Трясся прямо.
— Может, — ласково так их светлость спрашивает, — ты знаешь, кого именно хотел уничтожить Гор-Амрон?
— Знаю, — говорю. — Принцессу вашу, Дарсолану.
И тут у Виртиса глаза точь-в-точь как у давешнего эльфа — зырк.
Нет уж, думаю, даже не мечтайте, ваша светлость. Пока вы до своего кинжальчика дотянетесь, я вас финкой раза три ткнуть успею.
А может, думаю, и нет.
— Только, — говорю, — это мне уже потом отец Иллирий сказал. Точнее, мы это вычислили, с ним и господином бароном Лико. Сам-то Гор-Амрон мне ничего сообщить не успел, очень уж быстро я из его замка ноги сделал.
— А… — начал было Виртис и осекся.
Мы как раз на тот самый пригорок въехали. Впереди конские туши валяются, а далеко впереди на дороге какие-то два конника маячат. Судя по перьям — те два рыцаря, которых сэр Холера вперед услал. Они, значит, решили, что конские туши непосредственной опасности не представляют. Ну-ну.
Если, думаю, та пятерка диверсантов, что целой ушла, потихоньку обратно не вернулась. Им же этих гавриков снять — раз плюнуть, а потом в их форму — и на дорогу. Мы, помнится, сами так два раза регулировщиков снимали и один раз — фельджандармерию.
— Вот, — говорю. — Здесь они нас и поджидали.
Их светлость снова подобрался, напружинился.
— Пулемет?
О, думаю, вот такой разговор мне нравится, пусть даже и на командирских тонах. Когда для дела.
— Пулемет был установлен во-он там, — показываю. — И остальная засада тоже там расположилась. Соображения излагать?
