Санкт-Петербург - Михаил Леккор
Попаданец уже видел практику этого века у того же Акинфия Демидова. Там в основу ставились наказания — порка, кулачные удары, вплоть до принудительного присутствия в шахте за недовыполнения тяжелых уроков. Конечно, эти рабочие всегда были во главе бунтов или восстаний.
Дмитрий же постарался во главу угла поставить пряник, а не кнут. Привилегии, материальные льготы, даже деньги. Шахтер — это не наказания, это лучшие рабочие. В общем, посмотрим.
Отдельное подразделение, небольшое, включавшее два-три человека, находилось на подборе золота. Участок маленький, но важный, как для государства, так и для промышленника. Это ведь говорится дешево. А на самом деле, золото всегда дорого и тут ничего не сделаешь, хоть ты и самодержавный царь и светоч православия.
М-да, а в остальном вроде бы все. Наличные деньги — что серебряные «чешуйки» старого ручного печатания, что новые монеты — серебряные и медные монеты от копейки и до целого рубля — общей суммой пятьдесят два рубля четырнадцать копеек он оставил старшему рудника. Мастер он не опытный, да и, надо сказать, не очень искусный, но как администратор был на уровне. Ничего, кое-как справится.
А они должны возвращаться. И так уже не пять дней, как обещали Даше и, соответственно, капитану, а целых семь бродили по руднику. Да еще двое суток сюда, двое суток обратно. Ох, попадет ему, бедолаге, от суровой безжалостной жены!
На расстоянии все виделось по иному, и как-то ругань вроде бы не злая, а теплая, от беспокоящейся о нем Даше. И сама она прелестная женка, м-м! короче, он по ней соскучился и готов вновь терпеть ее милые упреки и подколки.
И царь Петр вроде бы устал и везде успел пролезть по руднику, вплоть до отвалов пустой породы. Теперь он все чаще вспоминает, беспокоится о государстве. Вроде бы и люди там были умные опытные — князь-кесарь Ф. Ю. Ромодановский и столичный губернатор Александр Меньшиков — а все же как-то тревожно. Не уворуют (А. Меньшиков) так просто ошибутся.
Дмитрий специально сам ничего не говорил. И гвардейцы были не такие, чтобы встать поперек царю. Простые рядовые гвардии, не очень-то и близкие. Явно брал, как охранников, а не как ближних советников и собутыльников-друзей. И хотя попаданец чувствовал по множеству признаков, что монарх к ним приглядывается, новые люди ему, ох, как нужды, но все-таки приблизит он из уже после поездки.
А сам хозяин он всегда готов. Водка есть для именитых гостей, сам варил на днях, блюда простоватые, в общем, как везде в XVIII веке, но проварены и прожарены, из дичи, птицы и рыбы. С различными грибами, ягодами и съедобными растениями. Ешь — пей, не хочу!
Стерпел, не стал капать на нервы царю Петру. Сам кликнул как-то Дмитрию, что пора им и ехать, пока осень сырая и дождливая не пришла. Велел собрать прощальный пир для местных мастеров и дьяков, да и отъезжать.
Ох, этот пир будет помнится многим еще долго. Во-вторых, водка было зело крепкая, явно не для детворы, ну а главное, во-первых, царь, довольный местными работниками, был добр и щедр, баловал их не только водкою и бокалами, но и сукном, деньгами и даже съестным. И ничего, что в основном он и брал здесь же, сам даровал, своими руками!
А на завтра, отлежавшись и отойдя от водки, все же ушли, хотя солнце уже перевалило за поддень. Ничего, потихоньку, полегоньку, а пройдут первые версты. Благо, от щедрот местного начальства они все получили лошадей в дорогу до корабля. Правда, из-за этого наличествующие казаки, даже в большинстве отправившиеся с ними, были пешком, на двух своих.
Зто именитые гости имели не только основных лошадей, но и запасных, и под запасы разные. И трое казаков, что шли у них дозором, были двух коней.
Честно говоря, попаданец Дмитрий своим сознанием и общим пониманием жителя XXI века никак не понимал, зачем для них запасных лошадок. Они и основных-то не особо гнали, не мучали на скорое движение. Первый день едва проехали десять верст, как остановились на ночевку. Интересный момент — пешая группа казаков из семи человек почти не отстала от конных. Еще кулеш не был готов, как они подошли.
Зато такая большая группа совсем не боялась плотоядных зверей. Скорее, они сами боялись и бродили от них подальше. Так что все четверо спали крепким сном, ведь после гомона и шума вечером, причем казаки, по-видимому, специально шумели, бдительных дозорных, постоянно парами обходивших лагерь, кого и чего боятся?
Парохода они достигли ночью на вторые сутки. Правда ехали не только в светлое время, но и в темное, зато ночевали в сравнительно комфортабельной каюте, а Дмитрий так и еще с женой. Даша, между прочим, так нему соскучилась, так забеспокоилась из-за затянувшегося рейда, что даже почти не ругалась, наоборот, все ласкалась. Поняла, оставаясь соломенной вдовой, как плохо без мужа!
Единственно, кто не радовался парохода, так это казаки. Нет, концовке короткого похода они тоже обрадовались. Почетные и очень важные гости прибыли вовремя и без проблем, царь даже прикзал им выдать по этому поводу по два фунта крупы перловки на каждого и четверть пуда муки на всех из корабельных запасов. И даже печеного хлеба
Однако, дымный, пропавший корабль с двигателем на каменном угле им очень не понравился. Поначалу они вроде бы собирались ночевать на деревянной, безопасной от дикого зверя палубе, но потом, поужинав, передумали и быстро собрались на берег, — дескать, лошадей на ночь охранять.
Ночевали казаки, впрочем, в зримом расстоянии. И когда ранним утром, едва только засветлело, а пароход пустил пары и пошел в путь, едва подав голосом гудка, казаки закричали, замахали руками. Для них все закончилось, а на обратном пути они еще хотели поохотиться на лосей.
А вот на пароходе, наоборот, набирались сил. Поход, требовавший определенных физических сил, но суливший общего морального покоя, потихоньку завершался. Даже Даше взгрустнула. На пароходе можно было постоянно быть в дезабилье, простоволосой. Конечно, кругом много мужчин, но в большинстве они были крепостные, то есть и не полностью люди (феодализм!), а с остальными она заключила молчаливое соглашение.
