Санкт-Петербург - Михаил Леккор
— Совершенно верно, мин херц, — одобрил он слова царя, — я поздравляю тебя, это золото!
— Золото? — озадачено сказал Петр, — но разве может быть в медном месторождении золотая жила? Я как то не слышал…
— До сих пор не случилось, — подтвердил Дмитрий и поспешил в более плавную формулировку: — во всяком случае, я не слышал о таких случаях. Ну что же, мы видим первый медный рудник в России, в котором проявилась небольшая золотая жила!
Глава 20
— Ага! — удивленно и как-то обескуражено сказал Петр. Он, разумеется, уже не раз видел золотую руду в разном состоянии — от самородного металла до разных минералов. И если бы ему сказали, дескать, мин херц, вот тебе золото! Он бы уверено подтвердил, да, это золото. И четко выделил, по каким признакам он обозначил.
Но выделить в медной руде золото и ему было достаточно трудно. Поэтому он вслед за местными мастерами медного рудника лишь недоуменно смотрел за непонятный минерал. Но как только Дмитрий уверенно сказал, что это, блин, презренное золото, то и царь сразу коротко обозначил: конечно же, это точно золото!
Дмитрий после поездки на Алтай и, более того, разделения золота от серебра уже в Москве, отметился, как явный знаток. Между прочим, лаборатория по аффинажу (разделению) золотистого серебра до сих пор работает. И царь самовластным указом назначил князя Хилкова ее руководителем.
Дмитрий, правда, пытался отбиться, ну не специалист он, а гвардейский офицер! А чтобы самому Петру все было более понятно, пыжился и сказал, что как-то стыдно мне, светлейшему князю рюриковой крови занимать такую должность. Сором!
Петр тогда действовал, как самодержавный государь, просто и нервно отметивший, что или он возглавит работу этой лаборатории, или он самолично разобьет его спесивую рожу. Такая постановка вопроса поставила в тупик не только сознание князя XVIIIвека, но и попаданца XXI столетия. Дмитрий согласился.
Зато теперь уже как специалист оценил эту породу, и тот же Петр молча согласился. Как же, среди его окружения князь Хилков самый знающий золото. Столько уже добыл его с Демидовым на Алтае, что ужас!
Но теперь появилась другая проблема. Раз на руднике пошло золото, пусть понемногу, но уверенно и постоянно, то владеть может им лишь государство. Ибо золото первый металл среди денежных! Выкуплю я у тебя.
— Конечно, — не возражал Дмитрий, немного подумав, — как ваше царское величество строго скажет, так и будет непременно!
Петр одобрительно кивнул. В кои-то времена его своенравный князь Хилков подчинился, даже удивительно.
Однако Дмитрий продолжил, мягко, но стойко:
— А вот если, мир херц, ты и такой вариант увидишь: рудник этот по-прежнему у меня останется, но золото будет продоватся только государству и по цене не больше государственной себестоимости.
Теперь уже царь подумал, посчитал.
— М-гм, — озвучил непонятку. Мол, говоришь интересно, но не все обозначено. Давай еще доводов и, может быть, я соглашусь.
Да пожалуйста, что я логично мыслить не могу!
— Смотри, государь, ты ведь мне только недавно дал, а теперь отбираешь, — напомнил Дмитрий.
— Я не отбираю, а весьма дорого покупаю, — обижено возразил Петр
— Да, как ни говори, а это насильственный отбор, — отмахнулся Дмитрий, — но самое главное, рабочие-то на рудники уже мои. Тоже будешь покупать? Я за дорого продам! А кто советовать мастеру будет? Раньше я хоть и нерегулярно, но ездил в два своих рудника — железорудный и медный. А теперича как будет?
— Владей, супостат! — отмахнулся государь рукой почти обижено, — но чтобы золото все до последней крошки и задешево, а то смотри!
Эта угроза, хоть и злобная и неудобная для князя Хилкова, на самом деле не означала ничего нового, как для него, так и для других промышленников, связанных с медью.
Из-за некоторой нехватки серебра да и золота, медь широко шла в денежный передел. И, конечно же,чтобы государство было как можно прибыльней, слитки меди оно обязательно покупало по дешевой цене, очень невыгодной промышленники. Ведь на рынке, связанного с заграничной, стоимость в несколько раз было выше. Даже налоги ефимками, взимаемых государством с тайной продажи меди (!) были ему выгодней. Чем прямая «покупка» цветного металла.
И хотя царь прилюдно грозил страшными карами, вплоть до четвертования и сидения на кол, сам же Петр сразу же отказывался от такой кары.
— Невместо это, — говорил он уже в узком кругу, — уничтожать самых верных и деятельных. Все равно, как высечь свою руку. И кому, спрашивается, будет больно?
Вот и князь Хилков понимал, что царь просто-напросто пугает. Ничего он не сделает, ибо, а как какой рудник не заработает, кто будет хлопотать. Или вот лаборатория аффинажа. Она работает без проблем, пока нет сложностей, а если начнутся трудности, кто станет добывать золото и серебро, а? тот же виновный князь Хилков!
А требования сдавать до крошки были и раньше, просто относились к меди. И озвучивались они не только к Дмитрию.
Поэтому он, как и раньше стандартно ответил Петру, что, мол, слушаю и повинуюсь. И сам царь ответа даже не слушал. Не только сановники зависели от царя, но и он сильно зависел от некоторых, талантливых и способных, естественно. Дмитрий был в их числе.
А на медном руднике он появился очень даже вовремя. Вот тебе и даже формальный приезд с монархом. Если б не он, сам приехал бы через месяц спешно, да рудник плохо заработал.
А так, он приказал рабочим за некоторым количеством перебросить непосредственно в рудник. На поверхности осталось только самые удачливые и способные.
В руднике же был отдельно организован отряд подъемных рабочих, как Дмитрий про себя звал, шахтеры. Работавшие исключительно под землей, они для начала был обучены эффективно и при чем с использованием техники безопасности. Мастеровым он, разумеется, говорил другие термины на уровне XVIII века, но смысл был тот же. Затем им
