Александр Афанасьев - Наступление ч. 3 (СИ)
Небольшая, верткая, как раз для городских боев БРДМ-2 уже миновала блокированное советское посольство и только повернула свою пулеметную башню в сторону министерства — как откуда-то из-за дувалов вырвалась стрела, оставляя за собой след серого дыма, она преодолела пятидесятиметровое расстояние и ткнулась в борт бронемашины, пробив ее кумулятивной струей насквозь. Тот, кто стрелял — знал, что делает — граната ткнулась как раз в то место, где был бензобак, а движок в БРДМ старый, бензиновый, миг — и машину охватило пламенем…
Следовавший за БРДМ Урал попытался уклониться, стреляли справа — значит, водитель принял влево, объезжая вспыхнувший БРДМ. И не успел — пулеметная очередь ударила по кабине, тяжелый автомобиль боднул носом уже горящую БРДМ и остановился, заблокировав уже две полосы движения. Пулеметные и автоматные очереди хлестнули по тенту машин, по кабинам. Все — как на трассе Термез-Кабул, вот только и с той и с другой стороны — в перестрелке участвовали члены НДПА. Партии коммунистов…
— Тер ша! Тер ша![82] — надрывался кто-то, перекрикивая даже рев нескольких пулеметов.
Вот сам бы ты под огнем и двигался…
В отличие от тех, кто стоял на страже советского посольства — лейтенант Азизулло из двадцать шестого парашютно-десантного полка, следовавший в первой грузовой машине. Сразу за БРДМ — твержо знал, куда он идет и зачем. Люди президента немало сделали для того, чтобы двадцать шестой — ключевой, придворный полк, стоящий в Кабуле — в час Х перешел на их сторону. И он перешел. В полном составе за исключением двух офицеров, которых расстреляли на месте. Революционное правосудие, однако…
Лейтенант Азизулло знал, куда он идет, и куда он ведет свою роту. В министерстве засели изменники. И самый главный изменник среди них — сам Шах Наваз Танай. Лейтенант был убежденным парчамистом, времена Амина, когда парчамистов пытали и убивали, не застал — а вот отца в те времена потерял, не умел держать язык за зубами, усомнился в виновности четверки[83] — и через три дня пропал. Такое в Афганистане никогда не прощалось — и лейтенант Азизулло знал, кто виноват в бедах Афганистана, достоверно знал.
План был простой… скорее даже плана как такового и не было, для него самого выступление стало неожиданностью. Приехал представитель ЦК, собрал офицеров, объяснил ситуацию, коммунисты — вперед. Министр обороны Шах Наваз Танай, халькист (это было специально подчеркнуто) снюхался с душманами и поднял вооруженный мятеж с целью убить членов Политбюро и ввести в стране военную диктатуру, а потом — перебить неугодных и предать революцию, как в свое время это собирался сделать Хафизулла Амин. Офицерский состав заканчивал Рязанское почти поголовно, специально штурмовать здания они не умели — но ближний бой проходили, ничего хитрого, справятся. Один из представителей ЦК поехал с ними, под броней, в БРДМ, после того, как машины подъедут к зданию министерства обороны, он должен был обратиться к защитникам министерского комплекса с требованием сложить оружие и подчиниться законной власти, а так же объявить, что министр Танай снят со всех постов, исключен из партии и подлежит аресту. Если засевшие в здании не подчинятся — тогда начнется штурм. Конечно, было бы лучше, если бы подошли танки — но танки подойдут к Кабулу только ближе к середине дня — а надо спешить, заговор раскрыт только что, часть заговорщиков уже сидит в тюрьме и дает признательные показания, а часть засела в здании министерства, и поднимает верные части, в частности — третий армейский корпус. Чем быстрее удастся взять министерство обороны — тем меньше крови прольется потом. Тем более — что душманы, видя что происходит — тоже сидеть, сложа руки не будут.
Быстро подняли по тревоге бойцов — часть отдыхала по домам, но усиленную роту сформировали, оставили в расположение офицеров, чтобы организовывали подходящих бойцов и отправляли их в бой. Получили двойной БК, гранаты, взяли с собой все трофейные гранатометы, какие были — в случае боя за здание министерства пригодится каждый. Вместе с ними шла часть из президентской гвардии, для них оставили место в машинах, колонна уже пофыркивала моторами перед расположением. Споро погрузившись по машинам — тронулись.
Первые вопросы у лейтенанта Асадулло появились, когда они повернули на Дар уль Амман, и он увидел, что советское посольство блокировано. Если бы было блокировано американское посольство или британское — он бы все понял, нельзя дать наймитам скрыться и избежать справедливого народного суда. Но почему блокировано советское посольство?
Лейтенант пригляделся, и понял, что задачу по блокированию выполняют коммандос с крепости Бала Хиссар. Они что, опасаются, что Танай прорвется в здание советского посольства.
Лейтенант ткнул в бок равного его по званию президентского гвардейца.
— Рафик, а почему блокировано советское посольство? — спросил он
— Во избежание эксцессов — равнодушно ответил гвардеец.
— Каких эксцессов? Разве русские не за нас?
Колонна сбавила скорость, объезжая стоящих цепочкой солдат.
— За нас — не за нас — тебе это надо?
Асадулло это было надо — в конце концов, он учился в СССР.
— Рафик, я знаю, что советские — за нас и помогают нам.
Гвардеец пожал плечами. Машины объехали оцепление и снова начали набирать скорость.
— Приедем — у командона спроси. Я не знаю.
Впереди что-то треснуло, что-то вроде сильного хлопка — и если президентский гвардеец не сразу сообразил, то Асадулло понял. В конце концов, боевой опыт у него был, и немалый…
— Кра![84]
Он едва успел нырнуть вниз — как пулеметная очередь вспорола брезент кузова, и его непонятливый, или наоборот хитрый и себе на уме собеседник повалился на него, харкая кровью. Кто-то закричал…
Машина с сильным толчком остановилась, загремели выстрелы — со всех сторон.
Отпихиваясь руками и ногами, лейтенанту удалось выбраться из кузова, выпасть на асфальт, чудом избежав направленной в его сторону автоматной очереди — асфальтовое покрытие дороги лопнуло от пуль рядом с ним. Отталкиваясь ногами и руками ему удалось невредимым отползти за задние скаты Урала — и тут он понял, что головная БРДМ горит, а сами они под обстрелом.
Кто-то перебежал от второй машины — она остановилась, и стекла в водительской кабине были разбиты пулями. Это был президентский гвардеец, раненый.
— Ты кто?
— Я из десанта — лейтенант не счел нужным называть свое имя, дело с блокированием советского посольства уже пошатнуло его веру в то, что он делает.
Кто остался в живых — вылезали из кузова под обстрелом, занимали позиции за скатами, отстреливались…
— Надо наступать!
— Куда наступать! У нас потери — не меньше половины личного состава! Нужна помощь!
— Коммандос нам помогут!
— Где старший! Кто вообще старший? — лейтенант дал очередь наугад в сторону противника
— Я старший!
— Вызывай своих! Нужно подкрепление!
Щелкнул предохранитель — лейтенант ошалело глянул на Стечкин в руке гвардейца. Рука заметно тряслась…
— Приказываю наступать, трусы!
— Ты что, рафик? Не видишь — нам и шага сделать по улице не дадут!
— Приказываю…
Национальный гвардеец захрипел и забулькал, из горла хлынула кровь
— Снайперы! Снайперы слева!
— Бросайте дым! Отходим! Занять позиции по жилому сектору слева.
Несколько дымовых шашек шлепнулись на асфальт, зашипели, извергнув из себя клубы густого, белого дыма. Дым закрывал их от стрелков.
— Понесли его! Быстрее!
Они добежали до машин, припаркованных на левой стороне улицы. Лейтенант тащил того самого странного гвардейца, все они тащили, кого могли… Он залег за машиной, и только сейчас понял, что гвардеец — умер.
Забрав у него Стечкин — лейтенант сунул его себе за ремень — пригодится. У него были пистолет, но в городском бою ни один пистолет не бывает лишним.
Взяли штурмом министерство, в общем…
Со стороны министерства на улицу выехал БТР, бабахнул из крупнокалиберного пулемета — в небо, колонну добивать смысла не было, и так все горело. Потом — над улицей колоколом загромыхал мегафон.
— Товарищи солдаты и офицеры! Захватившая власть в стране банда, возглавляемая бывшим генеральным секретарем ЦК НДПА, предателем афганского народа Мухаммедом Наджибуллой сегодня ночью предприняла подлую попытку разоружить доблестную афганскую армию перед лицом врага и организовать государственный переворот. Целью этого переворота был возврат Афганистана во времена феодализма, лишение афганского народа всех прав, которые дала ему революция, возврат в страну баев и феодалов и установление кровавой исламской диктатуры. В своей беспринципной борьбе, бывший генеральный секретарь Наджибулла не погнушался вступить в сговор с самыми гнусными силами афганской контрреволюции и с пакистанской разведкой. Министр обороны, рафик Шах Наваз Танай, храбрость которого хорошо известна каждому из вас, узнав о планах предателей, приказал арестовать их, чтобы предать справедливому народному суду за все совершенные ими гнусные злодеяния — но эти предатели подняли мятеж против народной власти и вовлекли в него вас! Чтобы не допустить вмешательства в ситуацию наших друзей шурави — предатель Наджибулла отдал приказ блокировать советское посольство и убивать советских специалистов, бескорыстно помогающих народу Афганистана торить путь в будущее! Товарищи солдаты и офицеры! Не поддавайтесь на лживые уговоры банды Наджибуллы, не выполняйте их преступных приказов. Подчиняйтесь только командам, исходящим от рафика министра Таная. Помните, что народ Афганистана выбрал свой путь — путь к коммунизму, рука об руку с нашими старшими товарищами шурави, и вставая на сторону реакционеров и предателей, вы предаете не только революцию, вы предаете весь афганский народ! Товарищи солдаты и офицеры! Не поддавайтесь на лживые уговоры банды Наджибуллы, не выполняйте их преступных приказов. Выполняйте только приказы…
