Мечников. Том 4. Открытие века - Игорь Алмазов
— Твой совет, Илья? — спросил я. — Игнорировать или…
— Ни в коем случае! — воскликнул он.
Дверь в кабинет открылась, и к нам заглянул сморщенный старичок.
— Илья Андреевич, вы сегодня принимать будете или…
— Закройте дверь! У нас идёт консилиум! — прокричал Синицын.
Как только мы вновь остались наедине, он продолжил:
— Если лекарям из Санкт-Петербурга удастся подтвердить твоё… участие в этом деле. Что ж, тогда ты будешь у них на крючке. А судя по тексту письма, они, возможно, уже подтвердили это. Я бы на твоём месте поехал туда. И решил ситуацию лично. Нужно разобраться, чего Юсуповы от тебя хотят на самом деле.
Я уже думал об этом. Если продолжу игнорировать проблему, то нападки наёмных убийц так и будут продолжаться. Рано или поздно очередной маг убьёт меня, а в худшем случае ещё и ранит дорогих мне людей.
Нет. Так дело не пойдёт. Придётся ехать. Может, всё не так уж и страшно, как кажется на первый взгляд. Поговорю с Юсуповыми, с отцом…
Чёрт! Но перед этим придётся снова говорить с главным лекарем. Кораблёв уже устал отпускать меня в увольнительные. Но в целом, сейчас ведь у амбулатории есть Сеченов! Пусть отдувается! Как раз из-за этого у него будет меньше времени для того, чтобы создавать новые лекарства.
И я принял решение.
Этим же вечером я поговорил с главным лекарем. Пришлось объяснить Кораблёву в чём суть проблемы, но он не стал препятствовать. Позволил мне отлучиться на несколько дней.
Но прогулы в амбулатории — это меньшая из моих проблем. У меня ведь простаивает целый завод!
Ровно в семь часов вечера я пришёл к воротам своего предприятия вместе с Ильёй Синицыным. И там уже стояла целая толпа во главе с пиромантом Игорем Лебедевым.
— Ровно двадцать человек, — гордо заявил он. — Я и сам не ожидал такого результата.
Крестьяне, местный кузнец и его подмастерье, лжелекарь Денис Чижиков и несколько рукастых мужиков из Саратова. Все пришли, чтобы стать частью моего завода.
Похоже, нужно произнести речь.
— Друзья! — воскликнул я. — Я собрал вас здесь не для того, чтобы обогатиться. Начну, пожалуй, с этого. Хочу быть с вами честен. Этот завод станет первым производственным центром фармакологических веществ. Лекарств. Препаратов, которые смогут лечить людей без помощи лекарей. Ведь таких, как я, в мире очень мало. Лекарей всегда не хватает, чтобы помочь людям. Однако вам удастся это исправить. Мы создадим массу препаратов, которые будут спасать людей. На фронте и на поле с пшеницей. Дома и на улице. Везде! Каждый получит возможность быть здоровым. И эти изменения возможны только в том случае, если вы будете готовы выложиться на полную.
Я сделал паузу. Вдохнул побольше воздуха, чтобы продолжить. Все молчали. Лишь хрустящий снег под ногами будущих работников завода нарушал абсолютную тишину.
— Так создадим же Российской Империи здоровое будущее! — прокричал я.
И все, кто пришёл к воротам завода, громогласно проревели. Каждый из присутствующих был готов стать новым винтиком в фармакологической системе.
— Всё, Илья, — прошептал я своему партнёру. — Начало положено. Дальше тебе придётся действовать самому. Чертежи, списки, планы — всё я оставил в твоём кабинете, мой заместитель. Переходить к финальной стадии производства без меня категорически запрещено. Её я буду контролировать сам.
— Не беспокойся, Алексей, — улыбнулся Синицын. — Я со всем разберусь. Можешь уезжать в Санкт-Петербург с чистой совестью. Только, пожалуйста, вернись оттуда. Если тебя заберут на каторгу, эти работнички меня с потрохами сожрут после твоей речи!
На следующее утро я сел в поезд «Астрахань — Санкт-Петербург».
Не думал, что мне придётся в ближайшее время вернуться в столицу. На этот раз весь путь прошёл без происшествий. Никто не пытался на меня напасть, больных в поезде не было. Более того — я смог хорошо выспаться. Даже в положении сидя.
Перед отправлением послал магической почтой письмо своему брату Ярославу. В целом в Санкт-Петербурге я ориентировался и мог найти дорогу к особняку Мечниковых. Но всё же хотел, чтобы брат меня встретил.
Однако через двадцать часов, когда я вышел из поезда, меня встретил совершенно другой человек. Поначалу я подумал, что передо мной кто-то из службы охраны рода Мечниковых.
Но оказалось, что это не так.
На перроне появился высокий, крепкий мужчина, чьё лицо было покрыто множеством шрамов. На нём была надета военная форма.
И чисто с лекарской точки зрения его шрамы выглядели неестественно. Будто мужчину, что стоял передо мной, сжигали заживо. Или… Или били молнией.
— Рад встрече, брат, — низким голосом сказал он. — Не думал, что мы с тобой ещё раз встретимся.
Теперь у меня нет сомнений. Это — полевой лекарь. Кирилл Мечников. Старший из трёх сыновей моего отца.
Глава 18
— Здравствуй, Кирилл, — сказал я и пожал крепкую руку своего старшего брата.
Хватка у него, стоит отметить, была просто невероятная. Казалось, он мог одними лишь пальцами раздавить чью-нибудь кость. Не так я себе представлял полевого лекаря. Думал, что он выступает в качестве поддержки у бойцов. Но такой верзила, как Кирилл мог и самостоятельно вступить в бой.
А судя по его внешнему виду, он делал это не один раз.
Интересная у меня, однако, семейка. Всех трёх братьев не перепутаешь. Толстый, тонкий и качок. Это хорошо ещё, что я немного привёл своё тело в порядок. А то мой предшественник, похоже, вообще никогда спортом не занимался.
— Пойдём, карета уже ждёт, — сухо сказал Кирилл и, поманив меня рукой, пошагал к выходу из вокзала.
Вот уж не думал, что снова окажусь в Санкт-Петербурге после своего изгнания. А Кирилл, между тем, явно не был рад моему визиту. Его приветствие — лишь формальность. Он явно относится ко мне не так, как Ярослав. Хотя, возможно, Кирилл просто не умеет прямо выражать свои эмоции.
Мы покинули территорию вокзала и оказались на Знаменской площади. В моём мире её уже переименовали в Площадь Восстания. Но здесь вряд ли история пойдёт по тому же сценарию.
В Санкт-Петербурге жизнь кипела. Народ носился туда-сюда, толпы людей, десятки карет. Оживлённо, особенно в сравнении с Хопёрском. Не так, как в Питере двадцать первого века, но всё же впечатляет. Когда я уезжал отсюда, даже не обратил внимание на то, как выглядит старый Санкт-Петербург.
— Ярослав не солгал? —
