Михаил МЕДВЕДЕВ - КОНТРОЛЬНОЕ ВТОРЖЕНИЕ

Господин Гло жестом предложил мне сесть.

— Я вынужден покинуть вас, – сказал он. – Надеюсь, вы не успеете соскучиться.

— Я подожду. Не спешите, – вежливо произнес я и опустился в кресло.

Часть II.

Петр Васнецов

Глава 6.

Убить отражение

Сидеть было удобно. Я прикрыл глаза, решив, что не мешало бы использовать представившуюся возможность для легкого освежающего сна.

Судя по виду комнаты, непосредственная опасность моей жизни не угрожала. Было бы довольно глупо устраивать в подобном помещении пытки или казни, сопровождающиеся, как правило, брызгами крови, непроизвольной дефекацией, мочеиспусканием и всякими прочими прелестями вроде рубленых кишок и выбитых мозгов на корешках бесценных бумажных книг. Нет, в этой комнате никого не убивали. Здесь беседовали. Может быть, иногда подсыпали яд в банку с пивом или душили капроновым шнурком, но не более того. Вполне безопасное место. Максимум, что могло меня ожидать здесь, – это серьезный разговор. Строить предположения о теме разговора, из-за которого меня перетащили на другую планету, убив по дороге несколько человек, было лень, и я на самом деле сумел задремать. Сказалось нервное напряжение последних дней. Была бы возможность, я бы уснул стоя на одной ноге, а тут подвернулось удобное теплое кресло. Мне даже приснился сон. Я долго и нудно брел по затопленному грязной водой тоннелю. Где-то в темноте прятались стаи голодных крыс, и каждый шорох за спиной заставлял меня застывать на месте.

Плохой сон хотелось прервать, и, когда рядом послышалось тихое покашливание, я с радостью открыл глаза.

В кресле напротив меня сидел щупленький человечек с сутулым тельцем, тонкими длинными руками и большой головой неправильной формы. Я с некоторым испугом вгляделся в расплывчатые и искривленные черты его лица. Редкостный урод! Водянистые глаза, кустистые брови и большие уши имели не вполне симметричное расположение относительно скошенного набок носа.

Пухлые губы слегка кривились, обнажая большие крысиные резцы и выпирающие вперед клыки. Я снова поразился тому, какие необычные формы способны принимать человеческие тела в этой странной реальности.

За спиной урода высился спокойный и, как всегда, слегка ироничный господин Гло.

— Здравствуй, милый друг, – с легкой картавинкой сказал человечек. – Светозар, если не ошибаюсь.

Я кивнул и сел ровно.

— Льюис Бартони, – отрекомендовался он. – К сожалению, у меня очень мало времени, поэтому я постараюсь изложить суть дела как можно короче.

— Как вам будет угодно, господин Бартони, – с поразившей меня самого учтивостью ответил я.

Льюис говорил на караманском диалекте турецкого, чем сразу расположил меня к себе. Обожаю этот язык. Он у меня ассоциируется с морем, солнцем и вином. Здесь не было ничего из вышеперечисленного, но хорошие мысли почему-то появились сами собой. «Вот теперь все будет так, как надо», – подумалось мне.

— Вы меня понимаете?

— Великолепно понимаю. Мне очень нравится, как вы говорите.

— Забавно, – сказал он, внезапно переходя на русский. – Никогда не думал, что нам доведется встретиться, Петр Васнецов.

— Как вы меня назвали?

— Не откажешься от куриного бульона? – Господин Бартони улыбнулся. – К сожалению, из-за возраста я не могу употреблять ничего другого из обычной пищи Основное питание вводится мне внутривенно. Рад, что ты сумел сменить тело. Научишь меня?

Старик произносил фразы, смысл которых мне был совершенно непонятен. Я хотел сказать ему об этом, но помешал худенький слуга, просочившийся в комнату через боковую дверь. Он поставил на стол две большие кружки куриного бульона и тарелочку с белыми сухариками.

— Кто вы? – тихо спросил я, беря двумя руками чуть теплую кружку.

— Мое первое имя Петр Васнецов, – Бартони хихикнул. – Смешно?

— Что в этом может быть смешного? Я не понимаю вас.

— А я не очень понимаю, зачем ты здесь. – Он пододвинул мне тарелку с сухариками. – Ешь, мне нельзя мучного. Тебе повезло, что я узнал о твоем воплощении. У меня нет ни одной версии того, с какой миссией ты прибыл сюда, но интуиция подсказывает, что ты с этой миссией не справился. Наверняка хотел убить президента? А? Зря. Наш президент всего лишь кукла, за которую голосует плебс. У кукловодов таких кукол целый мешок. Испортишь одну – достанут сразу две и устроят демократические выборы.

— Постойте, – перебил я его. – Вы назвали и себя, и меня Петром Васнецовым. Это такая секта? Петры Васнецовы.

— Нет. Мы с тобой один человек. Не клоны, не близнецы, а просто один человек. Я выжил тогда, когда должен был умереть. Бомба, заложенная Титовым, не сработала, и меня спасли. Мне даже простили тех бомжей, которых мы истребили во имя светлого будущего. Из благодарности, только из благодарности, я помог великим американским ученым разобраться с нашей аппаратурой, и мне неплохо заплатили. Мне повезло. Полученный капитал позволил оплатить первоклассную медицинскую страховку и дотянуть до нынешнего неспокойного времени. Я очень хотел жить. Все очень просто, Петр.

— Все очень непросто, – сказали мои губы помимо моей воли. – О чем вы говорите? – перебил я сам себя.

— А я не тебе рассказываю эту историю. Мое повествование предназначено для Петра Васнецова, который меня сейчас очень внимательно слушает. Я очень стар, Васнецов. Сейчас я чувствую себя гораздо хуже, чем тогда, когда мы затевали наш эксперимент, но в те времена я готов был отдать свою жизнь за эфемерные идеалы. А сейчас я хочу жить. Я променяю весь этот поганый мир со всеми его вонючими потрохами на сотню лет жизни. Скажи, Петр, ты дашь мне новое молодое тело? Такое же, как у тебя. Я хорошо заплачу за операцию, и тогда мы оба будем жить.

Неужели этот сумасшедший меня отпустит? Неужели мне удастся вырваться из этого ада? Мне потребовалось довольно сильное напряжение воли, чтобы подавить идиотскую щенячью радость и заставить себя настроиться на бой, ибо враг по определению не может предложить ничего хорошего.

— Не вопрос. – Я решительно осушил кружку бульона и пододвинул себе вторую, к которой старик так и не притронулся. – Хоть я и не Петр, но я поручусь за вас. Если вы согласны на сотрудничество с нашим правительством, то нормальное медицинское обслуживание вам гарантировано.

— Прекрасно, – уголки его губ задрались кверху, что должно было символизировать искреннюю радость. – В таком случае, в знак доброй воли, я хотел бы передать тебе некоторое количество разведывательных данных. Насколько я знаю, должность Верховного Правителя в настоящий момент занимает Сашка Титов.

— Теренц Золин, – поправил я его.

— Не влезай, Светозар, – отмахнулся уродец. – Васнецов, дай знак, что ты здесь. Меня смущает твоя маскировочная оболочка.

На несколько минут в комнате воцарилась напряженная тишина. Я, как меня и просили, молчал, а таинственный Васнецов никак себя не проявлял. Было слышно, как в одном из шкафов что-то щелкает и искрит. Бартони ни беспокойно поерзал в кресле и вопросительно посмотрел на Гло. Тот успокаивающе показал ему ладони Дескать, не дергайся, все нормально.

— Ты получишь координаты наших военных баз, просительно пообещал уродец. – И план наступательных боевых действий на ближайшие дни тоже получишь. А еще я передам тебе график открытия телепортационных тоннелей между нашими мирами, и ваша армия сможет наносить эффективные удары по нашей территории. – Бартони сделал знак рукой, и господин Гло положил мне на колени старомодную папку. – Полистай это.

Я схватил папку. «Помни о том, что Бартони – враг», – подумал я, адресуя эту мысль прежде всего тем, кто, возможно, будет считывать информацию из моего мертвого мозга. Не исключено, что меня хотят использовать в хитрой игре по дезинформации. Сейчас я в спокойной, почти дружественной обстановке ознакомлюсь с якобы секретной информацией, а потом меня пристрелят и подбросят труп нашим, которые решат, что мне удалось добыть достойные доверия сведения. Я снова обратился к неизвестному психотехнологу: «Помни, что я среди врагов, проверяй любые сведения», – после чего улыбнулся Бартони и открыл папку на первой странице. Цветная карта мира была плотно покрыта отметинами аэродромов, космодромов, стоянками надводных и подводных кораблей. На следующей странице оказались изображены, привязанные к мелкой координатной сетке РАС с секторами обзора, гравитационные локационные станции и не очень подходящие по теме зоны патрулирования воздушных авианосцев. Многие обозначения мне были непонятны.

— Не слишком ли дорого вы покупаете себе жизнь? Спросил я, медленно и вдумчиво перелистывая страницы.

— Не слишком. До тех пор пока я не знал, что у нас тогда все получилось, я ценил этот мир. Но когда я нашел самого себя, эта реальность утратила для меня всякую ценность. Здесь не умеют бесконечно продлевать жизнь, а у вас это обычное дело. Я должен был стать таким, как ты, Петр, бессмертным и вечно молодым. Помнишь эту песню? – Он погрозил кому-то сухоньким кулачком. – Как я жалею, что фрезы не убили меня. Тогда бы мне не пришлось искать путь в твой мир.