Андрей Посняков - Кольцо зла

– А, – засмеялся Иван. – Про тебя-то я чуть не забыл. На, держи – заработал.

Сунув мальчишке червонец, он обернулся к напарнику:

– Ну, идем.

– Кто это? – Егоза проводил убежавшего паренька взглядом.

– Так… Знакомец один. Выполняет тут для меня кое-какие порученьица.

Говоря так, Раничев сейчас почти что не врал, действительно, пацан как раз и выполнил только что одно из таких поручений – впрочем, единственное, дождавшись восьми тридцати, передал в отделение милиции сочиненную Иваном анонимку о том, что в доме 12 по улице Лиственной хозяева всю ночь гонят самогон из краденого картофеля. Сработало вовремя! Егоза аж с лица сник. Еще бы! Кому же в тюрьму хочется, да еще за изнасилование.

Гудели рельсы, могучие паровозы пыхтели паром, раздавались гудки, а от водокачки с чайниками в руках неслись к отходящему поезду опоздавшие пассажиры. Отстояв очередь, Егоза взял билет до Свердловска и, оглядываясь, направился в привокзальный сквер, где его – на скамейке возле белого бюста Ленина – давно уже дожидался Иван.

– Купил, – подойдя, доложил Егоза.

Раничев улыбнулся:

– Ну вот и славно. Тебе сейчас главное – отсидеться. Поживи с месяцок у тетки, а лучше – до нового года, глядишь, и утихнет все. Вестей о себе не подавай, никому не пиши…

– Что я, маленький? – обиделся парень.

– На вот тебе, – Иван протянул Егозе деньги. – На подарок тетке. Смотри только, не вздумай по пути играть.

– Ла-адно… – бандит вдруг пристально посмотрел на Ивана.

– Что, – усмехнулся тот. – Хочешь спросить, с чего б это я такой добрый? Отвечу сразу – виды на тебя имею, и виды серьезные. Перстенек с зеленым камнем ведь Корявый припрятал?

– Ну, – дернувшись, кивнул Егоза. – Силыч что-то такое говорил. Только болтать не велел. А Корявого хочет на пересылке пощупать.

– Суд был уже?

– Да вроде нет… Но скоро будет, это точно.

Что-то громко и гнусаво объявило вокзальное радио. Окутанный паровозным дымом, к перрону медленно подошел пассажирский поезд.

– Твой, – поднялся Раничев. – Ну, ни пуха, турыст!

Прихватив небольшой, купленный по пути, чемоданчик, Егоза быстро побежал к поезду. Вот смешался с толпой, подошел к проводнику… Вошел… Обернулся в дверях, помахал.

Ну, с Богом…

Иван ухмыльнулся, провожая глазами отходящий состав. Вот уже – минус один. Остались двое. Вернее, один…

Глава 15

Осень 1949 г. Угрюмов. «Midnight Special»

Трудно даже представить себе такой участок хозяйственного и культурного строительства, где не находили бы применение энергия, творчество и держание комсомольцев.

…Кощей. А он умный, не чета Егозе! На кривой кобыле не объедешь, единственная зацепка – мальчики. Попробовать прямой шантаж, может, и получится? Конечно, не самому, через подставных лиц. Сделать жизнь Кощея невозможной, вынудить его залечь на дно, а лучше – вообще уехать, как Егоза. Гм… одному не справиться, в глазах Силыча нужно выглядеть, как жена Цезаря – вне подозрений. Стало быть, и не стоит маячить на виду, действовать крайне осторожно, лучше – через официальные органы. Иван задумался. Через милицию или прокуратуру опасно – там вполне могут его помнить еще по старым делам, значит, что же…

От вокзала в сторону сквера, о чем-то весело переговариваясь, шли четверо парней с красными повязками на рукавах – дружинники-бригадмильцы. Один из них задержался около сидевшего на скамейке Раничева:

– Товарищ, здесь ребята не пробегали?

– Какие еще ребята? – Иван приветливо посмотрел на парня.

– Да такие… лет по двенадцати, мелочь в общем… Представляете, повадились, сволочи, бросать в проходящие поезда камни!

– Страшное дело! – покачал головой Раничев. – Этак и до крушения недалеко. Нет, не видал никаких ребят. Увижу, обязательно сообщу… только скажите – куда?

– В линейное отделение милиции можете. Там, на вокзале, – бригадмилец улыбнулся. – А лучше – нам, во-он видите, дом с железной крышей?

Иван посмотрел на двухэтажное здание, покрытое нежно-голубой штукатуркой и расположенное сразу за сквером.

– Там наш опорный пункт, – с какой-то гордостью пояснил бригадмилец, совсем еще молодой, лет восемнадцати-двадцати, парень.

– Обязательно сообщу, – приложив руку к сердцу, уверил Раничев.

– Спасибо, товарищ!

Парень побежал догонять своих, а Иван, ощутив вдруг кое-какую – пока еще дремлющую – мысль, быстро вскочил со скамейки и закричал:

– Эй, молодой человек! Вы, вы, бригадмилец.

– Что такое? – молодой бригадмилец обернулся. – Вспомнили что-то, товарищ?

– Да нет, не в том дело… Просто один мой знакомый тоже в подобной бригаде, в районе Курдина патрулирует, там, где четвертая мужская школа, знаете?

– Знаю. Только там с химзавода ребята, а мы – стройтрестовские.

– А там у них опорный пункт где?

– Кажется, где-то на Советской, за школой.

– Спасибо.

Поблагодарив парня, Раничев задумчиво зашагал в центр. Остановился у попавшегося по пути киоска, накупил газет – «Правду», «Известия», «Рабочий край», сунул их в карман пальто и, перейдя улицу, остановился у автобусной остановки, напротив витрины магазина «Оптика». Автобуса долго не было, и Иван от нечего делать пялился на витрину, а когда подошел под завязку набитый людьми «ЗиС», не поехал, а зашел в магазин, где купил очки с простыми стеклами в тонкой золоченой оправе, делавшими Раничева похожим если и не на главу кадетской партии Милюкова, то на партийного функционера – точно. Поправив шляпу, Иван вышел из магазина и, решив не терять времени зря, поймал бежевую в шашечках «Победу» – такси – да поехал на Курдина, к четвертой мужской школе. Обойдя школьный стадион с азартно играющими в футбол ребятами, он вышел на Советскую и, немного пройдя, обнаружил на одном из добротных, недавно оштукатуренных, домов красную табличку с надписью «Опорный пункт милиции» и номером телефона. Запомнив номер, Раничев перешел на другую сторону улицы, к телефонам-автоматам, и, прикрыв за собою железную дверь будки, закрутил диск.

– Опорный пункт? Это из горкома звонят. Нет, не по поводу взносов. Бригадмильцы у вас обычно как патрулируют? С восьми до одиннадцати? Понятно. Мы к вам подошлем агитатора с лекцией о международном положении. К какому часу подойдет? А вот к восьми и подойдет, ничего, на патрулирование и попозже выйдут. Там ведь с химзавода все? Ну и отлично. Да, агитатора зовут Петров Иван Петрович – человек он знающий, много чего повидавший.

До вечера еще оставалась целая уйма времени. Иван зашел в ресторан, пообедал и неспешно направился домой, на Героев-полярников. Дождь перестал, и сквозь разрывы облаков проглянуло солнце. Встречавшиеся на пути прохожие улыбались и, обходя лужи, вежливо раскланивались друг с другом.

– Эй, дядя Иван, подождите!

Раничев оглянулся: через улицу, прямо по лужам, бежал Генька. В расстегнутом пальто, с развевающимся на ветру галстуком и улыбкой во все лицо.

– А я смотрю, вроде бы вы… Дядя Иван, я контрольную по арифметике на «хорошо» написал!

– Молодец, – одобрительно кивнул Раничев. – У нас по пути мороженицы нет?

– Как же нет? А павильон в сквере?

Свернули в сквер. В павильоне «Соки-воды» Иван угостил Геньку молочным мороженым по два рубля за сто граммов, взял и себе, с сиропом, хотел было еще и пару бутылок пива, дорогого, по восемь рублей, но раздумал – вечером он должен был выглядеть, словно на приеме у английской королевы. Да, еще нужно было замотивировать его вечерний уход из дома.

– А я вот в театр сегодня собрался, – доев мороженое, улыбнулся Иван. – Хорошую пьесу дают, по Чехову.

– Мы его еще не проходили… Но я читал – «Лошадиная фамилия», «Хамельон»… А вот «Вишневый сад» мне совсем не понравился, а вам?

– Ну как тебе сказать? Все-таки – классика.

– Дядя Иван, у нас на следующей неделе сбор – ну в честь Дня рождения комсомола, помните, я говорил?

– Да помню.

– И вы обещали песню со мной разучить, ну, на гитаре. Будем сегодня?

Раничев вздохнул:

– К сожалению, сегодня не получится, Генька, в театр ухожу. А вот завтра – в самый раз. Ну что, идем? Мать, поди, волнуется – где это ты так задержался?

Генька вдруг погрустнел:

– Знаете, дядя Ваня, а мы с мамой, наверное, скоро уедем… Ой! – он вдруг закрыл рот ладонью. – Проговорился! Вы только, пожалуйста, не говорите маме, что я вам сказал, ладно?

– Ладно. А почему такая тайна?

Пацан нахмурился:

– Мама говорит, Николай Силыч не захочет, чтобы мы уехали… Ой, вы и ему не говорите!

– Не скажу, – Иван потрепал Геньку по волосам. – А куда собрались-то? Поди, на север?

– Не-а, наоборот, на юга, в Краснодар! Там мамина тетка, теть Зина, у нее свой дом с садом, такой красивый, и… Вообще там здорово! Хотя и здесь… с ребятами расставаться грустно.