Александр Мазин - Танец волка
Но был еще один обет, который я дал сам себе.
Я прислушался к тому, что внутри… Ничего не ощутил. Интуиция молчала.
А вот разум беспокоился. Вдруг после Крещения мой Белый Волк от меня отступится? А я ведь очень хорошо отдавал себе отчет, чего я стою как воин. Хороший уровень. Качественный. Но не более. Тот же Мурха Красный Лис, случись нам сойтись в бою, завалит меня с восьмидесятипроцентной вероятностью. Даже какого-нибудь полновесного хольда вроде Гримара Короткой Шеи я могу победить исключительно хитростью. Мой опыт классического фехтования малопригоден против доспешного и оснащенного щитом противника. Знание техник и приемов из обширного мирового арсенала – работает, но не настолько хорошо, чтобы давать абсолютное преимущество. Местные бойцы быстрее, сильнее и решительнее меня, потому что практически всегда готовы обменять свою жизнь на мою. А я – нет.
А уж когда речь идет о поединке с несколькими противниками, о схватке строем на строй, тут у меня вообще нет серьезных шансов. Удар, от которого «средний» боец Тьёдар Певец только крякнет, сломает мне ребро.
Словом, не готов я расстаться с таким «преимуществом», как Белый Волк.
И всё же мысль о Крещении не выходила у меня из головы.
Ладно, придем домой, разберемся.
Глава 37
Зеленые леса Сёлунда
И мы пришли домой. Милях в двадцати от входа у Роскилле-фьорд Мьёр-ярл оставил нас в покое. Отвалил и ушел куда-то на север.
«Домой», сделали вывод Грихар и Свартхёвди и посоветовали мне выбросить Мьёра из головы. Так что, посовещавшись со знающими людьми, я решил рискнуть и в Роскилле-фьорд не заходить, а отправиться домой на собственном корабле. Было немного стрёмно, ведь мы даже ирландцев «лишились», Грихар со своими поплыл в Роскилле.
Однако если идти вдоль берега, не уходя далеко в море, то в случае опасности можно пристать в какой-нибудь приличной бухте. А уж на твердой земле – уверенно рассчитывать на помощь любого сёлундца, буде Мьёр или еще какой-нибудь недоброжелатель тоже рискнет высадиться и напасть на суше.
Мьёр не появился. Другие пираты – тоже. Погода была отличная, ветер попутный, так что получилось не плавание, а увеселительная прогулка. И вообще я люблю весну. Самое лучшее время для меня.
Как приятно вернуться и увидеть дом. Пусть не тот, который когда-то построил для меня Пэррик, а самый обычный длинный дом, из толстых бревен, с крышей, присыпанной свежей землей…
И людей, что вышли нам навстречу. Моих людей. Добровольного трэля Хавчика, моего приемного сына Виги-Вихорька. И Стюрмира с Гуннаром Гагарой. Хавура Младшего, и Юсуфа (он все-таки ухитрился выжить), и даже моего последнего уцелевшего «юнгу» Тори… А это еще кто? Неужели Хавгрим Палица? Ну да, личный берсерк покойного Торкеля-ярла собственной персоной.
Тут я немного напрягся…
Но Хавгрим щерился во всю пасть. В хорошем смысле этого слова – и я успокоился. Тем более что у меня рядышком – собственный брат-берсерк.
– Палица!
– Медвежонок!
Два воина Одина обнялись так, что похрустывание берсерковых ребер было слышно за несколько шагов.
Со мной Хавгрим Палица обошелся почтительнее.
Встал шагах в трех, даже как-то пригнулся, чтобы уменьшиться ростом и не нависать.
– Возьмешь ли ты меня в свой хирд, Ульф Вогенсон?
Я покосился на Медвежонка. Побратим энергично закивал.
Но я медлил… Сложный вопрос. Такой воин, как Палица, – это, считай, боевое отделение в одной персоне. Но – берсерк. И можно ли ему верить? Зачем ему такой недоделанный хёвдинг, как я? Кто я такой, чтобы ко мне обученные берсерки простыми хирдманами нанимались? Бойца его уровня тот же Ивар с ходу в элитную часть зачислит.
Хавгрим угадал мои сомнения.
– Стенульф сказал, чтобы я шел к тебе, – пророкотал берсерк.
Это решило дело.
– Беру! – заявил я. – С радостью! Двух долей тебе будет довольно, хольд Хавгрим?
– Угу. – И тут же уточнил деловито: – Лучше – серебром.
– Только после меня! – вмешался Свартхёвди.
Я оставил их обсуждать подробности будущих побед и помог Гудрун спуститься по сходням. Всё же женушка моя – примерно на седьмом месяце. Прыгать и падать – не рекомендуется.
* * *Три дня мы пировали в свежеотстроенном подворье. Хавчик – хозяйственный гений. Мало того что организовал строительство, так еще и припасов накопил. Правда, деньги у него были и Рунгерд помогала, когда надо было с работниками договариваться. Участие «патентованной» колдуньи – это минимум двадцатипроцентная скидка по тарифу.
Разобравшись с хозяйством и уполовинив запасы пива, мы отправились к одаль Медвежонка. Я прихватил с собой Вихорька. Паренек за зиму подрос еще на пяток сантиметров и подкачался так, что мог бы без проблем надеть мои собственные доспехи. Сели бы, как родные.
Мой настоящий, не приемный сын, Хельги, тоже подрос. И даже заговорил. На второй день назвал меня папой. По-датски, разумеется. Но разницы никакой.
А на третий день подъехал Скиди с супругой и младенчиком…
Короче, вместо пары дней мы провели в гостях у тещи целую неделю. И уехали только потому, что дома тоже дел было невпроворот. А еще надо было в Роскилле съездить в самое ближайшее время. Отчитаться перед Иваром. И отблагодарить. Помог-то он мне бесплатно. Типа, по обязательствам ответил. Но отблагодарить – положено. Тем более что я ему, действительно, по жизни обязан. Без его людей не видать бы мне Гудрун. И никому не видать, потому что зарезала бы она Лейфа, как пить дать. И убили бы ее потом со стопроцентной гарантией. Вот такие пирожки с брусникой.
– Дочь моя, тебе нужен очистительный обряд.
Я прислушался. Без стеснения. Если бы разговор не предназначался для моих ушей, то вели бы его не за общим столом.
– Ты убивала.
Гудрун улыбнулась. Очень миленько. Сначала – маме, потом, увидев, что я слушаю, – мне.
– Ты убивала неправильно.
– Мой муж научил меня убивать правильно, – еще одна милая улыбка.
Рунгерд глянула в мою сторону…
– Твой муж не знает того, что знаю я. И я вижу недоброе. Боги гневаются.
Она говорила очень спокойно, но Гудрун всё равно рассердилась.
– Боги позволили Лейфу нарушить клятву! – Ее личико порозовело. – Он вышел из закона богов!
– И он мертв. Я говорю о других!
– Мать права! – вмешался Медвежонок. – Если Ульф учит тебя убивать, его дело. Он – твой муж. Но очиститься тебе надо! Ульф, скажи ей! Ты – знаешь!
Ну да, не так уж давно я тоже «нуждался в очищении». Никогда не забуду, как меня «божественным электричеством» долбануло. Хотя сам виноват. Не надо было за копье хвататься…
Теперь все трое смотрели на меня. Я – глава семьи. Мне решать.
– Мы все уважаем Гудрун за то, что она сохранила себя и твоего ребенка, – подчеркнуто спокойным голосом произнесла Рунгерд. – Но ее надо очистить, ведь порча может коснуться и ребенка тоже. Жрец не нужен. Я сделаю всё, что требуется.
Конечно, она сделает. Кто бы сомневался?
– Ребенок не пострадает?
– Ребенок пострадает, если не провести обряд. Поверь мне, Ульф! Я – вижу.
– Провести когда? Сейчас?
– До родов еще два месяца, не меньше. Но у меня дурное предчувствие. Откладывать не стоит.
– Сколько времени это займет?
– Три-четыре дня.
Это много. Мне надо домой. А потом – в Роскилле. Оставить Гудрун здесь?
Я поймал умоляющий взгляд… Нет, не оставлю.
– Сделаем так, – вмешался Медвежонок. – Через четыре дня я приеду за тобой и сестренкой. Мы привезем ее сюда, а сами мы пойдем в Роскилле.
Годный вариант.
– Так и сделаем. Гудрун останется здесь, а мы отправимся говорить с Иваром.
– Не мы, а ты! С Иваром сам будешь говорить, – поморщился Свартхёвди. – Когда он на меня глядит, кажется, что змея заползла мне в брюхо. А я поищу пополнение для хирда. Маловато нас даже для невеликого драккара.
– Как скажешь, – согласился я. – Только на этот раз – никаких юных сыновей бондов!
Дома вовсю шли работы по подготовке Северного Змея к походу. Руководил Хавгрим Палица как старший по званию. Впрочем, любой заслуженный викинг в подготовке корабля к вику – эксперт. Кроме меня. Так что я с удовольствием от дела отстранился и занялся более привычными вещами. Например, укреплением ворот. На мой взгляд, это было самое слабое место моей изгороди, а, учитывая прошлогодний опыт, слабых мест быть не должно. Правда, тогда врагов попросту впустили внутрь, но это не повод, чтобы не сделать ворота более неприступными.
Сама изгородь представляла собой плотно подогнанный частокол из бревнышек где-то полуметровой толщины, глубоко вкопанных в землю, изнутри сшитых брусом и снабженных помостом для защитников. На Роскилле лес не экономили. Не Норвегия, чай. Древесина в избытке. Словом, бревна были подходящие и снаружи снабжены противопожарным покрытием – веществом, похожим на засохшую известь.
