Ревизор: возвращение в СССР 36 - Серж Винтеркей
Муравьев позвонил мне, когда я уже собирался выходить на улицу.
– Ну что, товарищ Ивлев, нашли мы вам подходящую дачу. Когда будете готовы посмотреть?
– Завтра с утра это будет возможно?
– Да. Хотя, в принципе, вы можете поехать в любое время. Запишите название кооператива и маршрут. По понятным причинам я с вами туда, конечно же, не поеду.
Ну, это он мог и не говорить, я и сам бы ни за что не поехал вместе с ним куда-то, где много людей. Москва – большая деревня. Запросто кто-то может узнать этого Муравьева...
– Председатель кооператива в отпуске, он сейчас прямо там, на 75-м участке. – продолжил майор. – Естественно, что он не знает, по какой линии мы смогли выделить вам эти два участка, тридцать первый и тридцать второй. Как вы сами понимаете по номерам, они расположены рядом. Официальная версия, с которой его ознакомили, что у вас дядя генерал в Генштабе.
Генерал в Генштабе? Это что, такое своеобразное чувство юмора у КГБ? Во время своей прослушки прознали о генерале Балдине и просто немножечко поменяли ему место работы, да и сделали моим дядей... Вот же шутники!
– Два участка? Отлично. Я записываю маршрут...
Конечно, первая мысль появилась немедленно туда рвануть перед лекциями. Но прикинув маршрут, я загрустил. С пробками, конечно, сейчас гораздо легче по сравнению с XXI веком, но мало ли машина снова сломается, или элементарно застряну где-нибудь. Практически уверен, что с дорогами там будет сложно. Так подводить Ионова, сорвав несколько лекций «Знания», я не могу. Эх!
Глава 17
Москва, завод «Серп и молот»
Шокирующая новость за несколько часов облетела весь завод. Оказывается, начальник отдела учёта материалов Ахмад Алироев переводится на очень высокую должность в одно из министерств, а именно – в Министерство автомобильных дорог РСФСР. Ваганович её услышал один из первых, мирно обедая в столовой.
Рассказавший ему об этом Колпаков, завистливо помотав головой, вздохнул:
– Везёт же некоторым!
Сам Ваганович первоначально не знал даже, как и реагировать. На него нахлынула дикая смесь самых разнообразных чувств. И облегчение от того, что Алироев уходит с завода. И зависть, как у Колпакова, что этот прохвост, совсем недавно прибыв из провинции, умудрился сделать карьеру в Москве... И разочарование, что он так и не успел ничего придумать, чтобы отправить его в тюрьму, сильно досадив тем самым занявшему его законное место в Святославле Шанцеву...
Разумеется, он не выдал охватившие его чувства своему собеседнику. Лишь сказал:
– Похоже, очень многие обрадуются этому. Исходя из тех слухов по поводу проблем с учётом материалов, что ходили в последнее время...
– О, это да. Думаю, как минимум несколько заводских начальников сегодня как следует напьются на радостях. – расцвёл в улыбке Колпаков. – Эти бедолаги уже и не знали, что ещё сделать...
– Хочешь сказать, это они устроили его перевод в министерство на высокую должность? – удивился Ваганович.
– Нет, что ты, право слово, Аркадий Павлович! – замахал руками на него Колпаков. – Любой из них с удовольствием бы сам отдал всё, что у него есть, за возможность перевестись на такую высокую должность. Руководитель группы инспекционного контроля… Это же можно как сыр в масле кататься. Разъезжай себе по всей России, да и принимай подношения от тех, кто дороги строит. Представляешь, сколько их каждый год в строй вводят?
Понизив голос, он сказал:
– Ходят слухи, что его перевод в это министерство организовал лично министр. Представляешь?
– Да ерунда, – махнул рукой Ваганович, не в силах в это поверить.
– Как же ерунда, – немного даже обиделся Колпаков. – Если это я узнал от секретаря директора. Он к ней выскочил вскоре после того, как с Алироевым переговорил, и спросил: «не звонил ли министр по поводу его перевода?». Понял? Лично министр!
– Вот даже как, – неподдельно удивился Ваганович.
– Да, именно вот так, – подтвердил Колпаков, очень довольный тем, что смог произвести на усомнившегося собеседника должное впечатление.
И торопливо допив компот, тут же убежал. По мнению Вагановича, чтобы поделиться шокирующими деталями от секретаря директора ещё с кем-то, в надежде успеть сделать это первым.
Секретарь директора действительно мог располагать подобной информацией, – подумал Ваганович. – Но как же так? Где это видано, чтобы министр вдруг внезапно обратил внимание на какого-то обычного начальника отдела с одного из многочисленных московских заводов?
И тут у него в голове внезапно начала складываться вся картинка. Ивлев, приехавший в город тогда, когда арестовали Шанцева и Алироева. И завертевшиеся после этого совершенно неприятные события, когда их быстро освободили. Неожиданный переезд Алироева вскоре в Москву. Чудом решённые очень быстро проблемы с пропиской и неплохая должность на московском заводе... И одновременно в Святославе, как ему тут же сообщили, очень обиженный на это Шанцев, воспринявший этот переезд как предательство старого друга. То есть Шанцев ему этот переезд с новой работой и пропиской в Москве точно не должен был организовать. Ну а затем – по загадочной причине его с Шанцевым вдруг меняют местами… И Шанцев использует эту высокую должность, чтобы добыть на него компромат и вынудить уехать… А теперь ещё и этот сказочный по быстроте рост с переводом в министерство Алироева, когда за него хлопочет сам министр...
Всему этому безобразию мог быть только один виновник. Пасынок Ахмада
