Побег из волчьей пасти - Greko
Я задумался. Посмотрел на тело Бейзруко. Вгляделся в далекую Черкесию, в которую возвращаться совсем не хотелось. Но кто знает, куда заведет меня судьба? А вдруг там, в этом страшном, но таком прекрасном краю, притаилось то счастье, которое мне пророчила моя Царица Малика?
— Скажи всем! Пусть называют меня Зелим-бей Заговоренный!
[1] Удивительная история английского авантюриста Джеймса Брука, ставшего раджой острова Саравак, входившего в султанат Борнео и основавшего династию «белых раджей», легла в основу приключенческого фильма «Край света» (2021). Коста его видеть не мог. О Бруке он узнал из фильма Ричарда Брукса «Лорд Джим» (1965) с несравненным Питером О’Тулом в главной роли.
Глава 17
Катания с горок с риском для жизни
То, что все называли ледником, на самом деле ледником не было. Просто широкая полоса замёрзшего снега. Она сползала с почти отвесной голой серой скалы слева, далее следовал покатый склон, завершавшийся крутым изгибом в пропасть неизмеримой глубины. Наклон этой полосы опасности не представлял. Двигаться можно было без дополнительной страховки. Главное — не поскользнуться. Тогда путнику грозил спуск с горки со смертельным исходом.
Спенсер застрял на границе этой снежной полосы. Причина была очень простой: кони отказались вступать на наклонный снежный наст, покрытый ледяной коркой. Как ни старался он их сдвинуть с места, ничего не выходило. Бежать на своих двоих, без поклажи, припасов и перспективы продолжить путь верхом, он не решился. Ему осталось одно — выбрать огневую позицию, с которой он мог контролировать выход с узкой тропы на широкую скальную площадку, выметанную до голого камня сильными ветрами. Здесь, почти на вершине, он мог стрелять без опаски вызвать камнепад или лавину, способные ему угрожать.
Мне очень не хотелось получить от своего компаньона горячий «привет» в виде уже знакомой пули с ушками. Когда нам оставалось несколько метров до конца тропы, перед самым выходом, на открытую площадку, я стал выкрикивать предостережения типа «Все в порядке!» и «Не стреляй — свои!».
Я и «турок» прошли последний участок тропы, изрядно намучавшись. Гнали упирающихся лошадей перед собой по карнизу над ужасной пропастью. Без катера-вожака они боялись шагать вперед. Большие скользкие камни, лужицы с протаявшим снегом, осколки льда, трещины — кони едва находили место, чтобы надежно поставить копыто. И поэтому сопротивлялись.
— Коста, это ты? — закричал Спенсер, когда услышал мои выкрики.
Он не мог нас видеть. Мы прятались за лошадьми, решившими, наконец-то, ускориться при виде катера. Поспешать за живой баррикадой было трудно, но мы справились. По сути, выяснилось, что от огневой позиции англичанина не было никакого толку. Не подставляясь под выстрел, мы смогли подобраться к груде камней, за которой он пристроился на бурке.
— Я, я! — отозвался и упрекнул Эдмонда. — Вместо комфорта, лучше подумал бы о запасной позиции.
— Чем все закончилось? Почему ты с человеком князя?
Я коротко рассказал Эдмонду, что произошло на тропе. Он в полном обалдении крутил головой, сжимал нервно кулаки и никак не мог поверить, что все закончилось.
— Где же ты прятал нож?
Я показал ему широкий разрезной правый рукав черкески, внутри которого подшил карманчик для хранения подарка Бахадура.
— Невероятно!
Он ловил мой взгляд, пытаясь понять, не изменилось ли мое отношение к нему после боя на тропе. У меня не было сил его успокаивать. Нервное напряжение от схватки и трудный последний бросок перед выходом на перевал сильно утомили. Нужно было немного отдохнуть перед новым испытанием. Даже думать ни о чем не хотелось. В голове было пусто, словно кто-то стер все мысли. Наверное, сказывался недостаток кислорода или накрыл адреналиновый откат.
Дал себе полчаса на отдых. Прикрыл глаза, чтобы не слепили снежные наносы. Эдмонд сидел рядом, меня не беспокоя. С разговорами не лез. Понял, что мне нужна пауза на перезагрузку.
Я приоткрыл один глаз, услышав странный шум. «Турок», помогая себе одной из наших палок, прошел вперёд по «леднику». Потом вернулся назад к лошадям. Окликнул меня.
— Зелим-бей! Не время рассиживаться! Надо торить тропу для лошадей!
Эдмонд удивленно вздернул брови, услышав, как ко мне обратился новый участник нашего похода. Но от вопросов и комментариев воздержался. Пошел за мной, вздыхая на ходу. Из его рта вырывался пар. На лице образовались потеки от порохового настоя. Представляю, как мы выглядели со стороны — этакие десантники в вертикальном тактическом раскрасе. Только красные накидки, как у горноспасателей, демаскировывали.
«Турок» показал мне на свои следы на снегу, блестящем от пробившегося сквозь тучи солнца. Их цепочка протянулась на белом покрове метров на двадцать от границы «ледника». Пока — на двадцать. А нужно, чтобы через всю снежную полосу, до ее дальней границы, которую пока не видно. Скрывался за бугром где-то на середине — за высшей точкой перевала. Вот такой перевал на перевале.
— Буря нам помогла! — объяснял нам «турок» свои действия. — Смела все лишнее с наста. Он твердый сверху. Под ним — мягкий снег. Кони боятся на корку наступать. Нужно им помочь. Они будут ставить ноги в ямки от наших следов. Втыкаю палку в то место, куда планирую шагнуть. Пробиваю до камня снег, чтобы обнаружить глубокую трещину. Только потом делаю шаг.
Все толково и понятно объяснил. Осталось следовать полученной инструкции. Встали в ряд и пошли. С размаху воткнуть палку в снег, надавив. Выдернуть. Шагнуть, проламывая снежную или ледяную корку сильным ударом. Снова воткнуть… И так шаг за шагом.
Отошли метров сто от границы «ледника». «Турок» нас притормозил и отправил меня к лошадям, вручив длинную веревку.
— Привязывай первым катера. За ним выстраивай остальных лошадей в колонну. Мы будем их вытягивать потихоньку.
Все получилось. Четыре лошади двинулись за катером, который перестал упрямиться и пошел за веревкой. Провели коней до конца пробитых нами следов. Оставили их пока одних, даже не стреноживая. Они покорно замерли, не шевелясь. Им было страшно. А нам бояться было некогда. Принялись дальше торить тропу.
Следующий отрезок сделали подлиннее. Добрались до высшей точки перевала. Оказалось, что нам осталось не так много. Должны были управиться за один раз. Примерно метров сто пятьдесят, последний рывок.
Снова потащили лошадей.
Но на этот раз с ними все вышло по-иному. Примерно на середине второго отрезка катер встал, как вкопанный. Не хотел переходить, кусался и бил ногами, громко всхрапывая. Еле его успокоили, но с места сдвинуть не смогли.
— Что будем делать? — спросил я «турка». —
