Второй полёт Гагарина - Анатолий Евгеньевич Матвиенко
- Почему?!
- Родная, мне двадцать семь лет. Ты точно считаешь, что твой муж прошёл зенит жизни и весь её остаток намерен только довольствоваться славой, результатом жалких полутора часов лёгкой нервотрёпки? Как минимум, я остаюсь в отряде космонавтов, продолжаю поддержание формы и тренировки. Помогаю ребятам готовиться к новым полётам. Сам… как повезёт.
- Они завидуют.
В тёмном салоне «волги», едва освещённом огнями приборной панели, я видел в зеркало заднего вида только её силуэт, но не выражение лица, оно вряд ли лучилось оптимизмом.
- Нет. Это не зависть, нечто иное. Словно пролегла невидимая черта между мной, уже летавшим, и моими товарищами, такими же как я, но космонавтами только на бумаге, причём каждый понимает: далеко не сто процентов, что он когда-то полетит. Двух отсеяли из-за травм – на центрифуге и из-за удара головой во время купания. Один вообще погиб. На трёх выбывших лишь один добравшийся до орбиты, не очень радостная статистика.
- А если взять все отказы ракет-носителей…
- То я – смертник, случайно вывернувшийся из петли? Преувеличиваешь.
- Если преувеличиваю, то не сильно. Неполадки, из-за которых тебя забросило за Урал… Ты мог погибнуть!
- Только простудиться. Хорошо, что удалось развести огонь.
Нож с собой имелся только маленький, а стропорез лишён острия, вскрыть им брюхо лесного зверя и прятаться от холода среди кишок подобно персонажу Ди Каприо в фильме «Выживший» точно не смог бы.
- Ты постоянно преуменьшаешь опасность. Переводишь в шутку. Бодришься. Но меня не проведёшь!
- Незадолго до старта ты сказала, что устала бояться. Погибнуть или, наоборот, выжить есть вероятность везде. Что изменилось?
- Ты слетал. Вернулся. Хватит. Прошу тебя, хватит!
- Хорошо. На ближайшие годы – так тому и быть. Потом посмотрим.
Она обиженно затихла. Её мне не хочется расстраивать или отталкивать, Алла – не Роберт Рождественский, ближе и роднее. Но и врать ей не хочу.
Жена примолкла, бывает же, а я, отвлекаясь от семейного выяснения отношений, принялся перебирать в памяти всё, что успел узнать о попытках Королёва отправить на Луну автоматическую станцию. В пятьдесят восьмом были предприняты три, все провалились из-за аварии ракеты-носителя. В пятьдесят девятом очередная станция, постфактум поименованная «Луна-1», улетела-таки к Луне, но промахнулась мимо. Спустя пять месяцев снова невыход на орбиту из-за ракеты-носителя, пять провалов подряд! Я должен благодарить Королёва за настойчивость, все эти многочисленные аварии «семёрки» помогали понемногу доводить до ума сырую конструкцию, к пилотируемым полётам она заработала почти надёжно. Наконец, в Луну попали, жёсткая посадка с разрушением космического аппарата, пусть так и было задумано.
В конце пятьдесят девятого удалось сфотографировать обратную сторону Луны. Станция на Землю не опускалась, снимки переданы по радио и получились невысокого качества, но хоть что-то.
В шестидесятом два пуска, оба сорваны. Итого в сухом остатке: восемь пусков, лишь два успешные, каждый обошёлся казне более чем полмиллиарда рублей, программа свёрнута ровно год назад и будет возобновлена только после Карибского кризиса. Но и Хрущёву, главному попечителю советской космонавтики, останется всего ничего до госпереворота. Лунный проект необходимо возобновить, причём срочно! Чтоб Брежнев видел: поезд на всех парах двигается к станции назначения.
Больше всего не хватало информации, существенных подробностей, абсолютно не нужных мне в бытность журналистом космической тематики. И во время подготовки к полёту мы получали информацию узкой направленности, имеющей практическое отношение к заданию. Теперь, получив должность в Центре подготовки космонавтов ВВС, я обрёл доступ практически ко всем разработкам Королёва. Узнал, наконец, сколько всего было неудач и какие огромные народные деньги улетают в пространство при каждом пуске в Байконуре.
Не доставало очень важного: понимания отношений. Я постоянно слышал «челомеизация космоса», в Институте авиационных и космических исследований постоянно жаловались на обрезание финансирования в пользу ОКБ-52 Челомея и его военных программ. Кроме того, был ещё ракетный коллектив Янгеля, и множество других военных КБ и НИИ.
Как они тянут финансирование на себя? Почему Королёв упустил бюджетирование лунной программы?
Этого я не найду ни в каких документах. Только расспросами знающих людей, и среди них первую строчку занимает сам Главный.
Задушевные разговоры с ним случались, но непродолжительные и исключительно по его инициативе. Я раньше не торопил события, поставив себе вешку: осуществить первый полёт, обрести какое-то влияние и право голоса. Больше медлить нельзя, через несколько дней Кеннеди объявит начало лунной гонки. На счету каждый час!
Королёва сложно было поймать. В странной советской производственной системе любая уплотнительная прокладка к ракете, если она не изготавливается на опытном производстве при заводе, должна включаться в перспективный план развития отрасли на грядущий год, Госплану СССР полагается его утвердить. Потом через профильное министерство прогнозируемое количество прокладок будет по согласованному графику поставляться на заводы, где собираются ракеты-носители, корабли и автоматические станции. Прокладок может оказать слишком много, потому что кто-то взял на себя повышенные встречные социалистические обязательства и перевыполнил план, излишки хоть выбрасывай, или слишком мало, потому что «смежники подвели». Если такая прокладка не значилась в номенклатуре, её разработка, утверждение на неё нового ГОСТа, постановка на производство и сертификация уже включались в более сложный план с привлечением проектного института. Прохождение документов осложнялось совсекретностью, так как вся имеющая отношение к космосу тематика строго закрывалась от стороннего глаза. Чтоб не откладывать запуски на годы, Главный конструктор обращался лично и непосредственно в ЦК КПСС к заведующему соответствующим отделом, оттуда спускался волшебный пендель, и прокладки появлялись в считанные дни или недели, порой приходилось просить поддержки у самого Хрущёва. Учитывая, что в конструкции ракеты-носителя насчитываются десятки тысяч наименований деталей, можно представить, сколько энергии и сил тратил человек с больным сердцем, обивая пороги партчиновников. Уверен, при нормальной рыночной экономике, социалистической или капиталистической, не важно, КБ Королёва элементарно из отпущенных средств заказало бы необходимые комплектующие и тут же получило их грузовичком или даже курьером.
В NASA, конечно, не так. Агентству отпускаются и, естественно, там распиливаются огромные суммы. Откатывается, лучше скажу просто – крадётся, там, скорее всего, неизмеримо больше нашего, даже по меркам Российской Федерации. Но Илон Маск, получивший финансирование из бюджета, не станет обивать пороги Белого дома или Капитолия, чтоб какой-то конгрессмен или даже сам мистер президент давал добро на внеочередное изготовление очередной прокладки к Старшипу – сразу, а не после годичного согласования в федеральном Госплане США.
Алла дремала, когда «волга» осветила фарами ворота КПП Звёздного городка.
Она хотела стрясти с меня обязательство не стремиться
