Дворянин без титула - Сергей Александрович Богдашов
— Слышал я про этого полковника. Завзятый картёжник и редкостный дуэлянт, — согласился митрополит, думая о чём-то своём.
Помолчали. Митрополит всё-таки попробовал осетрину, признав её превосходной, и лишь затем продолжил беседу.
— Александр Сергеевич, Пётр Абрамович мне по секрету про изготовленный вами перл рассказал, которым вы ему здоровье сильно поправили. Не волнуйтесь, в сплетниках я не числюсь, а с вашим дедом нас связывает настолько давняя дружба, что я ни за что не стану её рушить досужей болтовнёй. И вопрос мой вовсе не в том, что мне хочется пожить подольше. То, что Богом мне отпущено, готов принять со смирением. Начинаний жалко. Сейчас они большей частью на данных мне лично обещаниях выполняются. За счёт тех же купцов Пскова и Острова одних только церковно-приходских школ пять штук скоро будет построено.
— Неужели наше Министерство образования не справляется? — недоуменно поинтересовался Пётр Абрамович.
— Школы у нас разные, — тяжело вздохнул Евгений, — Государство школы по европейскому образцу норовит устраивать, а народ и духовенство наше, русское образование поддерживает. Да и у государства чересчур много кабинетных реформ, чуждых жизни и потому бессильных и мертворожденных.
Ох, ничего себе, какие страсти вокруг простейшего вопроса творятся.
— Ваше Высокопреосвященство, я бы и рад помочь, — отследил я краем глаза одобрительный кивок Петра Абрамовича, — Но колодец лишь через месяц восстановится, а мне к тому времени уже придётся в Петербург отбыть.
— Думаю, что этот вопрос решаемый. Как вы понимаете, деньгами я вас за работу отблагодарить не смогу, ибо не приучен свои личные проблемы за счёт церковной казны решать, а вот с колодцами очень даже могу посодействовать. Мне уже не раз докладывали, что на церковных и монастырских землях такие источники существуют, но своих формирователей у церкви нет, а государственные мужи нам не указ. Нет им ходу на церковные вотчины.
Интересно девки пляшут…
То, что церковь с магией не в ладах, я уже знаю. Была бы на то воля церковников, они бы давно всю магию анафеме предали, чтобы народ в божественных чудесах не разуверился. Так что такие парадоксы, как игумен Иона — это скорее исключение из правил, с которым церковь вынужденно смирилась в силу полезности его перла.
— Я правильно понял, что в обмен на свою работу могу невозбранно пользоваться колодцами на монастырских и церковных землях? — решил я уточнить довольно щекотливый вопрос.
— Именно так, Александр Сергеевич, именно так, — заверил меня митрополит, — Что касается сроков, то пока я жив, это право будет за вами сохранено для всех трёх ближайших к вам монастырей.
— Осталось только убедиться, есть ли там нужный колодец, — в раздумье постучал я по столу пальцами.
— А вы позовите ко мне брата Иону. Я с ним переговорю, а он потом вам всё расскажет, — деликатно дал мне Евгений понять, что моё время беседы с ним истекло.
Делать нечего. Я пошёл искать Иону, по пути размышляя — сильно я прогадал или нет, подписавшись на бесплатную работу.
С одной стороны, иметь столь мощного союзника и должника, как митрополит — это без сомнения очень круто. А с другой… Кто его знает, не пожелает ли меня церковь в свои штатные Формирователи завлечь, раз у них всё так плохо со специалистами моего таланта. Тут главное не заиграться. Как говорится: — «Увяз коготок, всей птичке пропасть». Не хотелось бы… Очень не хотелось.
Совершенно другие у меня планы на предстоящую жизнь складываются.
* * *
Яблочная эпопея по давке сока и изготовлению сидра длилась два дня. Когда полностью перегонят получившийся напиток, сказать точно не могу — дедова винокурня круглые сутки работает, а бочек, готовых к возгонке, меньше не становится.
Сок могли давить и дольше, но после того, как мы с Петром Абрамовичем распробовали получившийся напиток, я остался на ночь в усадьбе деда, а утром за общим завтраком появился его сын.
— Вениамин Петрович, а ты отцу не желаешь помочь?
— И рад бы был, но каким образом? — развёл руками дядя, глядя то на меня, то на своего отца. — Разве что вместе со всеми яблоки собирать, да телеги с сада к винокурне водить. У меня единственный перл с армии имеется, да и тот предназначен всего лишь для облегчения обмундирования.
Вот ведь как бывает. Я вроде хотел родственника пристыдить, а оказался не прав. А что я вообще о Вениамине Петровиче знаю?
Со слов деда, его сын в начале века был эстандарт-юнкером лейб-гвардии конного Его Императорского Величества Константина Павловича полка. Эстандарт означает службу в тяжёлой кавалерии, таким сам Бог велел иметь артефакт на облегчение формы.
Ну, а юнкерами становились кандидаты на первое обер-офицерское звание. При этом юнкера гвардии приравнивались к армейским подпоручикам. Тем не менее, в отличие от отца, армейскую карьеру дядя не сделал. Кем Вениамин станет далее, даже моя тульпа-всезнайка Виктор Иванович не помнит, а пока дядя слоняется по усадьбе и изображает из себя композитора. Это всё равно, что в моё время безработный на вопрос о месте работы и виде деятельности гордо отвечал, что в данный момент пишет роман и публикует его через Интернет.
— Вениамин Петрович, прости за дерзкий вопрос, а ты перлами умеешь управлять? — решил я уточнить умения дяди.
Дело в том, что армейские артефакты обычно непрерывного действия, и кроме, как ношения на теле, ничего от владельца не требуют. Трудно себе представить, чтобы в бою воин контролировал свою сущность и движение эссенции, ведя при этом боевые действия. Этому нужно долго учиться. Я, например, пока умею оперировать одновременно только двумя «управляемыми» перлами — могу с помощью своего воздушного артефакта добавлять сжатый воздух в пламя от прадедова перла, что мне с ножом достался. Да и то получается с пятого на десятое. А всё то, что я использовал для подводных работ, моего контроля не требовало. Иначе я бы при первом же погружении утоп в нашем озере, хоть оно и мелкое.
Так что мой вопрос, пусть и не скромный, но был совсем не
