Иннокентий - Ал Коруд
«Вот гад, шел на дело, сбросив все лишнее».
Загадок и узелков стало еще больше, и пора из них начать выпутываться. Май все ближе, осталось продержаться немного, и он свалит из родного городка строить свою жизнь в Советском Союзе дальше. Петров не выбирал ни это время, ни эту страну, так что не имел ни к чему почтения. Разве что к хорошим людям, что его окружали. Ради них он еще постарается. Но все равно он никому ничего не должен. Поэтому, глянув на ходячее недоразумение, Васечкин взялся за концы кочерги и начал её скручивать еще больше. Руки уголовника были благоразумно стянуты за спиной его же ремнем.
— Еще придавить или поговорим?
— Ннее не надо, — захрипел Бас. Вся спесь и наглость с него сошла. Глаза обманчиво блестели.
— Вот и ладненько, — Кеша отжал концы немного обратно и жестко смотрел в побагровевшее лицо засланца. — Давай договоримся так. Ты отвечаешь на мои вопросы безо всяких условий. Потом посмотрим. Будешь ерепениться, я тебе трахею поломаю. До конца жизни останешься инвалидом. А меня менты отмажут. Был бы ты поумнее, то знал об этом. Если согласен, кивни. Вот и чудненько. Вопросы у меня простые. Ко тебя послал? Кто покрывает Рашидова? И какого хера им от меня надо?
— Ааа… подожди, все скажу. Мне такой расклад к хренам не сдался. Дай выпить, горло пересохло, — Кеша удивленно глянул на заговорившего амбала, — в валенке фляжка.
«Какой прошаренный чувак, а я дурак».
Но ножа в валенках не нашлось, а стеклянный фляжка с водкой вскоре стукнула по зубам Бас. Тот сделал пару глотков и ожил.
— Говори. Нам спешить некуда, вся ночь впереди.
— Я им должен. Проигрался в пух и прах по дороге. Вот и подговорили тебя шугануть. За это обещали должок простить и мазу дать. Кто ж знал, что ты такой здоровый. Я еще никого в жизни сильнее себя не встречал.
— Все бывает в первый раз, — флегматично заметил Иннокентий. — Кто они?
— Не блатные точно. Деловые какие-то. Но деньгами большими ворочают. Так что им дорожку лучше не переходить. Барыги без понятий и правил. Это все. Зуб даю. Отпускай.
Васечкин внимательно посмотрел в глаза Баса. Через рваную крышу пробивался свет одинокого фонаря, висевшего на кривом столбе. Ветер его немного покачивал, создавая причудливые тени. Шумела поземка, холодало.
— Бас, вот зачем ты так со мной?
— Чего опять?
— Не договариваешь, а это нехорошо, — Кеша поднялся и взялся за концы кочерги.
— Не надо! Ты же сам сядешь! — прохрипел отчаянно амбал.
— Да пофиг! У меня справка из дурки есть.
— Не убивай, Христом богом прошу.
— Я не зверь, Бас, но давай договоримся по-хорошему. Чтобы и тебе не было обидно. Ты ведь тем деловым ничем не обязан?
— Да пошли они, потрохи сучьи. Подставили. Не по понятия так.
— Правильно мыслишь, — Кеша достал из внутреннего свой кошелек и, подумав, вынул оттуда сиреневую бумажку. — Они тебе не корефаны, чтобы вписываться. А вот это может стать твоим, если ты мне расскажешь все, что слышал даже краем уха. И ты сразу валишь в закат.
Бас осторожно облизал пересохшие губы:
— Заметано. Лично к тебе претензий нет. Разойдемся бортами?
— Договорились.
Все оказалось банально и мутно одновременно. Кто-то из тех двух деловых поставлял некий товар с «закрытого» предприятия под видом выбраковки. Часть его по пути еще больше «утрясалась», но по документам все выходило в ажуре. Рулил процессом вывоза и утруски Герыч, получая за это немалую мзду. Непростой оказался на поверку гражданин. Он и свел продавца с покупателем. На кону стояли большие деньги. Миллионы. А миллион незаконной прибыли в СССР это расстрельная статья. Теперь понятно, почему пошла такая движуха и деляги так занервничали. Концов не могли найти.
— Твой кореш Герыч деловых конкретно кинул. Взял хорошие бабки и исчез. За такое наши бы просто перо в бок прислали.
— Но эти же не уголовники?
— Барыги. Но со связями. Они еще хуже. Говорю же, ни понятий, ни уважения.
— Мент от них?
— Имеет что-то или должен, без базара. Тут не скажу. Но наверху у них точняк крыша имеется. Борзые больно.
— То есть они думают, что я в сговоре с Герычем?
— Так такая схема поломалась и убыток бешеный. Злые они. Но осторожные.
Наконец, все встало на свои места. Но понимание сделало сложившуюся ситуацию еще хуже. Завод-то этот работал на оборону. Что там те суки, интересно, воровали? И прошлый Васечкин в мутной схеме деловых был точно замешан. Иннокентию стало муторно, и он сам приложился к фляжке.
— Так, у нас договор?
— Вали! Деньги в карман кладу. Кочергу сейчас сниму, дальше сам. Но чтобы я тебя больше в городе не видел.
— Да мне самому ваши разборки даром не сдались. Я ведь вообще не при делах.
— Начни все сначала, Басов. Оно тебе надо в этом дерьме барахтаться? Пока еще есть шанс.
Бас осторожно снял с шеи кочергу, размял руки и бросил напоследок:
— Нормальный ты, пацан по жизни. Удачи.
В общагу идти не получалось. Вход после одиннадцати был закрыт. Да и не хотелось там светиться. Ноги сами выбрали направление. Допив фляжку, Кеша выкинул ее подальше в сугроб и пошел быстрее, пробираясь сквозь чересполосицу частного сектора. Принять посреди ночи его нынче мог лишь один человек. Мартын Петрович Герман. У него был выстроен неподалеку свой дом.
Глава 34
Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет
— Бери телефон и звони.
Старички-разбойники поставили салонный телефонный аппарат перед Васечкиным.
— Ты пойми, Кеша, только органы в таком могут помочь. И главное, что тебе есть кому звонить.
Мартын Петрович еще с утра все выпытал у молодого коллеги и пошел с Кешей на работу посоветоваться со старым приятелем. И уже полчаса, как они оба его обрабатывали. Пришлось тем рассказать все. Альтернатив Иннокентий так и не придумал. Идти в местную милицию? Обращаться к властям вроде Шпакова? Валить на поклон к Каскаду и Кадырову? Везде его ждут лишь вилы. И закончится, скорее всего, для него крайне плохо.
— Хорошо, но вам надо выйти.
Полковник ответил на удивление быстро.
— Привет, Иннокентий. Как жизнь молодая?
— Дело у меня к вам Глеб Иванович. Но не по телефону.
Видимо, начальник угрозыска области что-то уловил в голосе молодого человека, потому что ответил сухо по-деловому:
— Все так плохо?
— Даже хуже, чем думаете. Нужна помощь настоящих профессионалов.
На том конце провода глубокомысленно помолчали, затем раздалось:
— К обеду жди от меня человека.
— Спасибо.
Положив трубку, Кеша еще некоторое время смотрел на красный телефон. Все, первый ход белый сделали. Но нужно подумать и об отходе. Есть время сбегать в общагу и подготовиться.
— Проходите.
— Мне три на четыре, пожалуйста.
— Товарищ старший лейтенант?
Темноволосый крепыш с усмешкой наблюдал за Васечкиным.
— Уже капитан. Но фотографии мне все равно нужны для пропуска в бассейн.
— Сейчас сделаем!
Со старлеем они были хорошо знакомы. Тот плотно занимался делом маньяка, да и парень был неплохой и веселый. И это правильно, что полковник прислал опытного оперативника, а не целую комиссию во главе с важными чинами.
— Готово.
— Пойдем, пообедаем, заодно поговорим.
На проходной автотранспортного предприятия Кешу знали, а Пронин мельком показал свою красную книжицу и уверенно прошел дальше, привычно не дожидаясь ответной реакции. Милицию в семидесятые уважали и препятствий обычно не чинили.
— Рассказывай.
Чем дальше, тем медленней капитан хлебал рассольник.
— Твою же дивизию, Кеша! Как ты умудряешься попадать в такие ситуации. Я думал тут ерунда какая-то, а вместо нее такое тяжкое дело вырисовывается.
— Товарищ капитан, вы мне должны. Не забыли?
Пронин буркнул:
— Тебя забудешь.
Кеша глянул на именные часы, нарочито повернутые к оперативнику, и вздохнул.
— И что делать будем?
— Значит, так. Мне
